- Еще раз, - повторил король и нахмурился. Слуги испуганно принялись за дело – гнев господина никто не хотел бы испытать. Но взявшись за работу, они растерянно посмотрели друг на друга. Что еще можно сделать там, где всё доведено до безупречности?
Их чуть подрагивающие пальцы осторожно прикасались к блестящим прядям – прическа Его Величества являла собой самое дивное зрелище, какое только можно было сотворить из волос эльфа.
Трандуил, бесспорно, знал это. Разглядывая себя в зеркале, он убеждался в этом раз за разом. Отослав прислугу, Его Великолепие остался наедине с собственным совершенством.
- Я сражался с великими змеями Севера, - шепнул король, прижимая ладонь к щеке.
Зачем он показал её Торину-Дубощиту? Её, свою жуткую рану. Трандуил вздрогнул. Воспоминания об увечье нарушали порядок его мыслей. На мгновенье лицо лесного владыки приняло неестественное для него выражение беспомощности.
Вот уже второй раз за день он теряет контроль… Первый случился во время разговора с этим… с этим…
Задохнувшись от нахлынувших эмоций, Трандуил рывком поднялся с кресла.
Разве оценит бородатый дикарь, этот вор… мародер… Разве дано ему осознать, что произошло с Трандуилом, королем Мирквуда? Проведя полжизни в грязи, среди таких же невеж и грубиянов, может ли он понять, что означает красота?..
Да, были времена, когда гномы создавали удивительные вещи, ими восторгались и люди, и эльфы. Но наступают сумерки, и лишь свет эльфов способен разогнать сгущающуюся тьму. Красота и благородство лесного народа – дар природы всем разумным существам.
И даже когда Трандуил, желая упрекнуть Торина, явил ему свою рану, тот все равно остался равнодушным… Его ничуть не тронуло безобразие, испортившее совершенный лик. И это утвердило Трандуила во мнении, что сын «короля под горой» окончательно утратил чувствительность к прекрасному. А посему – какой с ним разговор? Им не понять друг друга. Никогда.

Желая отвлечься, Трандуил подошел к окну. Взгляд на лесные просторы приносил в сердце мир… Но мысленно он все еще был далек от успокоения. Теперь же, глядя на безмятежные величественные кущи, эльф почувствовал боль. Кончиками пальцев прикоснулся к щеке. Красоту можно уничтожить. Можно погубить, извратить. Так и тут – всё может быть утрачено. И эта священная благодать – тоже.
- Я не позволю, - пробормотал Трандуил.
Внезапно, словно вихрь ворвался в его душу. Он стремительно вернулся к зеркалу, огромному, занимавшему всю стену в королевской опочивальне; резким движением дернул за ворот, разрывая одеяние; потянул, стаскивая с плеча… Несколько секунд лицезрел лишь кожу, белую, гладкую, но потом… Память сильна. Шрамы хранит она, а тело показывает то, что жаждешь увидеть. Мерзкое пятно ожога поползло, разъедая плоть, - будто грех прошлого.
«Почему ты не излечишь себя?» - спросил однажды Леголас, помогая отцу перевязывать раны. Это было давно, сразу после битвы. Трандуил не ответил ему тогда. Не смог бы и сейчас – никто не знает, что раны никуда не исчезли. Король закрывает их чарами. Знание, что они на нем, до сих пор - уродство, позорящее короля,– терзало больнее, чем сами раны. Он оставил их нарочно.
- Такова природа зла. Не стоит забывать о нем, - сказал Трандуил, глядя отражению в глаза. Прекрасный эльф в зеркале склонил голову в знак согласия.
Трандуил повернулся, рассеянно скользя взором по комнате. Его окружали прелестные вещи: изысканные ткани, украшения. Он проводил каждое утро в тщательной подготовке к встрече… с реальностью. Выглядеть как никогда прекрасно, словно живешь последний день. Не допустить ни единого сомнения в том, что истинная красота бессмертна. От этого зависело его существование. И существование Мирквуда тоже.
Он стал пленником собственных чар.
Лес шептал: забудь всё. Приди, ляг в подножье моих деревьев, и мы исцелим тебя. Ты забудешь… Но в том-то и дело. Он не имеет права забывать. Забвение - удел мертвецов.
А пока… Трандуил возложил на свои плечи тяжелый, расшитый драгоценными каменьями плащ, водрузил на голову корону. Такова королевская плата – сохранять достоинство, даже когда сердце сжимается от боли… и страха.

Лесной король скрывал под чарами целое королевство, прячась за стенами, будто за маской. Ужас, пережитый в сражении со змеями Севера, ничто по сравнению с тем, к чему готовится мир в ожидании прихода Тьмы.