Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Глава 30
Глава 31
Глава 32
Глава 33
Глава 34
Глава 35
Глава 36
Глава 37


Единственная причина, по которой я когда-либо хотела побывать в образе мужчины… Нет, Фрейд был не прав. Не нужна мне эта часть тела и в этом я им уж точно не завидую. Но кто из девчонок хотя бы раз не мечтал, в ответ на обидные слова или поступки хама, хулигана и, тем более, настоящего негодяя, встать и кааак… Да, применить грубое физическое воздействие.
Силы у Мортимера было достаточно. Я удовольствием поводила плечами, напрягла мышцы, ощущая их упругую подвижность. Может, мне стоит приобрести штангу и накачать такие же?.. Но я все еще рассуждаю как человек, жизнь которого ничуть не изменилась. Словно есть какие-то гарантии, что скоро сие наваждение закончится, я вернусь домой и жизнь возвратится в прежнее русло.
Правда, существовала проблема. Разборки между мужчинами предполагают, что силы в данном случае равны, и есть вероятность, что у вражеской стороны её может быть больше.
Осматриваясь на новом месте, я гадала, в какую часть истории угодила. И лишь когда из недр дома раздался возмущенный вопль, поняла, что мне жутко не повезло… Но на что я надеялась? В любом моменте «Чернильного сердца» людям угрожает опасность, пусть это и сказка.
На полу лежала книга, та самая. Из неё Мо вызвал злодеев, в обмен на свою горячо любимую супругу. Интересно, Баста и Козерог уже покинули дом? Хорошо бы… Будь я хоть трижды сильной, драться-то не умею.
Руку обожгла боль… Из порезов, нанесенных Бастой, струилась кровь. Атмосфера этого фандома начинала потихоньку влиять на меня, не лучшим образом. Я чувствовала, что страх Мо передается и мне. А также скорбь… ужас от содеянного, от осознания собственной вины. Дар героя в одно мгновенье превратил его жизнь в кошмар. И оставил малышку Мэгги без матери.
Мэгги…
Позабыв о страхе, я выбежала из комнаты. Ребенок, как мог отец оставить её хоть на минуту?
Дом был огромен, в иной раз с удовольствием совершила бы по нему экскурсию, но плутая по извилистым коридорам, я проклинала его размеры.
Я стала звать девочку по имени и через некоторое время услышала детский голос. И мужской… Торопливо шагала, ориентируясь на звук, и слышала, как кто-то тихонько разговаривает с малышкой, а она жалобно всхлипывает, но уже не плачет.
Я нашла их в спальне. Судя по интерьеру, комната тетушки Мортимера. У порога меня встретил маленький рогатый зверек. Он зашипел и выгнул спину, преграждая мне путь.
— Тшш, Гвен. Пропусти его. Он свой, — раздался тихий голос.
Со мной снова приключилась психологическая и эмоциональная дезориентация. Не успев привыкнуть к тому, что вселилась в чужое тело и вляпалась в очередную опасную заварушку, я испытала шок, увидев любимого персонажа во плоти.
Златовласый мужчина с внешностью Пола Беттани, в образе сказочного персонажа Дастфингера, сидел в кресле у окна. Его ручной хорек Гвен враждебно сверкал на меня глазками-бусинками, не подпуская к хозяину. А подойти мне хотелось. И не только потому что на руках у Дастфингера была Мэгги, но и потому… В общем, мне не терпелось рассмотреть его получше.
— Она не пострадала, — сказал мужчина, обратив на меня характерный трагичный взгляд. От него веяло силой и спокойствием. Поэтому ребенок перестал плакать. Мне тоже хотелось забраться к нему на руки и поверить, что все будет хорошо.
Я радостно кивнула, делая шаг в их сторону.
— Но её мать… — Дастфингер опустил взор, поцеловал Мэгги в макушку и вновь посмотрел на меня. В его глазах стояли слезы. – Мне очень жаль.
Улыбка моя увяла. Да, в этом ведь и я, то есть Мортимер, виноват. И как не крути, мне сейчас придется играть роль осиротевшего мужа и отца.

