Иногда он приходит. Каждую новую луну я слышу шаги в пещерах подземелья. Но не всегда они затихают у моей двери – чаще замирают на середине пути, и я продолжаю грызть стену своего одиночества. Но иногда, иногда он приходит.
Бесконечно юный и чистый. Мой король.
Мне хочется поцеловать его пальцы. Нагибаюсь, вдавливая лицо в прутья решетки, но там, в блестящей от влаги поверхности я вижу свое отражение: злобная морда, на которой радость читается как застывшая маска удивления. И это останавливает меня.
Сегодня новая луна. Он должен придти. Почему же он не идет?
Я меряю клетку шагами – всего дважды. Смотрю на небо. Ошибки нет, если только рассудок не покинул меня насовсем.
Но он не идет.
Из моей глотки вырывается жалобный вой, и где-то вдали, различает острый слух, откликается зверь. Я замолкаю. Об этом я не подумал. Они рядом. Беда никогда не подбиралась так близко к Лихолесью. И следом приходит понимание – вот почему он не появился. Король обеспокоен. Мой король боится…
Услышав тихий вздох, оборачиваюсь и вижу его. На сей раз он глядит прямо на меня. Пальцы обнимают прутья и взор, исполненный страдания.
- Что случилось? – спросил бы я, не будь звук, рожденный в моей утробе, похож на рык, что раздается сейчас у границ королевства.
- Увы, - шепчет он. – Мой бедный… измученный друг.
Горе в его очах терзает мое сердце. Я осмеливаюсь приблизиться – он не уходит. Я касаюсь щекой его руки – он всё еще здесь.
- Печаль моя, - слышу я, и в этом чудесном голосе ровно столько же боли, сколько познал я за все годы пребывания в заточении.
- Прости меня, - говорит он, но мне не за что его прощать. Пока тень не завладела вновь моими мыслями, я хочу только одного – смотреть на него. Эта красота лечит мои раны, это лицо – зеркало моей памяти. Свет звезд разгоняет мрак, и я, хотя бы ненадолго, становлюсь прежним.
- Мне так больно видеть тебя, - он склоняет голову; я задеваю пальцем его подбородок – смотри на меня, прошу!
– Это я должен сидеть в темнице. За что я поступаю так с тобой?! – во взгляде, устремленном ко мне, горят ужас и страсть. Он и впрямь хотел бы покарать себя.
Мне не нужна его жалость и вина, просто смотреть на него – высшее благо. Однажды я не узнаю моего короля, и в тот миг тьма провозгласит победу, но пока… пока я хочу праздновать каждое мгновенье.
- Клянусь, что не дрогну, когда наступит время, - тихо обещает он.
Надеюсь, что так, мой король. Но ведь мне уже будет все равно. В этом нет смысла. Не плачь, мой король.
- Я хотел… много раз хотел. Но на полпути меня охватывала слабость. Я думал о том, что ты еще не ушел окончательно. И я продолжал ждать.
Он смотрит на меня, рев клокочет в моем горле. Слова уже не доступны мне, и лишь взглядом я пытаюсь послать ему знак, что понимаю… Что душа моя до самого конца принадлежит ему и великому Эру*.
- Я освобожу тебя, - произносит тот, кого я знал еще принцем. Когда-то, жизнь тому назад. Сын Орофера. «Цветущая весна»**. Я даже сохранил воспоминание о нашей первой встрече.
Ты приплыл к нам, стоя в лодке, и в волосах твоих запутались листья клена. Они были как корона. Как корона, что надел ты позже.
С тех пор золота поубавилось и в волосах, в украшеньях. Сейчас ты в белом, вечно юный и печальный король.

Позабыв об осторожности, он решительно сдвигает затвор и открывает дверь. Я отступаю, но стоит ему положить руки мне на плечи, падаю ниц. Не желая осквернить его своим прикосновением, валяюсь в ногах. И ощутив поцелуй, оставленный на моем челе, продолжаю лежать, не шелохнувшись. Уходи, мой король, уходи. Я ошибся, мне не вынести этой муки. Уходи и не возвращайся.
Стены подземелья сотрясает жуткий вой. Легкий ветерок проносится мимо, словно шелковое одеяние касается кожи. Когда я поднимаю голову, благословенный туман заполняет разум. Мне не понять, было это правдой или грезами наяву. Так легче. Всё кажется сном. Все затихает, как шаги вдали. Всё умирает, как ночь на рассвете.
Подползаю к решетке – здесь запах сильнее. Такой неприятный, но знакомый. Кажется, это называется цветами. От него у меня жжет нёбо и чешется в носу.
Внезапно, на долю секунды, я вновь вспоминаю… Злость и боль налетают будто дикая стая. Эти страдания хуже уколов тысячи ножей.
- Т-т-трандуи-и-и-ил! – из покореженной гортани вырывается воздух.
Это слово режет мне уши. И отчего-то сдавливает грудь, точно в тисках.
В ответ на мой крик доносятся вопли тварей, ожидающих своего часа за стенами королевства. Они чуют, что я здесь. Что один из них томится в плену у лесного короля. Я хочу туда, хочу на волю, где мрак заглушает боль и притупляет чувства. Но сил не достаточно. Я приму свою смерть тут. Страх перед нею не терзает меня. До себя мне больше нет никакого дела. Все, чего я хочу, так это позабыть, что такое радость. Что такое восторг, разбивающийся на осколки, когда в одну из ночей на черном небе желтый месяц смотрит рогами влево, а в подземелье эхом рассыпается звук легких шагов.


* - Э́ру Илу́ватар (кв. Eru Ilúvatar) — в легендариуме Джона Р. Р. Толкина — Бог-Творец.
** - Имя Трандуил (Thranduil) синдарское, состоящее из двух частей: th(a)ran — «цветущая» и duil — «весна».

Прим.автора: Орки были созданы Морготом из пойманных им эльфов. С помощью своей чёрной магии и пыток он извратил их сущность, придав уродливую внешность и злобный нрав. Эти орки служили своему господину из страха, в глубине души ненавидя его. Эти орки частично сохраняли свою память и долголетие (ист.Википедия).