- Что же мы будем делать? – спросил шеф Чжао. Зеркальное отражение молча ждало продолжения.
«Каши с тобой не сваришь», - ответил самому себе Юнь Лань. Он вымыл руки, потряс ими над раковиной и отправился назад, в кабинет, а мысли его крутились вокруг одного и того же - уже который день! - как быть дальше. Отчего-то это не давало ему покоя. Хотя жить бы да радоваться. Ведь они вернулись…
Остановившись на пороге студии, служившей им всем рабочим офисом, шеф Чжао оглядывал зону ответственности. Свой долг он выполнил сполна. Спас не только мир, но и всех до единого работников. А еще - ОН тоже с ними.
Профессор Шэнь Вей отдыхает в больничной палате, восстанавливая человеческие силы или Бог знает какие, все-таки его природа оставалась пока для Юнь Ланя загадкой, да и пообщаться-то им удалось едва-едва… Его трясло при мысли, что всё могло так скоро закончиться. Своей беспорядочной жизнью он не дорожил, но, когда в ней появился Шэнь Вей, она, вроде, обрела смысл, а могла промелькнуть за мгновенье, если б их пути оборвались там, в Дисине. И ничего бы они друг о друге не узнали, а так хотелось!
«Это надо исправить,» - решил Юнь Лань.
И вот тут возникали эти самые трудности. Во-первых, стоит сделать паузу и откровенно ответить себе: что у них происходит? Кто они друг другу?
«Очень близкие люди.»
Шэнь Вей искал его, выбравшись из тысячелетнего забвения, как нашел Шэнь Вея однажды Чжао, угодив в воронку времен. Им хватило нескольких мгновений, чтобы переплестись судьбами, и остаток жизни гнаться друг за другом в попытке вернуть долг. Хотя и долгом это не считали. Просто они…
Чжао замер, прислушиваясь к себе. Просто – что? Что – они?
Сердце начало биться неровно и заполошно, слабость и жар накатили одновременно. Он даже прислонился к косяку, потирая лоб. Слишком много всего он чувствовал, думая о Шэнь Вее. Пока не станет чуточку спокойнее, ответов не получить. Терпение подходило к концу, Юнь Лань ненавидел откладывать в дальний ящик. И тем не менее иначе не получается. Не получается иначе, с Шэнь Веем всё и просто, и дьявольски сложно.
Чжао проследовал за общий стол, сел, сцепив ладони, словно собрался провести совещание. Да, пожалуй, это может сработать – нужно сформулировать концепцию. Он помедлил пару секунд и задал себе вопрос:
- Чего ты хочешь? – думая, конечно, о Шэнь Вее. Простой вопрос, от которого пробежала дрожь по спине. – Ну, чего бы тебе хотелось от… с…
Он прикусил язык. Как не формулируй, звучит ужасно непочтительно. Может, так и надо?.. Нет! С таким человеком, как Шэнь Вей, нельзя подобным образом.
«Но как тогда?» - беспомощно спросил он себя.
Если он намерен… ну, подружиться с профессором, то некой фамильярности не избежать, да?
«Дружить? Ерунды-то не мели!»
Он сам не заметил, что внутренний голос звучит поразительно схоже с голоском Чжу. Те же язвительные интонации, которые в реальности он бы не пропустил мимо ушей. В бессознательном он был полностью открыт им.
«Но ведь мы друзья», - ответил тоном маленького мальчика Юнь Лань.
Второе «я» презрительно фыркнуло. Поскольку Юнь Лань продолжал молчать, это рассудительное «я» вынесло решение:
«Друзьями вы уже давно стали. Только ты же хотел бы чего-то иного, разве нет? Ты мечтал пережить все эти беды, чтобы он снова вернулся к тебе. Ты думал тогда, что хотел бы видеть его рядом. Совсем близко. Даже, может быть, в одном доме… Ты что, хотел попросить его пожить с тобой, пока не уйдут ночные кошмары?»
Выходило глупо. Конечно же, нет.
Сжав виски, Чжао заставил себя развивать эту мысль, не позволяя буре эмоций прервать процесс. Сердце стучало все громче, когда он прорывался сквозь рой беспорядочных фраз.
- Жить без него не могу! – выпалил он, стараясь перекричать воющих демонов в голове.
Так себе формулировочка. Ни о чем. И вновь вопросы – почему да как. Нет, этот способ не годится.
В офис забежал Го Чан Чэн и застиг красного как рак шефа, в отключке раскинувшегося на диване. Го чуть в обморок не свалился, перепугавшись до смерти. Он выронил сумку, и грохот от ударившихся об пол инструментов внутри неё разбудил беспокойно дремавшего Чжао.
