- Привет, Кев, - Чарли махнула рукой парню, по уши зарывшемуся в книгах. – Куда это они так подорвались? – она чуть обернулась, как раз в тот момент, когда дверь в бункер захлопнулась.
- Скорее не куда, а от чего, - с ехидцей заметил Пророк, со значением глянув на очередной талмуд, и вздохнул. – Но вообще, вроде бы Кас заметил джиннов в каком-то мотеле на окраине города, в котором сейчас живет.
- Оу, ясно. Тогда пойду, заварю себе чаю, - поспешила ретироваться девушка.
- И ты, Брут, - фыркнул Кевин.
- Прости, Кев, но ты же знаешь, что книги - не по моей части, - она пожала плечами, роясь на полках в кухне. – Попроси меня, и я найду единственную крупицу информации, если она когда-либо попадала в сеть. Черт, есть тут хоть что-то съедобное?
- Хм, боюсь, что нет, - ответил на оба вопроса сразу Кевин, потер пальцами лоб и потянулся за очередной книгой.
Интересно, когда они все успели вот так сблизиться? Наверное, Дин был в чем-то прав, называя их семьей. Однако эта замена не казалась достаточной. И, наверное, никогда не будет. Кевин непроизвольно сжал кулаки и медленно выдохнул. Внизу, в подвале, сидел убийца матери, а он даже не мог отомстить за нее. Да, и по большому счету, чего еще можно было ожидать от демона? Нет, эта игра была куда более грубой и безжалостной, она велась по неизвестным большинству людей правилам, и Кевин готов был отдать все на свете, лишь бы никогда не узнавать их.
- Эй, Кев, будешь чай? Или кофе? – предложила Чарли, гремя чашками. – О, ну конечно, - ворчливо пробормотала она, уже разговаривая сама с собой, - ни крошки съестного, и полный холодильник пива. Может, пива?
- Нет, - голос прозвучал сипло и резко, и Кевин откашлялся, прежде чем продолжить, - нет, пока не хочу, спасибо.
- Ну, как знаешь, - она заглянула в его каморку и, поймав усталый взгляд, приветливо улыбнулась.
Улыбка эта была такой светлой и искренней, что губы сами растянулись в ответ.

Вернувшись на кухню, Чарли поставила на стол чашку с кофе и достала из сумки ноутбук. Пробежавшись по нескольким сайтам и сделав несколько обжигающих глотков, она вдруг резко выпрямилась и замерла, глядя прямо перед собой.
Не работает. Не помогает.
Девушка сглотнула, нервно откинув прядь волос назад, и снова приникла к монитору. Должно же тут быть хоть что-то, что-то, что всегда ее отвлекало, помогало не думать, не вспоминать… Любимая игра, сайт…
Оно жгло ей карман. Даже сейчас, когда куртка была небрежно перекинута через спинку соседнего стула. Словно излучало какие-то чертовы сверхъестественные флюиды. Хотя, нет. Чарли хмыкнула. Эти флюиды были самые что ни на есть нормальные, человеческие, и именно это выбивало из колеи.
Путешествие по стране Оз было незабываемым, ее приключений хватило бы еще на одну серию книг, но и это не стало решением. Потому что самого решения не было. Только ноющая боль в груди, да попытки найти дорогу к прежней себе. К той себе, которая обожала ролевые игры, тащилась от комик-конов, гордилась своим знакомством с Винчестерами, хотя и считала, что по большей части от них лучше держаться на безопасном расстоянии – она не из тех, кто готов к повседневному риску. К той себе, которая не просыпалась посреди ночи, шаря по кровати в поисках… кого?..
Она очень долго не произносила этого имени даже мысленно. Когда кто-то забыл о твоем существовании, лучший выход из ситуации – сделать то же самое. И у нее почти получилось.
А потом она вернулась из сказки, пришла в пустовавшую все это время съемную квартиру, вытащила кипу рекламных листовок из ящика, а там… оно.
И имя. То самое, которое она запретила себе произносить. Так откровенно, почти вызывающе, ровной вязью букв. И почерк такой знакомый и… нет, не родной – они никогда не переписывались прежде, даже не оставляли записок на холодильнике, просто это был ее почерк.
