Лидия открывает глаза, когда голоса становятся невыносимо громкими. Она моргает, пытается понять, где находится. Справа пищит какой-то аппарат, слева капельница. Голова раскалывается, левый бок тянет. Лидия облизывает пересохшие губы. Пытается ровно дышать, но каждый вдох отдает болью.

В больничной палате никого нет, но где звучат эти голоса? Откуда они знают ее имя? Лидия медленно приподнимается на постели, нужно кого-то позвать, но голоса нет.

Возле окна мелькает тень и Лидии становится холодно, словно тень мертвец. Горло горит огнем, а звука нет. Она хочет разодрать его ногтями, лишь бы это помогло издать хоть звук.

— Кто ты?

Лидия едва слышно выдыхает два простых слова. Кто. Ты.

— Питер.

Голос звучит не в комнате — в ее голове.

Питер.

Питер.

Питер.

Словно это что-то значит. Словно дает ответ на вопрос: «Кто ты?»

Питер.

Его имя отдает ноющей болью в левом боку. Это тоже должно что-то значить.

— Ты слышишь меня.

Она чувствует облегчение в голосе, что звучит в её голове.

Она сошла с ума.

— Почему я тебя слышу?

— Помоги мне.

Лидия молчит. Его шепот проносится холодом по коже.

— Венди.

— Венди? — Лидия пытается вспомнить хоть одну знакомую с таким именем.

Венди.

Венди.

Питер.

Это что-то должно значить. Только что?

Мысль крутится в голове, но стоит Лидии за нее зацепиться, она ускользает. С таким же успехом она могла бы поймать тень.

— Помоги мне. — Снова просит шепот.

Ей срочно нужно в душ. Это поможет прийти в себя. На нее так действует обезболивающее. Лидия никогда не занималась самовнушением, но сейчас это кажется разумным.

Она вытаскивает иглу из вены, опускает ноги на холодный пол и, держась за кровать, встает. Мутит. Лидия делает несколько вдохов прежде, чем пойти в сторону ванной комнаты.

Холодный пол остужает жар ее тела, и голос — наконец-то! — замолкает. Опираясь о стену, она доходит до ванной и включает воду. Снимает с себя больничную робу и встает под теплые струи воды.

— Помоги мне.

Лидия упирается рукой в кафель. Голова кружится. Каждая фраза отдает болью. Ей хочется обнять себя руками, только это не поможет спрятаться от страшного шепота. Перед глазами все плывет. Легче не становится.

Вода в ванной почему-то грязная, и в ней что-то плавает. Лидия опускает руку в воду и вынимает из нее волосы. Ее тошнит. Она наклоняется к воде, чтобы разглядеть, что в ней. Лидия опускает руку в воду, когда обгоревшая рука крепко хватает ее и в голове раздается требовательный голос Питера:

— Помоги мне.

Лидия кричит. Словно от этого крика зависит ее жизнь. Кричит громко, надрывно, словно крик — спасение.

Она вылетает из ванной. И прижимаясь спиной к двери, жадно хватает ртом воздух.

— Полетели со мной. — Доверительно шепчет голос в голове.

Лидия сжимает голову руками. Она не понимает, что происходит.

В ушах звенит.

Питер.

Питер.

Питер.

— Я не умею летать.

— Я научу, — отвечает он мягко, но Лидия не верит.

Тень у окна оживляется и указывает на оконную раму. Лидия судорожно сглатывает и облизывает губы.

— Открой.

Лидия хочет ответить: «Нет!», но не может. Словно кто-то ей управляет. Она медленно подходит к окну. В голове пусто и ее по-прежнему мутит.

Руки дрожат, и ей не с первого раза удается открыть окно. Она шумно выдыхает. Хочет закричать, но из горла не вырывается ни звука. Лидия не знает, откуда в ней силы, чтобы встать на подоконник. Она чувствует прикосновение к руке — мертвецкий холод — но разве тень может к ней прикоснуться?

— Я упаду.

— Ты — полетишь. Доверься мне.

— Питер… — Его имя срывается с губ, а тень, которая ее касается, словно приобретает тело. Всего на долю секунды.

— Полетели! — Голос настойчивый; не предлагает — требует.

— Куда?

— Домой.

— И как мы доберемся? — в висках бьют противные молоточки. Лидия закрывает глаза и старается ровно дышать.

— Конечно же, полетим! Второй поворот направо, а дальше прямо до самого утра.

Лидия резко открывает глаза и пытается посмотреть на тень, но смотрит сквозь нее. Она откуда-то знает этот адрес.

— Пора!

Лидия жмурится и отталкивается от подоконника. Она была уверена, что упадет. Но нет — летит. А тень, словно змея, обвила ее запястье.