- Господи, что с вами? – залепетал, глотая слезы, Чан Чэн. Даже злость на лице начальника не заставила его сдержаться, он плакал навзрыд, не стесняясь Чжао. Всем им пришлось пережить тяжелые испытания в последние дни, и для таких, как Го, это грозило в лучшем случае нервным срывом.
- Хватит, малыш Го, прекращай, - стал увещевать его Юнь Лань спустя несколько минут. Он уже пришел в себя и ощутил жалость к их отважному дохлячку.
Успокоить сотрудника вышло не скоро. Вымочив штук пять салфеток, Го перешел к всхлипам и содроганиям, и Юнь Ланю удалось подвести его к дивану.
- Чего ты разрыдался? – гладя его по плечам, спросил Чжао.
- Я вспомнил вас… м-мертвог-го… - икая, проговорил Го, руки Чжао замерли. Да уж, мрачные воспоминания. Он ведь тогда и впрямь расстался с жизнью. И чуть не попрощался с Шэнь Веем…
- Я жив и никуда не денусь, - пообещал Юнь Лань – и Го, и их с Шэнь Веем будущему… Хмм.
- Сегодня ведь выходной, шеф Чжао, - сказал Чан Чэн, елозя под носом салфеткой. – Почему вы здесь? Разве вам не надо… - он поколебался, видимо, тоже чувствуя неопределенность в статусе отношений их шефа с профессором, - быть где-то еще?
- Шэнь Вей спит целыми днями, - отмахнулся тот, также поняв, что подразумевает вопрос Го. – Я там только мешаюсь под ногами.
Го выдохнул, прочищая нос и горло. Он даже улыбнулся, ощущая, как мир приходит в норму – все живы или идут на поправку.
- Я так рад, что вы с нами, шеф, - застенчиво произнес он, глядя на мужчину снизу вверх. Го стал им предан точно собачка, он без колебаний отдал бы жизнь за людей из Бюро, хотя трудно представить, какой силы ужас он испытал бы при этом, если в обычной жизни его пугали совсем уж незамысловатые вещи. Чжао не мог не оценить подобную отвагу. – Поскорее бы профессор Шэнь Вей поправился. Я буду счастлив видеть вас вдвоем, в отделе.
Фраза, сказанная легкомысленным тоном, но довольно двусмысленная по сути, заставила Юнь Ланя замереть. Он чувствовал, что Го-то как раз не вкладывал в нее никакого скабрезного смысла, но, если сказал, значит, что-то имеет в виду. А может…
- Думаешь, Шэнь Вей должен остаться здесь? – медленно проговорил он, глядя вдаль, словно размышляя над сказанным.
- К-конечно! – почти с возмущением отозвался Го, казалось, его расстроило, что шеф способен думать иначе. – Разве вы не собирались его… Разве профессор не ваш… Он и вы…
Чжао перевел взгляд на Чан Чэна и заметил, что тот вновь стал дергаться от волнения. Да-а, выходит, никто в отделе не считает их «просто друзьями». Если уж невинная ромашка вроде Го Чан Чэна смутилась, дело совсем худо. Однако станет легче, когда ситуация прояснится, останется только принять её.
- Шэнь Вей действовал во благо каждого. Он настоящий герой, - пробубнил Го, уши его красиво порозовели.
Юнь Лань хмыкнул про себя и, хлопнув Чан Чэна по плечу, отправился в свой кабинет.
Через некоторое время, когда он опять погрузился в мысли, малыш Го заглянул в дверь.
- Простите, шеф Чжао, - прошептал дрожащий лютик, - я считаю и вас героем тоже, вы с профессором для меня величайший пример для подражания. Вот почему я считал… - он пошевелил губами, подбирая слова, - что для отдела будет неслыханной удачей заполучить вас обоих! – и просиял улыбкой, выглядя непривычно лукаво. Шеф помахал ему рукой, усмехаясь. Го кивнул, видимо, поздравляя самого себя с правильным поведением, и стал разворачиваться, чтобы уйти.
- Эй, - окликнул его Юнь Лань. – А ты-то что здесь забыл, в выходной? Я никого не призывал дежурить.
- Меня братик Чу подвез. Я должен был вернуть кое-какие инструменты, что он одалживал из отдела, - бесхитростно признался тот. Чжао даже рот приоткрыл от удивления. Он, значит, тут голову ломает, а Чу с этим котенком… - Мы в кино идем, - добавил Го немного неловко. Помахал на прощанье и заторопился к выходу, пока Чжао не начал задавать уточняющие вопросы, разгадкой которых младший сотрудник Го, в отличие от начальника, не собирался себя мучить.