Письмо долго путешествовало, следуя за ней по пятам – о чем говорили многочисленные почтовые штемпели, но все же достигло адресата. И именно сейчас, когда она почти уже справилась, отпустила…
Чарли вскочила со стула и прошлась по комнате. Черт, ну куда же запропастился Дин, когда он ей так нужен? С другой стороны, что она ему скажет? Она действовала скорее интуитивно, набрав знакомый номер и приехав сюда. Но что дальше? Ведь это не только ее секрет. Своими откровениями она может подставить ангела, а у того сейчас и так проблем по самую макушку…
- Проклятье, - пробормотала девушка.
Может, стоило убраться отсюда и решить все самой? Но как? Кастиэль потерял силу, а она даже не смеет открыть чертово письмо, потому что слишком боится наделать ошибок.
Нахмурившись, Чарли остановилась посреди кухни, пытаясь принять верное решение, когда тишину бункера нарушил грохот открываемой снаружи двери, а следом раздался громкий, чуть запинающийся голос:
- Ну, и какого хрена вы меня сюда притащили, чокнутые галлюцинации?

Выглянув в холл, Чарли с интересом уставилась на неожиданного спутника Винчестеров – мужчину под пятьдесят, взъерошенного, седого и небрежно одетого, из-под кустистых бровей которого смотрели живые, умные, хоть и явно затуманенные чем-то глаза. Незнакомец спотыкался, опираясь на плечи обоих братьев, при этом вид у Дина был такой, словно он готов бросить его в любой более-менее подходящий момент.
- Кто это? – спросил Кевин, также вышедший встретить охотников.
- Жертва джинна, - вздохнул Сэм так, будто это было величайшей трагедией человечества.
- А вот и нет, - возмутился гость. – Не верь ему, дылда врет, - безапелляционно заявил он, - я жертва виски. Дерьмового, но все же виски. А ты кто? – он указующе ткнул пальцем в Пророка. – Нет, погоди, не говори… - перебил он, чуть подаваясь вперед и вглядываясь в лицо и не думавшего отвечать Кевина. - Судя по бледности, мешкам под глазами и всем признакам недосыпания, очередной вечный студент. А по совместительству мальчик на побегушках и книжный червь. А ты лесбиянка, - без всяких предисловий прибавил он тут же. До этого порозовевший от возмущения Кевин чуть вздрогнул, а Чарли с удивлением обнаружила, что обращаются уже к ней. – Только я понятия не имею, какого черта вы делаете в моей голове, - мужчина удовлетворенно крякнул и покосился на младшего Винчестера. – Посади меня, жирафа, я старый больной человек, - трагично прибавил он.
Закатив глаза и проявляя чудеса терпения, Сэм помог мужчине сесть.
- И вот так всю дорогу, - мрачно заявил Дин, скрещивая на груди руки и приваливаясь плечом к стене. – Этот словесный фонтан никак не иссякнет.
- Хм, ты что здесь, типа самый умный? – поинтересовался гость. – Хотя нет, самый умный, должно быть, вот этот, - он кивнул в сторону Сэма. – Вон как старается, весь из себя такой серьезный. А ты, по-видимому, тот, у кого есть гора мышц и смазливая мордашка.
Дин прикрыл глаза и застонал сквозь стиснутые зубы.
- Я его сейчас прикончу.
- Он одержим? – снова подал голос Кевин, видимо, переварив свою порцию полученной информации.
- Полбутылки извел, - с показным сожалением сказал Дин, вспоминая, с каким удовольствием облил балагура святой водой.
- Ну, и кто из нас псих? – усмехнулся гость, склонив голову набок.
– Черт, как хорошо, что у тебя ничего не вышло с Кроули! – повернулся старший Винчестер к Сэму. – Двое таких могли бы запросто устроить еще один Апокалипсис.
Сэм еле заметно хмыкнул – он еще не знал, как относиться к тому, что не так давно видел в подвале, и не успел поделиться с братом.
- Где вы его взяли? – заинтересовалась Чарли – что-то в облике, да и в поведении этого мужчины казалось ей смутно-знакомым.
