4 июля. Нью-Йорк медленно, но верно, погружается в надвигающиеся на него сумерки. Сегодня аномально-душно, и то тут, то там слышны сирены проносящихся по городу экипажей "Скорой помощи". Впрочем, веселящаяся молодежь, уже предвкушающая праздничный салют и отменную вечеринку, ничуть не обращает внимание на этот факт. И это не может ни забавлять. Твое лицо спрятано за обтянутой бархатом маской, а длинное алое платье выгодно подчеркивает ладную фигурку. Все эти парни и девушки, друг за другом протягивающие пригласительные дородным секьюрити, даже ни на минуту не задумываются, насколько хрупка может быть жизнь. Их собственная жизнь. Уж кто-кто, а ты, Кэтрин Пирс, это знаешь. Слишком хорошо знаешь.
Скольких людей за эти годы ты лишила жизни? Сколько сердец остановила? Ты и сама не можешь ответить на этот вопрос. Много. Очень много. Но, в конце концов, ты не одна такая. По свету бродит множество вампиров. Столько, что, если бы людишки узнали об их количестве, то впали бы в панику. Но... Они не знают. Или же искусно делают вид, что не понимают, почему ежегодно пропадает без вести столько людей. Почему их знакомые меняются. Или же, отчего в окрестностях городов появляется столько "диких зверей", нападающих на людей. Это забавно - прятаться от очевидного.
Очаровательная улыбка, и секьюрити протягивает руку, чтобы взять твой пригласительный. Только вот пригласительного на эту вечеринку у тебя нет. Но это не беда. Став вампиром, ты, может, что-то и потеряла, но приобрела-то в разы больше. Возможность внушать людям все, что угодно, один из таких несомненных плюсов. Взгляд мужчине прямо в глаза и почти беззвучный приказ: "Впусти меня!". Охранник замирает на мгновение, а затем услужливо открывает перед тобой дверь. Одариваешь его ослепительной улыбкой, проходя внутрь здания, и осматриваешься по сторонам.
Все гости в масках, что и требовал устроитель этой вечеринки, и ты не можешь рассмотреть лица приглашенных. Но это тебе как раз таки и нравится больше всего в маскарадах. Все эти жалкие никчемные людишки обезличены. Не имеют ни лиц, ни имен... Всё, как и полагается для настоящей еды. По правде говоря, по дороге сюда ты успела немного перекусить симпатичным официантом из одного фешенебельного ресторана на Манхэттене, и голод уже утолен. Но ярость-то продолжает бушевать внутри. Ярость, к сожалению или счастью, нельзя утолить так же легко, как и чувство голода. И ты по-прежнему жаждешь хоть какого-то удовлетворения. Пусть и не за счет гребанной Елены Гилберт.
Ты снова вынуждена бежать. И это нереально бесит. Бесят эти бесконечные игры в прятки. Бесит то, что все теперь носятся с этой никчемной девчонкой. Стефан, Деймон и даже Клаус. Клаус, будь он неладен. Гребанный социопат, из-за которого, собственно, и страдаешь всю свою жизнь и не-жизнь. Будь твоя воля, достала бы кол побольше, запихнула его в надменный зад этой древней дворняги и хорошенько провернула несколько раз. Но это лишь мечты. Так что, все, что остается - срывать злость на ком-то другом. На том, кто тебе по зубам. В прямом и переносном смысле.
Медленно поднимаешься по лестнице, ища свою жертву. По правде говоря, обычно нет никакой разницы, в кого вонзать клыки. Вкус крови давно не имеет для тебя никаких оттенков. Еще бы, столько лет в твоем рационе лишь она да алкоголь. Но сегодня... Сегодня тебе хочется чего-то особенного. Кого-то особенного. Например, Чака Базза.
Смотришь на то, как уже заметно пьяный молодой человек, сняв маску с лица, о чем-то яростно спорит со своей спутницей. Не нужно видеть лица девушки, чтобы понять, это Блэр Уолдорф. Ты не поленилась и поискала информацию и об объекте своего интереса, и о ней. Парочка недавно рассталась в очередной, хер знает какой по счету, раз.
- Значит, ты точно хочешь, чтобы я ушла?! - Восклицает девушка, тем временем. - Запомни, Базз, этот раз будет последним!