Юнь Лань еще час послонялся без дела в офисе, но после напоминания Го уже не мог не думать о посещении «захворавшего». Поэтому, прихватив в соседнем магазинчике букет цветов и пакет с фруктами, отправился в больницу.
Из комы профессор вышел, но Чжао так и не удалось ни разу застать его бодрствующим. Он раздумывал над тем, сколько от человека теперь есть в Шэне. Он уже больше смертный, чем полубог? И не означает ли это, что некая отчужденность между ними пойдет на спад? Юнь Лань не понимал – радоваться ему или тревожиться, ведь уязвимость близкого человека вряд ли может быть чем-то хорошим.
Медсестры знали его по имени. Сперва они передавали, что «его брат» обязательно поправится, им занимаются лучшие врачи, потом, узнав, что у мужчин разные фамилии, почтительно склоняли головы, восхищаясь заботой о сотруднике. Чжао не спешил разубеждать их ни в первом, ни во втором случае. Он просто приходил, с цветами, без цветов, в выходные и в будни. Приходил и смотрел на Шэнь Вея, и больше никто ни о чем не спрашивал и не интересовался.
Он стоял в течение нескольких часов, иногда прижав руку к сердцу, будто не мог вынести собственных чувств. Для наблюдавших это выглядело вполне недвусмысленно, но Юнь Лань не видел себя со стороны, он был полностью захвачен тем, что переполняло его при взоре на бледного спящего мужчину.
Иногда в такие моменты он вспоминал его молодым воином из далекого прошлого и пугался собственных мыслей – словно они больше не встретятся. Он представлял его белое идеальное лицо, с растерянным выражением, и мягкий, даже робкий взгляд. Ему безумно нравился такой Шэнь Вей. К нему тянуло прикоснуться, до головокружения; ощущение близости и тоски из-за расстояния между ними вызывало физический дискомфорт. Будь они друзьями, разве бы он чувствовал нечто подобное? Разве бы не хватило ему просто быть рядом, наслаждаться общением, удовлетвориться советом и помощью? Отчего он жаждал смотреть в его глаза, ловить его дыхание, касаться руки иногда? Кожа у Вея была гладкая и прохладная. Юнь Лань потирал кончики пальцев, вызывая тактильные воспоминания.
Он вновь стоял напротив окошка в двери. В палату заходил нечасто, находиться в одной комнате с едва живым Шэнем было почти невыносимо.
«Я без ума от него», - сказал он себе на сей раз. Слова вырвались сами, и он понял, что давно чувствует именно это.
Вот и прояснилось. Вроде бы… Но что же делать дальше? Час от часу не легче. Решение одной проблемы порождало другую.
- Шеф Чжао? – рядом возникла медсестричка с подносом в руках. Юнь Лань ожидал, что она посетует, мол, вы немного опоздали, пациент недавно заснул, и предложит попробовать заглянуть завтра. Но она сказала:
- Господину Шэню как раз пора принять лекарство. Я разбужу его. Хотите поговорить с ним?
Чжао растерялся. Он неверующе посмотрел на нее, девушка улыбнулась и кивком указала на дверь. Юнь Лань, вытерев вспотевшую ладонь, нажал на ручку.
Он сразу заметил – Шэнь Вею стало лучше, кожа его была бледной, но не тусклой, не безжизненной, словно осыпанная мукой маска. Губы приобрели краски, даже ресницы казались темнее. Чжао обнаружил, что жадно разглядывает его, и впервые смутился в присутствии стороннего наблюдателя. Девушка же была привычной к проявлениям чувств, она сноровисто занималась своим делом, но пока еще не приступила к процедурам, давая посетителю насмотреться.
- Обычно он приходит в себя, когда я делаю укол, - промолвила она. – Профессор Шэнь всегда очень стойко переносит все неудобства и благодарит нас. Я стараюсь делать укол как можно аккуратнее, ведь катетер мы уже убрали, - пояснила она, ласково глядя на спящего. Чжао отметил, что медсестры не могли не влюбиться в такого мужчину. Впрочем, тут он… пожалуй, не мог их винить.
Она ввела иглу, и через несколько секунд веки Шэнь Вея дрогнули. Он открыл глаза.
Юнь Лань забыл, как дышать.
Шэнь Вей смотрел прямо на него. Вдруг лицо его исказилось, Чжао Юнь Лань понял, что эта гримаса означала – отсутствие сил и эмоции, требовавшие этих самых сил, доставили профессору мучение. Сознание еще не вернулось в его тело, а он уже всем существом рванулся вперед. К Чжао Юнь Ланю.
Медсестра вскрикнула, игла осталась в вене Шэнь Вея, когда он резко подался вперед. Конечно, на большее у него сил не хватило, и он с громким стоном повалился обратно. Юнь Лань уже подбегал к нему с другой стороны кровати.