- В одном дешевом мотеле на окраине города. Портье сказал, что он уже два месяца практически не выходит из номера, постоянно пьет, и перестал платить около двух недель назад. Он стал бы хорошей добычей для джинна, если бы Кас не проследил за их мамочкой.
- Хм, не уверен, Дин, - покачав головой, задумчиво проговорил Сэм, - их яд на него никак не подействовал.
- Просто не успел, - пожал плечами охотник.
- Он отмахивался от них тростью, - с трудом скрывая улыбку, напомнил Сэм.
- От джиннов? – округлил глаза Кевин.
- Тростью? – переспросила Чарли.
- Ну да, давайте сделаем из очередного пьянчуги героя дня, – фыркнул Дин. – Яд просто не успел подействовать. Как и противоядие. Сейчас его вырубит, мы отвезем его в ближайшую больницу, и забудем обо всем этом.
- Просто это… странно, - пожал плечами Сэм, - словно у него нет ни желаний, ни страхов…
- Ага, так вот в чем смысл, - пробормотал гость, веки которого начали заметно тяжелеть. – Тут вы правы, дорогие глюки, человеку нечего бояться или хотеть, если в его жизни уже было все самое лучшее и самое худшее, - он равнодушно пожал плечами. – Кстати, ты в курсе, что он тебе врет? – вдруг встрепенувшись, обратился он к Сэму, кивнув в сторону Дина. – Я еще в машине заметил – глаза отводит, не договаривает. Причем этот пришибленный – кстати, где он? – похоже тоже в курсе. Ну, или имеет к этому отношение… - мужчина чуть свел брови к переносице, его взгляд стал проницательным и острым, на одно краткое мгновение преображая его лицо до неузнаваемости – словно перед ними был не очередной опустившийся пьяница, который рад любому поводу излить желчь, а кто-то, невольно вызывающий уважение. - Может, мне стоит разобраться во всей этой ерунде, чтобы вы, наконец, свалили из моей головы. Итак, что ты хочешь скрыть от своего брата, или как ты там его называешь? Давай, выкладывай, время-то не резиновое, - он откинулся на спинку стула, переплетая пальцы и укладывая руки на живот.
Дин бросил быстрый взгляд на Сэма.
- Может, снотворного? – предложил он.
- Зачем, рано или поздно он все равно вырубится, - на лицо Винчестера-младшего легла тень – от него не укрылось беспокойство Дина.
Слова их странного гостя попали в цель. Дин что-то не договаривал – Сэм чуял это нутром, но до последнего не хотел верить. Они уже столько пережили из-за взаимной лжи…
- Может, яд все же подействовал? – предположила Чарли. – Не зря же он считает нас галлюцинациями.
- Нет, просто кто-то любит мешать таблетки с алкоголем, - язвительно заметил Дин.
- Наверное, поэтому и такая задержка по времени действия яда и противоядия, - сказал Кевин. – Его мозг и так затуманен.
- Что за таблетки? – заинтересовалась Чарли.
- Не знаю, я…
- Викодин, - перебил брата Сэм.
- Откуда вы знаете, что я лесбиянка? – вдруг круто повернулась к мужчине Чарли.
- Просто твое лицо - единственное, которое я узнал, - как нечто само собой разумеющееся пробормотал тот, - я видел тебя однажды в баре с…
- Я знаю, кто он, – выпалила Чарли, перебивая его.
Она понимала, что это невозможно. Ведь она даже не видела этого человека, разве что мельком и на фото – но время вымыло детали из ее памяти. И потом, разве он не… И все же она чувствовала, что права.
- Ты знаешь этого парня? – удивился Сэм.
- Только не говори, что это твой любимый дядюшка, и нам придется и дальше его терпеть – боюсь, нашей дружбе может прийти конец, - угрюмо произнес Дин, так что было довольно трудно разобрать, шутит он или нет.
Чарли покачала головой.
- Нет, но я знаю людей, которые не отказались бы его найти.
- Уверена? – скептически поинтересовался Дин.