Дастфингер остался в доме после того, как Баста с Козерогом сбежали. Не знаю почему. Ему было некуда идти, он понял, что угодил в чужие края. И потом, он же спас Мэгги – мерзавец Козерог собирался убить ребенка! Дастфингер бросился на её защиту. Как бы он не проявил себя в дальнейшем, душа у него добрая, сердце умеет любить.
Я сообразила, что смотрю на него масляным взглядом с глуповатой расслабленной улыбкой. Спохватившись, сменила выражение лица и подошла, протягивая руки. Дастфингер осторожно передал мне малышку. Девочка задремала, на её покрасневших щечках блестели следы слез. Бедная, бедная Мэгги! Чудеса бывают жестоки.
— Куда я попал? – вполголоса спросил гость.
Я с жалостью взглянула на него. Дома он оставил жену с детьми, и жить в разлуке с ними ему предстоит долгих… девять лет.
— Это я… я тебя вызвал, — мне с трудом далось признание. Оказывается, сознаваться в содеянном тяжело, даже если сам ни в чем не виноват.
— Но кто ты такой? Что ты такое? – прошептал Дастфингер.
— У меня… дар. Я читаю книги и оживляю её персонажей.
Едва произнеся это, я поняла, сколь бестактно прозвучали мои слова. Дастфингер не считал себя «ненастоящим». И я задумалась еще об одном поразительном факте: мы сочувствуем, сопереживаем героям романов и кинофильмов, но, по сути, не признаем их за живых людей… Когда история заканчивается, закрываем книгу и продолжаем жить дальше. Конечно, кому придет в голову, что все эти миры… реальны. И, возможно, создавая свои сочинения, мы тоже вершим чьи-то судьбы. Мне не хотелось об этом размышлять, не сейчас, но мысль развивалась словно помимо моей воли. Почувствовав дурноту, я покачнулась.
Дастфингер бросился ко мне и придержал за плечи. Помог добраться до кресла, усадил и опустился на корточки рядом.
— Я не понимаю, что происходит, — сказал он, озираясь. Ладонь его покоилась на плечике Мэгги, ему было спокойнее от прикосновения к ней. Как Мо мог забыть об этом? Дастфингер подарил его дочери второе рождение, прогнав Козерога.
— Сначала я был в своем мире, потом налетел вихрь… он подхватил нас… Я видел женщину, она кричала, она падала. Темнота, тишина… И вот я здесь. И Баста с Козерогом тоже. Странник, зачем ты вызвал нас? Зачем ты вызвал их?!
— Это нечаянно. Я не знал,— попробовала оправдаться я за Мортимера. И снова задумалась, как он мог не знать? Годами читал книги и не замечал, что творится вокруг него? Люди, вещи не пропадали? И ничего не появлялось взамен? У Мэгги волшебный дар проявится в подростковом возрасте. Почему же её отец не обнаружил его раньше? Создавший этот мир автор оставил разгадку в тайне.
— Ты колдун? – спросил Дастфингер. – Отправь меня назад, колдун. Прошу тебя.
Я опустила глаза, избегая встречаться с ним взором. Сильвертонг не рискнет читать эту книгу, не когда рядом дочь. У Мэгги теперь никого нет, а у Мо – никого, кроме Мэгги.
— Колдовство больше не работает. Это была… роковая случайность, — едва слышно произнесла я. Потом Дастфингер сам узнает правду. Он будет обижен на Мо, он решит найти его и напомнить о долге. Надеюсь, я не проведу здесь следующие девять лет, в образе отца-одиночки.
Дастфингер ссутулился, вцепился в свою кучерявую шевелюру, будто хотел выдрать клок, и застонал.
— Роксана… Дети. Мне нужно домой…
Он вскинул голову, на коленях подполз ко мне и сжал мою руку.
— Колдун, прошу тебя! Помоги!
— Я… я не знаю как, — врала я, чувствуя, как язык прилипает к нёбу. Гвен застрекотал, выражая несогласие с моей ложью. По крайней мере, вид у него был осуждающий, когда он, забравшись хозяину на плечо, смотрел на меня оттуда, поблескивая глазками.
— Что же мне делать? – горестно вопрошал несчастливый путешественник. – Неужели я никогда больше не увижу семью?
— Увидишь, — сказала я. Он с надеждой взглянул на меня. Я твердо повторила: — Увидишь. Не сдавайся… Ищи, не отчаивайся. Ты найдешь того, кто вернет тебя домой. Только не прекращай поиски.

