«Тебя… зовут… Джеймс Бьюкенен Барнс…».

Кто он? Незнакомец. Безымянное лицо. Еще одна мишень.
Этот незнакомец ранил его. Сильно… Бил беспощадно, бросая жалящие кинжалы, вбивая острые камни. Глубоко впивались они, пока не достигли цели - проникли туда, где хранилось токсичное вещество, отравившее разум. Воспоминания…

«Ты - мое задание. Ты-мое-задание!»

Первая реакция - отрицание.
Второй импульс – агрессия. Кинувшись на врага, попытался уничтожить его – источник своей боли.
Третья стадия… Третья стадия.
- Ты лжешь, - прошептал, глядя на синюю точку, исчезающую в пучине, – враг упал, увлекаемый обломками корабля, в океан. До третьей стадии они не дошли. Не знал, что он так еще может – реагировать как человек, кем не считал себя уже много, много лет. Впрочем, он все равно смертен, как и другой... Если подождать, погибнут оба. Первый – в воде, второй – в огне. Такова солдатская доля.
- Скажи, что ты лжешь, – в собственном голосе послышались умоляющие нотки.
Незнакомец не ответит, вода поглотила его.
Грохот рушащейся махины заглушал мысли, жар опалял кожу. Внутри же завывал ледяной ветер. Это память аккомпанировала звуками прошлого. Первую смерть довелось встретить в снежной пустыне, а потом пустыня воцарилась в нем.
Внезапно тело стало весить тонну, бионический протез вновь ощущался чужим. Око океана смотрело прямо в душу, приглашая совершить прыжок. Отправиться в последний полет и принять свою судьбу. На сей раз навсегда. Хоронить так хоронить. Вода мягкое ложе для могилы.
Наклонился вперед и успел схватиться за поручень, который вибрировал, вырываясь из руки. Нужно решать и решать немедля.
Да или нет.
Еще бы минутку. Еще хотя бы одну… Все эти мысли мешали, отвлекали от самого важного. Он должен что-то понять. Необходимо вспомнить…

«Ты мой друг».

Нет, не то. Это чушь. Он не знает свою мишень. Мишень - это просто мишень. Просто задание.

«Тебя зовут… Я не буду с тобой драться… Баки… Джеймс Бьюкенен Барнс».

- Заткнись! – вопль разорвал сети, окутавшие сознание. И боль стала невыносимой. Все это время, все годы, что он жил, слушая ледяной вихрь, опаленное сердце не болело, потому что было мертво.
- Ты мое задание, - пробормотал он. По лицу струился пот, щипало глаза. Дышалось с трудом. Это все огонь, от него и от смога так тяжко…
А потом незнакомец сказал: «Так выполни свое задание. Ведь я с тобой до конца», - и отравленная стрела пробила брешь в броне, выпустив непрошенное. Всего несколько вспышек, лишь парочка бликов на обратной стороне век, но они вернулись - воспоминания. Не образы, но чувства. И холод отступил, открывая дверь боли.

Он упал в океан, словно подбитая птица. Не сделал ничего, чтобы смягчить вход в воду. Взорвал свое тело на миллион кусочков, радуясь этой боли как спасению от иной, гораздо более сильной…
Вслед за ним рухнул и корабль.
Решив умереть, не учел одного: зимний солдат будет бороться за выживание, даже разодранный на части. Судорожно вдыхая, понял, что поднялся на поверхность против своей воли, будто запрограммированный на движение аппарат. Переведя дух, снова скользнул под воду, но не с целью повторить смертельный трюк. И тело послушалось.

Он выжил тоже.
Почему сущность незнакомца, столь же могучая и смертоносная, что и его, не пыталась вырваться из пучины? Если б он погрузился глубже, то утонул бы… Опускался бы все ниже и ниже, равнодушный к собственной гибели. Безмятежный самоубийца.
Взор, брошенный на лицо незнакомца, на черты, застывшие в мучительной гримасе, не поведал ничего нового. Память разбудил не облик, а слова. Доза «яда» была ничтожной, но она принесла нестерпимые страдания. И все же, за этими крохами последует лавина. Раньше, он вспомнил, было что-то подобное. Но всегда успевали вовремя: починить, затянуть потуже, захлопнуть все двери в его сознании, а что не удавалось спрятать – выжигали.
Сейчас это сделать некому. К тому же… позволил бы он сотворить с собой такое теперь?
Нет ответов. И вопросов нет.
Миссия провалена, цель утеряна, поврежденное не подлежит восстановлению. И все за один миг. Все, что у него есть, – это боль и страх. Единственная боль и единственный страх, других он не знает, а если когда-то знал, то не помнит. Но вспомнить предстоит…

Оставив человека лежать на песке, двинулся вдоль линии берега. Шел, ускоряя шаг. Спешил обогнать мысли, но только углублялся в них, словно шагал прямо в пасть бездны. Глядел перед собой, но видел иное: смотрел в глаза гибели, той, самой первой, настоящей. И слышал свои слова, что шептал, задыхаясь от снежной пыли. Умирая на дне ущелья.
- Не бросай меня, Стив… Не бросай.