Понимающе улыбаешься. Женские уловки. Сколько раз мы говорим, что не вернемся, а потом возвращаемся. Даже ты не смогла до конца отказаться от Стефана. Впрочем, сейчас это неважно, потому что Уолдорф разворачивается на каблуках и поспешно сбегает по лестнице вниз, напоследок одаривая Чака сердитым взглядом. Парень же, вскинув бровь и цедя виски из бокала, скептически смотрит вслед уходящей Блэр. Молодой человек знает себе цену, и этим бесспорно нравится тебе. Этим вы похожи. Нравится что-то - бери. Потому что потом... Потом это "что-то" уже может стать тебе совершенно ненужным. Но, вместе с тем, чувствуешь интуитивно зависимость Базза от Блэр. Эта зависимость буквально витает в помещении. В жалобном хлопке двери за ушедшей Уолдорф.
- Она вернется. - Тянешь лениво, проходя мимо Чака и направляясь к дверям, ведущим на террасу. Не оборачиваешься, но знаешь, молодой человек попался на крючок. Кожей чувствуешь, как он провожает тебя заинтересованным взглядом. - Они все возвращаются.
Подходишь к перилам и опираешься на них руками. Делаешь вид, что рассматриваешь звездное небо над крышами домов. Но на самом деле ты ждешь. Знаешь наперед, что произойдет дальше. И поэтому едва сдерживаешь довольную усмешку, когда видишь протянутый бокал шампанского.
- А ты бы вернулась? - Спрашивает Базз, прислоняясь бедрами к перилам и с интересом глядя на тебя. Можешь теперь хорошенько рассмотреть его лицо. Оно тебе, определенно, нравится. Есть в Чаке что-то порочное. Что-то не до конца правильное. Смотрит, как на очередную жертву в своем списке. Но ты-то знаешь, кто на самом деле окажется жертвой в эту душную ночь. И это возбуждает еще больше. То, что парень даже не догадывается, кто охотник, а кто дичь. - Ну, так как?
Усмехаешься и делаешь глоток шампанского.
- Я бы? Возможно.
Усмехается в ответ, вскидывая бровь.
- Я тебя знаю? - Отрицательно качаешь головой. Делает глоток виски, исподлобья глядя тебе в лицо. - Не сочти за наглость, но могу я увидеть твое лицо?
Что же, почему бы и нет? Медленно снимаешь с лица маску, с вызовом при этом глядя парню в глаза. Замечаешь, как в его взгляде мелькнуло восхищение. Тебя, если честно, уже здорово утомляют вот такие мужские взгляды, но не в этот раз. В этот раз все по-другому. Потому что... Потому что молодой человек любит другую женщину. Не тебя. Как Стефан и Деймон любят свою несравненную Гилберт. Именно из-за этого твой выбор пал на Чака. Ну, конечно, плюсом к его немаленьким банковским счетам. Он не вампир, а значит, менее стойкий. Можно запросто заставить его забыть на эту ночь о Блэр. Но тебе не нужна одна лишь ночь. Нет, что значит одна физическая измена для таких отношений, как эти? Тебе нужен весь Базз. Тем более, сейчас, когда последний твой "ручной" человек был убит идиотом Деймоном. Впрочем, Мейсон Локвуд не был просто человеком. Он был твоим цепным псом. Верным и... по уши влюбленным. Смешно, но ему даже не нужно было ничего внушать. Немного скучаешь по его сильным рукам и зверскому аппетиту в постели. Уж что-что, а заниматься сексом вампиры любят. Не устают от этого даже за века.
Отпиваешь из бокала и ставишь его на перила.
- Пожалуй, мне достаточно. Да и вечеринка не настолько веселая, чтобы здесь оставаться. - Проводя пальцем по окантовке бокала и глядя в глаза молодого человека, произносишь тихо. Затем разворачиваешься и делаешь вид, что возвращаешься в холл. Чак тут же обхватывает пальцами твое запястье. Впрочем, ты и так знала, что так будет. Но напускаешь на себя несколько удивленный вид. Чуть склоняешь голову вбок, в то время как Базз едва ощутимо касается губами внутренней стороны твоего запястья. Улыбкой ободряешь парня. Он явно думает, что ты очередная искательница приключений. И в чем-то молодой человек, определенно, прав. Просто он еще не знает, каких именно "приключений". - Впрочем, я могла бы задержаться... Если бы ты предложил мне что-то поинтереснее праздничного салюта и танцев среди толкающихся людей.