- Ну, по крайней мере, каждый из нас имеет право на второй шанс, - вздохнула Чарли, понимая, что как раз у нее этого шанса не будет. – А кое-кто и на третий, и на десятый, - она хмыкнула, припоминая все, что знала об этом человеке с чужих слов. - Как он представился в отеле?
- Весьма оригинально – Шерлоком Холмсом, - буркнул Дин.
- Но, кажется, когда-то он был врачом, - добавил Сэм, - горничная сказала, что он помог одному постояльцу справиться с приступом удушья – случайно проходил мимо.
Чарли кивнула. Ее последние сомнения развеялись.
- А еще, похоже, он собирался покончить с собой, - чуть тише прибавил Сэм. – Когда джинны напали на него, он уже выпил полбутылки виски, а на столе были рассыпаны целые пригоршни таблеток. А еще там была фотка какого-то парня - вполне приличного на вид.
Чарли поежилась. И вдруг ее пронзила догадка – должно быть, в этом и был смысл. Еще одна жизнь, которую они должны спасти. Теперь уже – они обе.
Раскатистый храп заставил девушку вздрогнуть. Устав бороться с непослушными «глюками», мужчина задремал, свесив голову на грудь.
- Слава Богу или кто там еще остался, - с явным облегчением произнес Дин.
- Куда вы его теперь? – спросила Чарли.
- В ближайшую клинику, здесь ему оставаться нельзя, - сказал Сэм.
- Да, я знаю, - девушка кивнула, - только у меня одна просьба – пусть он так и останется Шерлоком Холмсом.


Дверь за Винчестерами давно захлопнулась, Кевин вернулся в библиотеку, а Чарли никак не могла заставить себя сделать это.
- Ну же, не будь девчонкой, - буркнула она себе под нос и шагнула по направлению к собственной куртке.
Нащупав во внутреннем кармане прямоугольное уплотнение, Чарли выдохнула, рывком вытащила письмо и таким же резким движением надорвала край, выуживая нетерпеливыми пальцами сложенный вдвое листок.
Пришлось сделать небольшую передышку, чтобы справиться с сердцебиением и восстановить дыхание, - строчки расплывались перед глазами. А потом она уже не могла оторваться, с жадностью впитывая каждое слово.

«Здравствуй, Чарли.
Господи, как же странно...
Писать тебе сейчас, после всего.
Знаешь, я долго не могла решиться на это письмо – просто не знала, с чего начать. Что сказать человеку, с которым у тебя было все и ничего? Я ведь даже не знаю, прочтешь ли ты его когда-нибудь. Адрес твоих родителей – единственное, что я смогла найти.
Сначала мне хотелось рассказать тебе обо всем. О том, как жила без тебя все эти месяцы, как справлялась с новой ролью, как заливала радость текилой, а потом пялилась в потолок до самого утра, не желая делить постель с незнакомцами, не понимая, что происходит, что опять не так… но сейчас все это вдруг стало неважным.
Черт, я действительно не знаю, с чего начать.
Пожалуй, все же с того, о чем тебе не нужно рассказывать. Болезнь ушла, Чарли. Совсем. И теперь я хотя бы знаю, кого должна благодарить за это. Впервые за долгое время. Было все – недоверие врачей и собственный скепсис, бесконечные обследования, бесплотные попытки разобраться, нежелание тешить себя иллюзиями, страх и неверие… В какой-то момент я просто приняла это и отказалась от поисков. Чуть не ударилась в религию. Не знала, куда бежать и кому молиться. Буквально сходила с ума то ли от счастья, то ли от тоски - я так привыкла жить с этим, что, казалось, будто потеряла часть себя - худшую, но все же… Конечно, все это чушь, потому что на самом деле я потеряла не болезнь, а тебя, но тогда я об этом не знала.
Когда ликование вконец измотало меня, я решила вернуться на работу. Это помогло. Работала дни и ночи напролет, словно хотела вернуть долг. Уже тогда мне начали сниться сны – яркие и реалистичные, очень личные...