Уложив девочку на диван в смежной со спальной комнате (мне не хотелось выпускать ребенка из виду), я вернулась к гостю. В какой момент они с Мо расстались? И не пора ли ему уходить? Ведь еще Эллионор пожалует (я увижу Хелен Миррен? ух!) и придется объяснять ей, что произошло.
Но если он уйдет… что мне тогда останется? И вообще, надолго я тут?
К переживаниям моего персонажа добавились мысли о собственной судьбе. Куда и как я направлюсь в следующий раз? Может, лучше побыть здесь — самое страшное позади? Кто-нибудь ищет незадачливого фанвеевца?
Скрестив на груди руки, нахмурившись, я, должно быть, выглядела очень задумчивым и несчастным человеком. Остановившись напротив Дастфингера, присела на край письменного стола. Он тоже был полностью погружен в печальные думы. Почувствовав мой взгляд, вздрогнул, посмотрел на меня, и я поняла, что сколько не изображай убитого горем вдовца, а отвечать за свои поступки придется. Так и вышло.
— Колдун, — хриплым шепотом начал Дастфингер. Прочистил горло и повторил: — Колдун. Умоляю тебя… Примени свою магию. Попробуй… Я сделаю что угодно, только не говори, что не можешь помочь. Мне некуда идти! Я не знаю, где я и как мне дальше жить.
Я вдруг поняла, как поступил настоящий Мортимер – он сбежал. Схватил дочь в охапку и дал деру. И ехал без остановки в своем старом пикапе, пока ужасы минувшего дня не поблекли. А я вот осталась. И Дастфингер остался. И, скорее всего, я не смогу прогнать его. Таким образом, сюжет истории меняется прямо сейчас. Если бы КОТ до сих пор держал меня под наблюдением, можно было бы надеяться, что после моего извлечения случившееся сотрется из памяти героев. Но я дрейфую и не имею ни малейшего понятия, что будет, когда настанет час покинуть этот мир.
Дастфингер усугублял мое положение. Я совсем не имела сил отказать ему… Когда он поднялся с кресла, подошел ко мне, заглядывая в глаза, я прокляла свою натуру… Ведь еще пару часов назад любовалась прекрасными очами Джеферсона, о чем потом пожалела, а теперь снова…
— Я попробую, — раздался мой голос. Дастфингер радостно улыбнулся, хлопнул меня по плечу, наверное, решив, что так все и происходит на свете: хорошим людям воздается по заслугам, и если раньше, чем позже, то это только правильно. А я лихорадочно соображала, какую ахинею стану нести, когда после фальшивых манипуляций правда раскроется и ничего не изменится.