- Прости, это я виноват! – он прижал его свободную руку к матрасу, стараясь не давить сильно. Хотелось гладить эту руку, пальцы которой судорожно дергались, словно Шэнь Вей жаждал схватиться в свою очередь за него. – Прости, прости, - повторял Юнь Лань, легонько пожимая тонкое предплечье.
Медсестра, бледная от испуга, сосредоточенно меняла шприц, пока больной лежал смирно. Потом она отошла в сторону, глядя на них, и, кивнув, вышла из палаты.
- Чжао Юнь Лань, - произнес Шэнь Вей спустя несколько минут. Глаза его были закрыты, дыхание - чуть учащенное, как и пульс – Юнь Лань чувствовал это, держа его за кисть.
- Мы живы, - шепнул Чжао. Веки Шэнь Вея сжались, и из внешнего уголка глаза вытекла слеза.
Чжао упал на колени рядом с кроватью, прижимая руку Шэнь Вея ко лбу.

Чжу смерила шефа до-о-олгим взглядом. Тот игнорировал её, продолжая листать толстую пыльную папку.
«По крайней мере, он полностью очухался,» - отстраненно заметила она, рассматривая его фигуру. Всё было на месте: поза, вызывающая желание подойти и дать подзатыльник или хотя бы смахнуть его длинные ноги со стола; физиономия, с которой не сходит бесящее выражение пофигизма, он даже иногда посвистывал, как в прежние времена, правда, кое-чего не хватало.
- Чжао Юнь Лань! – не выдержав, воскликнула Чжу.
- А? – он перевел на неё затуманенный взор. Явно ведь не вчитывался в написанное, просто делает вид, что весь в работе. Знает она, о чем или, вернее, о ком он там мечтает.
- Вот! – она бросила ему, и он поймал, рефлекторно. – Забыл, что ли? Надеюсь, ты не начал курить?
- Хм… - он повертел чупа-чупс, - сестричка Чжу Хун так беспокоится обо мне. - Он послал ей коварную улыбку. – Спасибо.
- Дурак, - фыркнула она себе под нос, отворачиваясь.
Поведение Чжао удивляло её. Начать с того, что события развивались совершенно не так, как она представляла. Она почти смирилась с тем, что в сердце шефа её место рядом с остальными – Чжао пожертвует ради них жизнью, но разделить эту самую жизнь он готов лишь с одним единственным человеком. И вот когда «один единственный» появился в отделе, чуть помятый после перенесенных испытаний, но явно живой и уже здоровый, Чжао повел себя… Чжу даже затруднялась назвать, как это можно охарактеризовать. Неблагодарно? Ну, тут и всех слов не хватит, чтобы выразить благодарность спасителю мира, остается разве что в ногах ползать. Непочтительно? Шеф был безукоризненно вежлив. Стеснительность вообще никогда не была присуща их начальнику, но иначе Чжу и не могла объяснить то, что сквозило в каждом жесте Чжао Юнь Ланя. Некая скованность, наигранное радушие. Наверное, они ждали, что он – что? Кинется на шею герою? А, собственно, в каких отношениях находятся эти двое? Чжу считала, что всё решилось, когда Чжао бросился следом за Посланником в чёрном во тьму. Он словно выпущенная стрела несся за ускользающей тенью Усмирителя душ. Чжу могла бы сделать сальто, он бы не обратил никакого внимания.
Чжу сочла, что он все-таки стесняется при всех приветствовать профессора. Слишком грязные мыслишки помешают вести себя пристойно, решила прозорливая свидетельница. Но Чжао не спешил уединиться с ним; ни на следующий день, ни на неделе Шэнь Вей не появился в отделе. А позднее Чжу узнала, что он вернулся на прежнюю работу, в Институт. И тут ее разобрала злость. Да какого черта творится?!
«Чжао Юнь Лань, - хотелось выпалить ей ему в лицо. – Не за тем я отказалась от притязаний на тебя, чтобы ты валял дурака. Что у вас происходит?!»

Чжу сейчас вообще было нелегко находиться в отделе. Раньше она была единственной женщиной (единственной живой женщиной) в коллективе и порой могла пофантазировать, представляя себя героиней романтических сюжетов, по крайней мере, и не подумаешь ведь, что на работе начнут заводить служебные романы, если одной из сторон не является она… И что же? Пятеро из них теперь крутят шуры-муры, а она до сих пор одна-одинешенька!
«П**ец!» - оставалось подытожить, что Чжу и сделала, мрачно настукивая по клавиатуре, точно какая-нибудь серая мышка-трудяжка, в жизни которой нет ничего, кроме работы. Конечно, у нее теперь новые обязанности и статус Старейшины народа яшоу, но её сердце, отчаянно жаждавшее романтики и страсти, иссыхает. Она прямо чувствовала, как превращается в сухую старуху с злобным взглядом.