А потом я стала встречаться с моим новым шефом – игра за обе команды, помнишь? Ну, конечно, помнишь. Когда-то мы уже работали вместе, и поначалу чуть не перегрызли друг другу глотки, а потом нашли лучший выход своим эмоциям. Он отличный парень, если такие вообще бывают. Кажется, работа на нашего бывшего босса-самодура здорово закалила нас, сделав лучше, чем мы могли бы стать.
Знаешь, когда я все вспомнила, долгое время не знала, что и думать. Помню, как проснулась с твоим именем на губах. Повторяла его без конца, как безумная – лишь бы не забыть. Выбралась из кровати, налила себе кофе и до утра просидела на кухне, почти не шевелясь. А за окном падали и падали звезды… Это был тот самый метеоритный дождь несколько месяцев назад. Тогда он казался мне чем-то логичным и само собой разумеющимся. Ведь если я сошла с ума, почему миру нельзя сделать то же самое?

Чарли чуть отодвинула письмо, ненадолго прикрыв глаза. Вот значит, в чем дело. Кастиэль потерял благодать, и ее память вернулась.

…Помню, жалела, что когда-то бросила курить, и все спрашивала себя – не стало ли безумие расплатой за выздоровление. Ведь, если все это было правдой… Дело даже не в том, как это случилось, а в том, как ты решилась на это.
Ту самую ночь я помню плохо. Смутный шепот на кухне, от которого проснулась. Долго топталась под дверью, отчего-то не решаясь зайти – шелест крыльев заставил меня усомниться в реальности происходящего. Из-за лекарств мне и прежде снились слишком красочные сны. Он долго отказывался, говорил, что это неправильно. Он странно говорил, этот парень, словно нараспев. А ты уговаривала его – торопливо и приглушенно. Почти умоляла…
И тогда он сдался. Сказал, что мне придется забыть – обо всем, но главное – забыть тебя. Я не успела ни понять, ни испугаться…
А потом ты тихо-тихо прошептала: «Да».
Утром я проснулась здоровой. Ведь разбитое сердце – не болезнь. Особенно, если ты не помнишь, что оно разбито. Это словно полость в груди – ты чувствуешь, что она есть, но понятия не имеешь – откуда взялась. Ведь ты не оставила о себе никаких напоминаний, и я до сих пор не понимаю – как тебе это удалось, вряд ли когда-нибудь пойму, и не уверена, что хочу этого. Знаешь, поверить оказалось гораздо труднее, чем вспомнить, но, кажется, вера – это тот максимум, на который я способна. Долгое время я думала, что не могу даже этого. Ты научила меня верить. А потом сотворила чудо.
Долгие месяцы я молчала, опасаясь показаться безумной, а потом спросила Кэтти – помнишь Кэтти? (пора уже перестать спрашивать) – о тебе. И, видимо, вернулись не только мои воспоминания. «Да, припоминаю, вы же довольно долго встречались. Как она сейчас?» - и хотя я считала, что готова к любому ответу, все равно почувствовала себя так, будто вот-вот хлопнусь в обморок. Это было так странно и жутко - словно мои фантазии выбрались из головы и зажили собственной жизнью.
Но потом я задумалась о другом – почему так произошло? Почему моя память вернулась? И вот уже почти месяц я не могу найти себя места, постоянно думая о том, как ты...
Мне сложно представить, что ты пережила, сделав подобный выбор, Чарли. Я готова снова и снова говорить это чертово «спасибо», хотя на самом деле оно ничего не стоит. Ничего – по сравнению с тем, что ты сделала. Если быть до конца честной, были моменты, когда я сходила с ума от бессилия и обиды – ведь ты приняла решение за нас обеих. Но я понимаю, правда. Нельзя обрести, не потеряв. А я обрела больше, чем когда-либо смела надеяться – возможность засыпать и просыпаться без страха. Не чувствовать себя приговоренной. И еще – я справилась, Чарли, научилась жить дальше. Благодаря тебе.
Прости, что не могу разделить это с тобой, и не могу словами передать то, что на самом деле чувствую, что получается так сухо и скупо. За то, что моя болезнь встала между нами, за то, что пришлось уйти и жить с этим, и еще за тысячу вещей… за все.