— Мне надо… в библиотеку, — пробормотала я. – Там есть книги… специальные. Нужно узнать…
— Хорошо, — с готовностью кивнул Дастфингер. Он не собирался выпускать меня из виду. – Малышку возьмем? – спросил он, оглядываясь.
Да, Мэгги… Без неё-то Мо точно никуда не денется.
— Я принесу её, — вызвался Дастфингер.
Мы проследовали в огромную комнату, отведенную Эллионор под библиотеку. Сколько же тут было книг! Не перечесть за годы. Найти бы что-то вроде учебника по химии… Оно будет выглядеть достаточно непонятно даже для меня.
Дастфингер аккуратно положил девочку на кушетку, накрыл пледом и сел рядом, выжидающе глядя в мою сторону.
Пока я шарила по пыльным полкам, Дастфингер, очевидно, вернулся к обдумыванию проблемы, тревожащей его, признаюсь, куда больше, чем меня.
— А что будет с ними? – через некоторое время спросил он. Я выглянула из-за стеллажа. – С Бастой, с Козерогом… Поверь мне, они настоящее зло. Твоему миру не нужны эти люди.
— Не хотелось бы, чтоб они здесь нарисовались, — пробурчала я, возвращаясь к поискам книги.
— Ты могущественный маг, — сказал Дастфингер. – Когда отправишь меня домой, подумай о том, как избавиться и от них тоже.
— Моего колдовства, — заметила я почти раздраженно, — хватит только на то, чтоб послать домой тебя. Я ведь говорил, что это вышло случайно.
— Они очень плохие. Они принесли нам много бед, — тихо продолжил мужчина. – Когда ты вызвал меня, Козерог собирался убить Гвена, моего друга. Я хотел заступиться, но мне бы не поздоровилось. Козерогу доставляет удовольствие убивать.
Я замерла. Насколько помню, защищая Гвена, заклинатель огня должен был погибнуть – так решил автор. Выходит, Мо спас его… Сказать об этом Дастфингеру?
Взяв с полки словарь по немецкому языку, подошла к ним и присела на подлокотник.
— Не могу рисковать безопасностью дочери, — правдиво ответила я. – Надеюсь, ты поймешь. И не могу дать никаких гарантий, что колдовство сработает. Прости, но я не такой уж хороший колдун.
Дастфингер посмотрел на меня. Потом протянул руку, сжал мое запястье длинными сильными пальцами и сказал:
— Спасибо.
«Вот. Любуйся. Больше такого не увидишь и вовек», — думала я, разглядывая сказочного красавца.
— У тебя рука ледяная, — заметил Дастфингер. Я чуть не запаниковала, потому что враз нахлынули совсем непрошенные чувства… и ощущения. Как оно начинается: «У тебя руки холодные», — затем прикосновения, дыхание, притяжение…
— Подожди, — сказал он, когда я попыталась убрать руку. И забыла, что он это умеет – вызывать огонь. От его пальцев исходил жар, ни с того, ни с чего, просто вдруг стало горячо коже, и я поспешила отодвинуться.
— Ух ты!
— Я показываю этот фокус в начале представления, — улыбнулся Дастфингер. – Детям нравится. Они самые благодарные зрители, — добавил он, грустнея.
«Я действительно хочу помочь, — откликнулось мое сердце. – Вернуть тебя в твой мир, где злодеи больше не угрожают убийством. Это было бы прекрасно…».
Мо обладает волшебным даром, но бессилен изменить что-либо в своей судьбе. Мэгги могла… Она сочинила новую историю, прочла её и освободила всех пострадавших, а заодно расправилась с Тенью. Но Мэгги еще слишком мала, а Мо… Мо никогда не пробовал писать. Вот я бы...
Тут меня, что называется, озарило. Волнение и досада одновременно – почему же это раньше не пришло на ум?!
Я-то умею сочинять истории. О да.
— Так, — я села рядом с Дастфингером, заставив его подвинуться. – Я должен попробовать, но ничего не гарантирую. Предупреждаю заранее. — Я покрутила головой, ища взглядом необходимую вещь. – Мне нужны бумага и ручка.

Дастфингер расхаживал по залу, полы его длинного плаща взмывали словно крылья. Он сильно волновался. Я, впрочем, тоже. Не так-то легко сосредоточиться и поймать музу за хвост, когда нервничаешь. Да и ответственность велика.
Итак… Я вдохнула поглубже, плотно сомкнула веки и воззвала к воображению. Я сравниваю данный процесс с погружением. Влиться в поток, настроиться на нужную волну, ощутить место, человека… Открыв глаза, видишь двойным зрением. Вернее, видишь два мира сразу. Думаю, такое доводилось испытать каждому — читая книгу, вспоминая пережитое. Или пробуя создать иную реальность.