Высморкавшись в огромный платок, Чжу подавила тяжкий вздох, вовремя заметив, что находится в офисе не одна. За столом напротив сидел Чу, правда, настолько тихо и неподвижно, будто его тут и не было. Чжу не собиралась глазеть, даже при одном взгляде на этих голубков ей хотелось упиваться жалостью к себе, но вид у Чу был какой-то безрадостный и заторможенный, поэтому она вновь посмотрела на него.
Чу и вовсе удивил ее, когда горестно, почти как она сама, вздохнул и наклонился вперед, переплетая пальцы. Он явно намеревался просидеть здесь без дела еще долгое время, терзая ее невысказанной драмой.
- Чу Шу Цзы, что случилось? – стараясь подавить недовольство в голосе, спросила она.
Чу словно не услышал. Потом, через минуту, медленно перевел взор на неё. И снова вздохнул, глядя ей в глаза. Чжу смутилась. Он по ней, что ли, вздыхать надумал? К её удивлению, ей эта идея не понравилась.
- Выкладывай, - почти испуганно потребовала девушка.
- Скажи, пожалуйста, сестрица Хун, - задумчиво начал он. – Тебе когда-нибудь приходилось делать что-либо против своего желания?..
«Вот прямо сейчас», - очень хотелось ответить ей.
- Например? – она постучала ноготками по столу, поторапливая Чу.
Он быстро отвел взгляд.
- Нет, забудь.
- Выкладывай или прекрати тут вздыхать, - Чжу перестала справляться со своими эмоциями. В глубине души она считала, что одна имеет право на вздохи в этой компании.
- Он сказал, что счастлив, если я доволен, - глядя вниз, пробормотал Чу, - когда я спросил, понравилось ли ему. И теперь мне кажется, что с моей стороны это было принуждением.
Чжу открыла рот. Часть неё поняла, что она только что услышала, но часть отчаянно сопротивлялась. Ей хотелось закидать его вопросами: «Кто? Когда? Что и как?» Но к чему, если и так всё ясно. Невозможно поверить, что они говорят о таком.
- А при чем тут я? – глупо спросила она.
Шу Цзы подпер щеку ладонью, вперившись в неё своими бесстыжими тёмными глазами.
- Малыш Го так напоминает мне девочку иногда, я подумал, может, ты поймешь его лучше, чем я. Не знаю, что творится в его голове. Поговоришь с ним?
Она размышляла, на сколько её еще хватит, прежде чем земля развернется под ногами, и она провалится в Дисин вместе со столом.

Чжу немного ошиблась – Чжао и Шэнь Вей виделись после встречи в Бюро.
Через два дня после возвращения профессора из больницы.
Вечером придя домой, уставший, как собака, Чжао Юнь Лань вырубился, едва коснувшись головой подушки. Даже одежду не снял. Спустя пару часов он открыл глаза, ощущая чье-то присутствие рядом. Он не был уверен, что не спит, поэтому не удивился, обнаружив Шэнь Вея. Тот сидел на краю кровати, глядя на него. Заметив взгляд Юнь Ланя, слабо улыбнулся. Тень прежней улыбки Шэня, терпеливой и мягкой, бесконечно соблазнительной – сейчас Юнь Лань мог признаться себе в этом. Он ко многому пересмотрел свое отношение, в том, что касалось Шэнь Вея. И, к сожалению, не всегда это имело положительный характер. Из-за чего теперь он сторонился друга.
Шэнь Вей продолжал сидеть неподвижно, одинокая печальная фигура. Пиджака на нем не было, только жилетка и рубашка. Юнь Лань помнил, что он снимал его, принимаясь за дела по дому. Неловко, конечно. Пахал на него как горничная.
«Друг из меня так себе», - подумал Юнь Лань и откинулся на подушку, зажмурившись.
- Чжао Юнь Лань, - произнес через некоторое время Усмиритель душ. – Ты сердишься на меня?
Чжао напряженно молчал. Когда он, наконец, открыл рот, Шэнь Вей быстро проговорил:
- Прости. Прости, прости меня, Юнь Лань.
И закрыл лицо ладонями.
Чжао стал приподниматься, сам не зная, что собирается сделать.
- Я… не могу, - выдавил он и застыл в ужасе от того, что сказал. Имел ли он в виду именно это или что-то другое - Юнь Лань ощущал такое смятение, что не мог соображать ясно.
Шэнь сидел, повесив голову. Лицо его скрывала тень, точно маска, которую носил Посланник в чёрном.