И пожалуйста, набери меня. Уверена, ты помнишь номер, но напишу его на обороте. Я просто хочу услышать твой голос. В последний раз. Хочу знать, что с тобой все в порядке. И обещаю, что больше не потревожу тебя, и тебе не придется обращаться за помощью к своему другу – никто и никогда не услышит от меня всей истории, даю слово.
Буду ждать столько, сколько потребуется.
Твоя Р.»

Опустив письмо, Чарли долго стояла, не шевелясь и словно не дыша, глядя прямо перед собой. Затем как-то механически накинула на плечи куртку и пошла к выходу из бункера, даже не услышав окрика Кевина. Набрав полные легкие свежего, чуть морозного воздуха, она долго смотрела в небо, запрокинув голову. День шел на убыль, неизбежно растворяясь в сине-лиловых сумерках. Крепко зажмурившись и не позволив слезам пролиться, Чарли достала из куртки мобильный. Она не дала себе времени на раздумья, по памяти набрав нужный номер. Два безжалостно-длинных гудка, щелчок, и сердце ухнуло в груди, больно ударившись о ребра и подскочив куда-то к горлу.
- Алло?.. – чуть усталый, слегка тягучий и всегда такой спокойно-уверенный голос. – Да, говорите… - Реми помолчала, явно раздумывая, не повесить ли трубку, и когда Чарли уже была готова к тому, чтобы позволить ей это, тихо произнесла: - Чарли?..
- Привет, Рем, - Чарли сглотнула. – Я получила твое письмо.
- Чарли, это действительно ты… черт! То есть, - Реми запнулась, словно споткнувшись о собственное неверие, - … я боялась, что этого никогда не случится, - тихо сказала она.
- Я очень рада слышать твой голос, - мягко сказала Чарли, неожиданно чувствуя в себе силу, которой сейчас не хватало Реми.
У них всегда было так. Реми, которая многим казалась непробиваемой стервой, могла позволить себе быть слабой рядом с ней. Цинизм отступал перед искренностью, а чувство безысходности – перед бойким жизнелюбием и умением дарить себя без остатка.
- Я тоже, Чарли, ты даже не представляешь… - Реми помолчала, а затем в ее голосе прорезалось беспокойство: - С тобой ведь все в порядке?
- Порядок, - Чарли бодро улыбнулась, радуясь тому, что собеседница не может видеть ее жалкие потуги. – Но есть кое-кто, кому сейчас срочно нужна твоя помощь.
- Все, что угодно, - серьезно ответила Реми.
- Я продиктую тебе адрес одной клиники, это в другом штате. Нужно, чтобы ты приехала сюда и встретилась с одним из пациентов – он записан, как Шерлок Холмс, - девушка невольно хмыкнула, припоминая детали недавней встречи. – Кстати, знаешь, похоже, я выяснила, почему ты такая язва, - шутливо прибавила она.
На том конце отчетливо фыркнули, и сердце снова защемило. Это действительно была она – ее Реми.
- А он?..
- Ты все поймешь, - пообещала Чарли. – Записывай адрес.
Больше Реми ни о чем не спросила, выполнив просьбу. Ненадолго в трубке повисло молчание.
- Я могу надеяться… - Реми резко выдохнула, собираясь с силами, - что увижу…
- Нет, Рем, не стоит, - покачала головой Чарли, торопливо перебивая ее. – Так будет лучше для нас обеих.
- Мне бы твою уверенность, - Реми помолчала. - Чарли? – позвала она с какой-то совершенно иной интонацией.
- Да?.. – Чарли прижала трубку покрепче к уху.
- Спасибо, - голос на том конце дрогнул.
- Не за что, - Чарли вздохнула.
- Это не совсем то, что я хотела бы сказать… вернее, совсем не то...
- Я знаю… но, пожалуйста, не надо, – Чарли зажмурилась, медленно выдохнув сквозь стиснутые зубы. - Просто скажи, что у тебя все хорошо. Скажи, что счастлива, - вполголоса попросила она, сглатывая тугой ком в горле.
