Каждую ночь она приходит к нему в склеп. И каждый раз это происходит по-разному. Порой она резко вышибает многострадальную дверь ногой, заполняя всю округу оглушающим грохотом. Иногда бесшумно проникает в помещение и почти незаметно подкрадывается к нему сзади, а он усердно делает вид, что не знает о ее присутствии. А бывает, что она долгое время топчется на пороге, сомневаясь – входить или нет, и тогда он сам выходит к ней и продолжительно смотрит в ее лицо.

Она почему-то очень ярко помнит каждый такой взгляд. В те мгновения его голубые глаза кажутся особо выразительными, и что в них - весь мир. Только когда она пытается его разгадать или понять, что же в нем таится, появляется какая-то незримая преграда, в очередной раз отделяющая ее от реальности, которую она привыкла принимать, и ведущая в неизведанность. Тогда она опускает голову, покорно вкладывает свою узкую ладошку в его руку и позволяет увести себя вовнутрь.

Каждый день она боится признаться себе в том, как сильно ждет ночи, как ей хочется вернуться в прохладное, мрачное, но от этого не менее уютное помещение. Ей нравится запах свечей, сигаретного дыма и земли, витающий в воздухе старого склепа, и аромат его кожи – когда она как бы невзначай утыкается носом в его шею, торс или спину. Она все делает как бы невзначай – ей хочется быть такой же, как прежде, хочется казаться сильной и грозной, и никак не выдавать своих настоящих желаний.