Нужно было очень аккуратно вклиниться в эту историю, чтобы она осталась тем же произведением, но с небольшим отступлением. Здесь мне должен был помочь дар Мо. И собственное воображение. Один раз уже получилось…
Я дрожащими руками взяла исписанный лист. Читать следовало ровно, без запинок и остановок или что-то могло пойти не так.
— Ну… — я посмотрела на Дастфингера. Он стоял возле кушетки. Заметив мой взгляд, склонился над Мэгги, погладил её по голове и, выпрямившись, шагнул ко мне. Бледный, взволнованный и такой красивый. Да… я не особо горю желанием оставаться в теле мужчины, если мне и дальше будут встречаться любимые персонажи. Как не крути, а слешер я больше на бумаге. В реальности вряд ли управлюсь. – Ты готов?
— Отправь меня домой, колдун, — прошептал Дастфингер.
Если я попрошу его обняться, это будет очень странно?..
— Не медли, колдун, умоляю!
— Ладно, — я опустила взор. – Сейчас что-то будет… Но вот что?..
— СТОП!
Пол дрогнул. Мир накренился.
Я упала, выронив лист. Потянулась к Дастфингеру, который лежал на боку, глядя на меня испуганными глазами, но картинка резко… исказилась. Как изображение на испортившемся мониторе. А потом все сжалось до точки и пропало, оставив лишь черное пространство.
— Что ты делаешь?! – провозгласило множество голосов нестройным хором.
— Нарушение-нарушение-нарушение, — твердил механический голос.
Вот так, да? И где вы раньше были, блюстители порядка?
Часть меня считала, что я ни в чем не виновата, потому что многое из того, что случилось, от меня не зависело. Но и послушанием похвастать я не могла, поэтому напряглась, ожидая продолжения.
Я не знала, на чем лежу и что вокруг, только почувствовала, что оказалась в центре воронки, и меня крутит все быстрее и быстрее, от чего мое тело буквально пригвоздило к плоскости.
— Стооой! – закричала я. Дыханье перехватило.
Прижавшись щекой к поверхности, я зажмурилась.
«Господи, что же будет?!».
Не знаю, что со мной произошло бы в реальности, но тут через некоторое время я стала ощущать… вернее, перестала ощущать свое тело. И сознание – оно словно… затухало, исчезало, развеивалось.
Смертельно испугавшись, я попыталась зацепиться за какую-нибудь мысль, и единственное, что мне пришло в голову… Единственное место, которое я знала, даже лучше, чем реальную жизнь, — это мой выдуманный мир. Знакомые образы. Действительность, в которой все развивается по моим правилам. Подумав об этом, я смирилась со своей участью. Если умру, пусть моя душа отправится в те чудесные края…



— Это совершенно недопустимо. Мало нам было одного, теперь это.
— Я изначально был против. Мы привлекли слишком много ресурсов. За всем не уследишь. А все этот товарищ… Это он предложил, а потом предал нас и сбежал…
— Кто там сейчас на посту? Я думаю, пора…
— Он владеет ситуацией. Мы не можем взять и…
— Что мы будем делать с ними? Они обладают знанием. Господа, мы сами вручили им священный грааль.
— А мне вот интересно, что с нашей разведывательной группой в реальности-зеро? Контроль за отбором участников ведется? Если мы были скомпрометированы, то пора прикрыть лавочку. На время, я не говорю, что навсегда.
— Вы же знаете, что вливание новых сил просто необходимо. Рекрутинг идет в разных областях и закрытие проекта скажется на нашей задаче крайне отрицательно, так что…
— Господа, давайте не терять присутствие духа.
— Это вы тут гуманитарии, а я всегда говорил, что надо включать мозги, если начинаешь серьезное дело…

Я лежала очень тихо, не шевелясь, почти не дыша. Отчасти из-за того, что ощущала огромную слабость. А когда сообразила, куда попала, то притворяться невидимкой стало особенно важно.

— Мы начали задолго до ваших научных изысканий. Работали голыми руками, так сказать, поэтому извольте не…
— И далеко вы продвинулись, интересно знать?

Я слышала разговор, будто находилась в соседней комнате, и тонкая стенка лишь немного приглушала звуки. А потом до меня дошло, что я слышу их… у себя в голове, и главной задачей стало не выдать себя какой-нибудь непрошенной мыслью.
Разные голоса — мужские, женские, высокие, низкие, с акцентами, специфическим произношением, непривычными речевыми оборотами – такими вторглись в мои мысли те, кто изначально представились нам как «творцы». Кажется, я успела позабыть, что вызвали нас в иную реальность некие личности, именовавшиеся Комитетом Общества Творцов. Мальчик-геймер называл их БОГИ. Что ж, с такой силой и возможностями… они действительно равны богам.
Голоса то стихали, то пробивались сквозь шум помех, сквозь другие голоса. Как же их много. Почему я их слышу?