- Я счастлива, Чарли, - голос Реми прозвучал чисто и искренне. - И я счастлива, что мои воспоминания вернулись. Они принадлежат мне. Как и те шесть месяцев и тринадцать дней, что мы провели вместе, - она говорила уверенно и быстро, понимая, что время на исходе, что это ее последний шанс объясниться, прикоснуться к тому, чего уже не вернуть.
И не важно, как сильно болит душа. Не важно, что новая жизнь и новые чувства. Сейчас имеет значение только этот разговор и эта девушка – та самая, с которой она готова была разделить свою жизнь без остатка.
- Я помню каждый из них по минутам, - вырвалось у Чарли.
Нельзя было говорить этого, тем более, вот так – с затаенной тоской и сожалением, но она не смогла сдержаться.
- Я тоже. Чарли, я... – собеседница запнулась, не сумев подобрать нужных слов, и этого оказалось достаточно, чтобы взять себя в руки.
- Давай просто сделаем это, - тихо, но настойчиво попросила Чарли, понимая, что едва не сорвалась и не наговорила лишнего.
То, что не принесет облегчения, а лишь ранит еще сильнее.
- Хорошо, как скажешь, - вполголоса ответила Реми. - Просто знай, что даже если однажды я снова забуду, часть меня всегда будет любить то, как ты морщишь нос, когда просыпаешься, или шлепаешь босыми ногами по кафелю на кухне, или перебираешь мои волосы, зачитывая вслух любимые отрывки из Толкиена. - Она перевела дух, и в ее голосе появилась такая знакомая твердость: - Это нельзя стереть. Это часть меня. Всегда будет.
- Прощай, Реми.
Было слышно, как медленно выдохнули на том конце трубки.
- Прощай, - после небольшой паузы эхом раздалось в ответ.
Чарли нажала на сброс и какое-то время еще бесцельно разглядывала собственные руки и погасший экран, не в силах найти точку опоры в пошатнувшемся мире и не замечая ползущих по щекам слез.
Когда она зашагала в сторону бункера, на стремительно темнеющем небе проступила блеклая россыпь первых звезд.

- Знаешь, а я передумал насчет чая, - заявил Кевин, заходя на кухню, и остановился, заметив ее опустошенный взгляд.
Он слышал, как хлопнула дверь, когда девушка вернулась, но передвигалась Чарли непривычно тихо.
- Что-то случилось? – осторожно поинтересовался Пророк.
- Что?.. – она встрепенулась и провела ладонями по лицу, стирая уже высохшие слезы. – Да, давай чай, а то мой кофе совсем остыл, - Чарли вымученно улыбнулась.
- Если хочешь, я могу… - он сделал движение, чтобы уйти.
- Нет-нет, - она мотнула головой, останавливая его, - все в порядке.
Кевин постоял какое-то время в нерешительности, но потом все же прошел на кухню и открыл один из шкафчиков.
- Так над чем вы сейчас работаете? – пытаясь выглядеть заинтересованной, спросила Чарли.
- О, нет, только не это, - удрученно покачал головой Кевин. – Давай о чем-нибудь другом, - предложил он, доставая коробку с чаем. – Сэм и Дин говорили, что ты отправилась путешествовать по стране Оз, - он обернулся, и посмотрел на нее с каким-то почти детским любопытством.
Неожиданно Чарли стало безумно жаль этого мальчика. Жаль их всех – тех, кто не мог позволить себе роскошь обычной жизни и отношений. Получалось, что теперь она и сама такая.
- Было такое дело, - она напустила на себя таинственный вид.
- Расскажешь? – Кевин почти умоляюще взглянул на нее. – А я расскажу, где Дин прячет печенье.
- О, он будет просто в бешенстве, - Чарли хотелось думать, что улыбка вышла хоть сколько-то искренней и достаточно коварной.
- В этом весь смысл, - хмыкнул Кевин. – Ну, так что? Идет?
Еще немного помолчав для приличия, Чарли важно кивнула, не без удовольствия отмечая нетерпеливую радость предвкушения, вспыхнувшую в глазах Кевина.
- Ха, - Чарли подперла голову рукой. - Тогда приготовься услышать самую супермегасногсшибательную историю на свете…


Прекрасное ВИДЕО к фанфику от Иланки