- Я утаил от тебя правду, - глухо промолвил он. – Не понимаю, почему Шень Нонг* вернул меня, мое место рядом с Е Цзунем.
Невыносимо было снова слушать это. Чжао застонал и заскрипел зубами, катаясь по кровати. Он впился зубами в свою ладонь, пытаясь обрести контроль над собой.
- Я не могу покинуть Хайсин. Здесь все еще много дисинцев. Я должен… - Шэнь Вей схватил себя за руку, будто внезапная боль пронзила его тело. – Когда-нибудь, надеюсь, ты сможешь проявить ко мне великодушие.
Задыхаясь, Чжао потянулся к нему, но Шэнь Вей стремительно поднялся и покинул комнату.
«Как же он будет справляться с дисинцами, если лишился своих способностей?» - подумал Чжао. Страх за него пронзил сердце, которое и так болело пуще прежнего. В больнице Усмиритель душ признался ему, что не ощущает в себе прежних сил, поэтому выздоровление проходит медленно. Чжао не мог отрицать, что обрадовался этой новости. Он не хотел показаться эгоистичным, но на самом деле первой мыслью и была она, очень эгоистичная: теперь Шэнь Вей может быть с ним всегда…
А потом тот сказал такое, что едва не разбило Чжао сердце, и оно болело с тех пор, словно рана. Он даже не мог смотреть в глаза Шэнь Вею, когда профессор пришел в Отдел.

- Эй, ты собираешься предпринять что-то или нет?!
Чжу Хун напоминала фурию, зрачки её налились красным цветом, Чжао вытянул шею, пытаясь разглядеть, не появился ли у нее хвост.
- Не понял, - нахмурился он и снова уткнулся в бумаги. Чжу Хун смахнула часть папок со стола. Да что на неё нашло? Никогда она не вела себя так дерзко, даже в особые дни месяца, перевоплощаясь в змею.
- Я и так работаю как проклятый, и вам не помешало бы последовать моему примеру, чтобы немного разгрузить меня, я вторые сутки не сплю дома.
- Как будто там лучше, чем здесь! – фыркнула девушка. Последние несколько недель, после всех тех событий, её точно подменили. Она не стеснялась говорить, что думает, проявляя, впрочем, удивительную проницательность, возомнила себя великим посредником и лезла повсюду, просили её об этом или нет. – Я не о работе. Последние дисинцы покинут Хайсин очень скоро. И портал закроется, - со значением произнесла она. Впрочем, для Чжао это ничего не прояснило.
- Именно, - в том же духе ответил он, передразнивая её интонации, - поэтому я отсиживаю тут зад полночи, а днем несусь по делам, стараясь уладить всё, что только можно, дабы эти дни прошли без конфликтов, городу не нужны новые жертвы.
- Портал, - она сделала паузу и выжидала, пока он не поднял на нее уставшие, налитые кровью глаза, - закроется навсегда. Всё. Ни один дисинец не попадет сюда по своей воле.
Он начинал что-то понимать, но смутно, мозг его кипел от переутомления и намеки воспринимать отказывался.
Чжу вскинула руки к небу и театрально потрясла ими. Горе мне, горе!
- ОН уходит тоже.
Чжао соображал еще пару секунд. Потом взвился из-за стола, отбросив бумаги.
- Но зачем?! Ему нельзя в Дисин. Он же беспомощен как младенец!
- Ты не мне это говори, - скривила губки Чжу Хун. – Я имею влияния не больше, чем пылинка на дороге.
Чжао кинулся к двери, вернулся, стащил со стула куртку, похлопал себя по карманам, проверяя, на месте ли ключи, и загрохотал к выходу, натыкаясь на предметы обстановки. Пробегая мимо Чан Чэна и Шу Цзы, он краем уха уловил смущенное «Я не то имел в виду, мне всё понравилось» от малыша Го, но, конечно, был не в курсе их проблемы, которую накануне удалось разрулить Чжу Хун. Ее новая стратегия поведения позволила уже второй паре из Отдела прийти к взаимопониманию. Чжу удовлетворенно смотрела ему вслед.
«Может, мне сменить род деятельности?» – думала она, оглядывая офис. Тут в её помощи скоро нуждаться перестанут. Интересно, как с этими вещами обстоят дела у народа яшоу?

Чжао гнал джип, используя свое служебное положение, чтобы избегать преград на пути. На крыше его автомобиля мигал проблесковый маячок – недавнее приобретение Отдела.
Он очень торопился, но всюду опаздывал. Из Института в Министерство, из Министерства в Посольство, оттуда снова в Институт, и никак ему не удавалось застигнуть профессора Шэня на месте. В конце концов с замирающим сердцем он узнал, что дисинцы направились к последнему открытому порталу в парке. Шэнь Вей, наверное, сопровождает их. Он не перестал быть Усмирителем, даже лишившись прежнего могущества.