— Ваше решение по поводу объекта? – раздался голос, прорвавшись через прочие. Холодный, далекий, без следа горячих эмоций, то и дело взрывающих эфир, когда обстановка в ходе беседы накалялась.
Стало чуть потише. Кто-то что-то сказал «холодному», приглушенно, я не смогла разобрать.
— Понял, — ответил спустя несколько секунд напугавший меня незнакомец. Мне почудилось, что он остался недоволен. И почему мне кажется что «объект» — это я?
Я о-о-очень медленно пошевелилась. Подняла руку и наткнулась на преграду. Не стена из какого-нибудь материала, а нечто вроде… энергетического поля. Похожее ощущение бывает, когда подставляешь ладонь под направленный поток воздуха. Упругая силовая мембрана. То есть, я в некоторой мере защищена или этого слишком мало, чтобы почувствовать себя в безопасности?
Запретив себе думать «громко», я осторожно приняла вертикальное положение, села, поджав ноги. Поводив руками, удостоверилась, что мембрана не окружает со всех сторон, это не ловушка, а всего лишь стена, ограждающая меня от них. И все же, где я нахожусь?
Из «Чернильного сердца» вытащили. А сейчас я подслушиваю их разговор. Вряд ли это запланированный ход. Возможно, меня посадили в своего рода тюрьму, а может, я пропала с их радаров, но далеко не сбежала. Интересно, они догадываются, что я рядом?
Или же… Тут я похолодела. Или же они перестали соблюдать конфиденциальность, потому что… потому что им плевать, что я услышу и подумаю. Они меня не отпустят в любом случае.
Я по-русалочьи поползла вдоль «стены». Видимости по-прежнему не было никакой, я двигалась на ощупь. Пока еще есть время, убеждала себя… Надо попробовать, нельзя сдаваться.
В конце концов, я легла, сжалась в комочек и закрыла глаза. Обратилась к своему внутреннему голосу, к чему-то, что выручало меня в критических ситуациях. Если есть хотя бы шанс… отзовись, мой ангел-хранитель.
Под плотно сомкнутыми веками заплясали разноцветные пятна. И спустя некоторое время, сообразив, что свет исходит извне, я подняла голову. Темнота и вправду больше не была кромешной. И в душе забрезжила надежда, что перемена эта к лучшему.
Я оторвалась от пола, опираясь на руки. Нельзя было определить источник света, но надежда росла и крепла. Вторым хорошим, как я сочла, открытием было то, что голоса пропали.

Я тянулась к свету всем телом, духом, каждой частичкой. Примите меня, шептала я. Заберите отсюда.
На плечо мне легла ладонь. Я испуганно всхлипнула – сердце заболело, сжавшись. Обернулась и встретилась с взглядом…
Он улыбался. И выглядел точно так, как я и представляла. И был самым желанным человеком (вернее, не-человеком) из всех, кого я могла бы позвать на помощь.
— Тише, — он гладил меня по спине. – Все хорошо.
— Как ты здесь оказался? – прошептала я.
Могу ли я обнять его? Конечно, могу. Кто, если не я?
Я приникла к нему, обхватывая руками. Сладкий, сладкий сон. Не заканчивайся, умоляю.
Как же хорошо. Будто обнимаешь свою душу. Я – дома.
— Мы должны торопиться. Я – твой выход.
Я отстранилась, посмотрела на него, не веря… Он имеет в виду?
— Я останусь вместо тебя. Ты будешь в безопасности. Там никто тебя не тронет. Только поспеши… Пожалуйста.
— Нет, — я затрясла головой. – Ни за что! Никогда… никогда!
— Ты сможешь вырваться, попав свой мир. И они ничего не смогут сделать.
— Но откуда ты знаешь?
— Потому что ты знаешь это, — он улыбнулся. Мои губы ощутили эту улыбку словно свою. – Я знаю то, что знаешь ты. Ты все вспомнишь, и поймешь – как.
Я взяла его ладонь и прижалась к ней лбом.
— Я не могу тебя тут оставить, — слова давались мне тяжело, но я уже чувствовала, что решение принято. Им. Мной.
— Ты все сможешь. Сумеешь. Помни главное… — его глаза оказались перед моими, когда я подняла голову. – Не переставай мечтать.
Он нежно погладил меня по щеке.
— Прощай, Лэллаби, — шептала я, проваливаясь… проникая в него, через него – в созданный мной мир. Который теперь станет беднее и скуднее без моего любимого героя. Но если только мне удастся вырваться из-под власти чужаков, я не забуду, какой силой обладаю сама. И я верну то, что потеряла.



Продолжение следует...