Через мгновение уже идете по узкому коридору, держась за руки. Чак открывает одну из дверей и вталкивает тебя в темную комнату. Начинаете исступленно целоваться, изучая друг друга руками. Вжимает тебя в стену, покрывая влажными поцелуями шею и плечи. Попутно задирает подол платья, пробегаясь пальцами по кружевной резинке чулков. Чуть отодвигает кружево трусиков, скользя пальцами по коже и заставляя тебя придвинуться к нему. Это так охерительно приятно - иметь сейчас чужое. Рушить таким приятным способом то, чего у тебя, в принципе, никогда не было. И чего, наверное, уже никогда не будет.
Перемещаетесь на кровать. Ты лежишь под Чаком, когда слышишь, как приоткрывается дверь. Даже в кромешной темноте знаешь, кто это. Уловила аромат дорогих духов, еще когда Блэр только вошла в коридор. Мгновение, и в комнате вспыхивает свет.
Немая сцена. Сожаление на лице Чака. Изумление, сменившееся почти тут же гневом, на лице его "бывшей" девушки.
- Сволочь! Какая же ты, сволочь, Базз! - Кричит Блэр, а молодой человек с невероятной прытью для настолько пьяного человека скатывается с тебя и быстро направляется к ней. - Не смей меня трогать, Чак! Никогда больше не смей меня трогать!
Бьет его наотмашь но лицу. Так, что у молодого человека аж голова дергается. Усмехаешься. А девчонка-то совсем не промах. Жаль только, что до глубокой старости ей уже не дожить. Поднимаешься с кровати, медленно направляясь к ссорящейся парочке. Блэр замечает тебя первая. Кажется, вот-вот вцепится тебе в волосы. Вот вам и юная леди Блэр Уолдорф.
- Тебе кажется это смешным?! - Возмущенно кричит, замечая широкую ухмылку на твоем лице. В голосе слышны истеричные нотки. А ты жутко не любишь истеричных людей. Даже больше, чем просто людей. - Ты кто, вообще, такая?
Ну, что же. Маски сорваны, господа. Чуть склоняешь голову вбок и обнажаешь клыки. С удовлетворение замечаешь ужас в глазах своей "соперницы". Сжимаешь пальцами ее шею прежде, чем крик срывается с уст девушки. Прикладываешь указательный палец к губам, показывая Баззу, что нужно молчать. Но это явно лишнее. Молодой человек, видимо, находится в полном шоке. Но все же, на всякий случай, приказываешь, заглядывая ему в глаза: "Не кричи. Сядь на кровать и жди меня." Чак тут же выполняет приказ, в то время как его подружка уже начинает хрипеть от нехватки воздуха. Когда парень располагается на кровати, наконец, вновь уделяешь внимание Блэр.
- Если бы ты не пришла, крошка, то все могло бы быть по-другому, - произносишь с фальшивым сожалением. Но правда в том, что теперь ты не совершаешь ошибок. Если бы только ты свернула сучке-Елене шею с самого начала, то... Испытываешь злорадное удовлетворение, слыша хруст сломанных костей и наблюдая за тем, как тяжело опускается на пол бездыханное тело Блэр. Это, конечно, не Гилбер. Но, все же, хоть что-то. - Извини. С'est la vie.
Перешагиваешь через мертвую девчонку, направляясь к Чаку. Ты будешь с ним ласкова и нежна. Станешь ему заботливой хозяйкой. Ты так решила. В эту самую минуту. Поэтому чуть обхватываешь пальцами его подбородок и заставляешь посмотреть тебе в глаза.
- Ты никогда не вспомнишь, что случилось этой ночью. - Берешь его за руку. - А теперь пойдем, нас ждет целый мир. Мир, в котором ты больше никогда не будешь зависим от Блэр Уолдорф. - Комнату озаряют огни салюта, просачивающиеся через тонкие занавески. Разноцветные огоньки пляшут по ковру и девушке, лежащей на ковре в неестественной позе. Но Чак словно не замечает этого. Покорно идет следом, крепко сжимая твою ладонь. На твоих губах сияет торжествующая улыбка, когда открываешь дверь. - Это твой день независимости, мой мальчик. Твой день.