Чжао Юнь Лань ругал себя, ведь такой ситуации можно было избежать, поговори они хотя бы несколько дней тому назад. Во всяком случае, он бы сделал что угодно, желая остановить Шэня. Даже если б пришлось запереть того. Всё остальное теперь казалось неважным. Плевать на то, что Шэнь Вей никогда не собирался оставаться с ним… Плевать! Юнь Лань сделает так, что со временем Шэнь Вей захочет… Захочет стать его, быть с ним…
Шеф Чжао скрипнул зубами, злясь на собственную нерешительность.
«Ты полюбишь меня, - подумал он, вспоминая холодное лицо Шэнь Вея, когда тот рассказывал ему о своих планах, лежа в больничной постели. Более отчужденным Усмиритель не выглядел, даже надевая маску. – Ведь я до смерти люблю тебя».

В парке было безлюдно. Чжао выскочил из машины и помчался к месту, которое, по его воспоминаниям, и было вратами в иной мир. В какой-то момент он испугался, что заблудился, но обойдя близко растущие деревья, увидел его – тонкая фигура в белом, застывшая перед зарослями кустов. Усмиритель душ готовился покинуть Хайсин навсегда. Очевидно, это требовало от него определенных усилий. Поколебавшись, он сделал шаг.
- Шэнь Вей! – отчаянно закричал Юнь Лань. У него внезапно кончились последние силы. Он привалился к дереву и продолжил шептать «Шэнь Вей, Шэнь Вей». К счастью, тот услышал его с первого раза.
Шэнь Вей пошел к нему, а Чжао, спотыкаясь, побрел навстречу. Шэнь Вей несмело протянул руку, но Чжао рухнул на него как подкошенный, и они оба опустились на землю. Юнь Лань изо всех сил цеплялся за его плечи, не собираясь отпускать, и через некоторое время Шэнь Вей догадался о его намерении.
- Мне пора, - грустно произнес он, прижимаясь лицом к шее обнимавшего его мужчины. Он вдыхал знакомый запах, который надеялся запомнить навсегда. Но запахи помнить невозможно, если только их обладатель вновь не вернется в вашу жизнь. Шэнь Вею хотелось плакать при мысли об этом.
- Нет, - с рычанием в голосе ответил Юнь Лань.
- Я хочу знать одно, пока не ушел, - твердо произнес Шэнь Вей и отстранившись, сжал Юнь Ланя за плечи. – Ты простил меня? Пожалуйста, скажи это или соври, я должен услышать из твоих уст.
- Я простил, но не за то, что ты думаешь, - сипло промолвил Юнь Лань. Выглядел он плохо, опухшее лицо и мешки под глазами, лопнувшие сосуды на щеках. Но Шэнь Вей жалел, что не может вырезать его образ у себя на сердце. Он вдруг вспомнил, какое потрясение испытал, внезапно наткнувшись на Кунь Луня в Институте впервые. Помнил, конечно, что где-то в этом времени здесь должен появиться Чжао, но не был готов к встрече морально. И чуть не выдал себя, удерживая его руку в своей, не в силах отвести взгляд.
- Я прощаю тебя, Шэнь Вей, - казалось, у Чжао болит горло, он тяжело сглатывал, говоря это, - за то, что ты никогда не хотел остаться со мной. Всё, что тебя волновало, это как свести себя в могилу, затащив туда своего братца.
Шэнь Вей пораженно молчал, глядя на него во все глаза.
- Я решил принять, хотя не понимаю. Я прощаю. Я прощаю… - Чжао Юнь Лань расплакался, опуская голову. – Просто забудь всё, что я сказал или не сказал. И останься.
- Но… я сделал это… ради тебя, - проговорил Шэнь Вей. Он словно начал догадываться, что Чжао мучила обида все последние дни, что что-то в его словах больно ранило друга. Только что именно? И что за выдумка, будто он не хочет остаться с Юнь Ланем? Желание сделать это разрывало его на части с первой их встречи. Прилагая огромные усилия, он загонял себя в привычные рамки и держался, пытаясь не рассыпаться в признаниях. И подвергнуть тем самым жизнь дорогого человека угрозе.
Юнь Лань выдохнул и наконец оторвал от Шэнь Вея одну руку, вытирая свое лицо, но второй все еще цеплялся за него.
- Помнишь, что я сказал тебе там, во временном коридоре, - улыбаясь, шепнул Шэнь Вей. – Я искал тебя десять тысяч лет. Тебя. Не Е Цзуня. Не кого-либо еще. Как мне простить себе подобную эгоистичность? Я думал только о своих желаниях, пренебрегая даже твоей безопасностью. И навлек на ваш мир свою темную половину - Е Цзунь обречен был следовать за мной. Я питал к себе огромное отвращение за это. И все же… увидев тебя наконец, ощутил, как ликует моя черная душа. После мне было не страшно умереть. Но из-за меня в Дисине погиб ты... Я прошу прощение и за это тоже. За это и за многое из того, что случилось в вашем мире. Если бы нас не вернули… наверное, я был бы обречен перерождаться и искать тебя, и ненавидеть себя вечность.
- Ты сказал, - гнусаво из-за отекшего носа произнес Юнь Лань, - в больнице, ты сказал тогда, что с самого начала планировал остановить Е Цзуня, пожертвовав собой, и что теперь, когда твоя миссия завершилась, уйдешь в Дисин навсегда. Я хотел поругать тебя за то, что ты отправился сражаться с Е Цзунем в одиночку, а ты так холодно отверг меня, будто я лишь мешался у тебя под ногами. Ты разбил мне тогда сердце, великий Усмиритель душ, - тут Чжао слабо улыбнулся, глядя на него. – А ведь я только и мечтал после нашего возвращения, как скажу тебе… скажу…
Профессор Шэнь Вей смотрел на него с выражением вежливого недоумения, словно давая шанс собеседнику передумать и перевести неловкую ситуацию в шутку. Но Чжао намерен был идти до конца в этот раз.
Он выдохнул и решительно объявил:
- Профессор Шэнь Вей, позвольте пригласить вас на свидание. И чтобы расставить все точки над i, скажу сразу – это не дружеская встреча, я имею в виду самое настоящее романтическое свидание. Надеюсь, теперь никакого недопонимания не возникнет.
- Выходит, мне придется остаться здесь, чтобы не пропустить нашу встречу, - промолвил тот и оглянулся на портал. Юнь Лань на всякий случай покрепче взялся за его воротник. – Что ж…
Профессор стал подниматься, помогая встать и Юнь Ланю, который не выпускал его из рук.
- Позволь проводить тебя до дома, тебе надо хорошенько отдохнуть. Кажется, ты не спал несколько суток. И не ел, наверное.
- Не надо больше прибираться в моей квартире, я чувствую себя неблагодарной свиньей, - Юнь Лань изо всех сил сопротивлялся накатывающей слабости, чтобы Шэнь Вею не пришлось нести его до машины. – Однако если ты переедешь в мой дом, то это будет и твоя квартира тоже…
Шэнь Вей молча вел его под руку, стараясь не показывать, насколько смутило и шокировало его столь скорое развитие событий.
Усевшись на пассажирское сиденье, Юнь Лань продолжал бормотать, борясь со сном:
- Мне плевать, что мы оба мужчины, я точно знаю, что испытываю к тебе не дружеские чувства.
- А какие же? – мягко поинтересовался Шэнь Вей, заводя машину.
- Кое-что больше, да, - кивнул Юнь Лань, голова его моталась из стороны в сторону, пока Шэнь не прижал её к подушке подголовника. – Потому что я хочу быть с тобой чаще, чем с друзьями, и ближе тоже. Хочу иметь возможность ощутить твое т-тепло. Любоваться т-тобой. Делать комплименты, - словно пьяный, разглагольствовал Юнь Лань, заставляя уши профессора пылать, но тот не просил его замолчать, наслаждаясь каждым словом. – Кажется, это называется влюбленностью. Надеюсь, профессор Шэнь не против моих ухаживаний…
Потом Чжао Юнь Лань, наконец, отключился. И проспал 16 часов. Естественно, когда он проснулся, Шэнь Вея уже не было рядом, вероятно, ему самому теперь нужен был сон. Зато квартирка опять сияла чистотой, а кухня наполнилась приятными запахами.

Он отсыпался еще сутки, ел, снова спал. Никто его не тревожил. И только на третий день телефон завибрировал, принимая сообщение. Чжао Юнь Лань неохотно взял аппарат, он был слишком истощен эмоционально, чтобы читать новости. Но сообщение пришло с неизвестного номера, лишь с парой предложений:
«Завтра, в восемь вечера? Поедем на твоей машине, выбор ресторана за мной».
Пока Чжао стоял с открытым от удивления ртом, пришло еще одно смс.
«Да, у меня теперь есть телефон**».
Подпись: Шэнь Вей.


*Шень Нонг – по истории автора оригинала, бог реинкарнаций, который вернул погибших в сражении с Е Цзунем Шень Вея и Чжао Юнь Ланя.
**по сюжету Шень Вей не ладил с современной техникой и даже сотового телефона при себе не имел, будучи Усмирителем душ.