Она действительно летит.

Раскрыв руки, — словно распятая.

Летит.

— Это просто сон, — под нос себе шепчет Лидия.

— Нет.

— Питер… — Тень на запястье реагирует теплым покалыванием.

Лидия обещает потом подумать обо всем. Когда проснется. Сейчас она позволит сну одержать верх.

Или шепоту Питера.

Лидия убеждает себя, что об этом стоит подумать, когда из ее тела исчезнет все обезболивающее. Она обещает себе, что больше ничему не удивится в своем сне. Странном, но слишком реальном сне.

— Почти на месте.

Тень управляет Лидией. Указывает путь.

Она не знает, сколько времени провела в небе, ведь во сне время ощущается иначе. Лидии кажется, что Питер слышит ее мысли и усмехается. Ей просто нужно помочь Питеру, и может быть тогда она сможет проснуться?

Лидия понимает, что бояться поздно. Даже во сне. Тем более во сне!

— Это не сон, — снова возражает Питер.

Она не рискует спросить: «Что же это тогда?»

Тень направляет ее к острову, который так и зовет Лидию. Она слышит голоса.

Множество голосов.

Они зовут ее.

Ждут.

Знают?..

Ждут вместе с Питером.

Ноги касаются песка. Лидия падает на колени и сжимает голову руками. Она слышит голоса мертвых детей. Лидия хочет кричать, кажется, от этого ей может стать легче. Но стоит открыть рот, звук исчезает.

Тень осторожно сползает с ее запястья. По спине пробегает противный холодок.

Лидия беспомощно зажимает уши руками, но голоса звучат внутри.

Они молят о помощи.

Голоса наконец-то услышаны.

— Где мы?

— Это Неверлэнд.

И откуда-то Лидия знает, что это за остров. Хоть и уверена, что никогда раньше о нем не слышала. А голоса не успели рассказать.

— Пойдем. У нас мало времени. — Питер едва скрывает свое нетерпение.

Лидия поднимается на ноги, делает успокаивающий вдох и идет на зов шепота. Питеру удается заглушить другие голоса в ее голове.

У Лидии с ним особая связь. Только она о ней еще не знает. Еще не время.

Лидия идет осторожно ступая босыми ногами по песку. Она знает, что никогда здесь не была, но вокруг все такое знакомое, что начинает сомневаться.

— Но разве во сне мы видим не то, что когда-то видели? — Питер в ее голове усмехается, а сомнение залезает глубоко в ее мысли.

Она не знает, сколько времени они идут, но Лидия чувствует, что почти на месте.

Просто знает.

Питер приводит ее на поляну. То тут, то там — деревянные домики. Едва Лидия ступает на поляну, как двери одного за другим дома открываются и наружу выходят дети. Они осторожно ступают, но увидев Лидию, на их лицах расцветают улыбки.

Искренние.

Добрые.

Честные.

— Ты нас услышала!

— Ты вернулась!

— Мама!

У Лидии сбивается дыхание, перед глазами плывет; она вот-вот упадет, только поймать ее некому. Она медленно опускается на еще мокрую от росы траву и прижимает к себе колени. Хочется кричать. Громко. Что есть силы.

Лидия больше ничего не понимает.

Тень исчезает за одним из домов. И она больше не чувствует присутствие Питера в своей голове.

— Мама, — повторяет какой-то смелый малыш и подходит к ней. — Хочешь, мы расскажем тебе сказку, и тебе станет легче?

Лидия отрицательно качает головой — еще немного и она сойдет с ума. Если еще не сошла. Она сидит на влажной траве и собирает пальцем с нее росу, словно это самое важное занятие в мире.

В голове нет Питера, чужих голосов и мыслей. И от этого одиноко.

— Наконец-то ты дома.

Лидия вздрагивает и поднимает глаза на голос. Перед ней стоит он.

— Питер… — шепчет она, и его имя отдает болью.

Лидия прижимает руку к левому боку, но легче не становится. Она смотрит в глаза Питера и дышит через раз.

— Питер… — повторяет Лидия и смотрит на его тень, к которой успела привыкнуть.

Ее тошнит, перед глазами туман, а в ушах чей-то крик:

— Лидия!

Она знает, что это не Питер, не Джексон.

— Лидия! Беги!

Она закрывает уши руками. Она точно знает этот голос. Только бы вспомнить чей.

Боль слева становится невыносимой, Лидия поднимает на Питера глаза.

— Ты…

Перед глазами вспышки, словно на поле включаются прожекторы. Кто-то — Стайлз! — просит ее бежать. Лидия ничего не понимает. Оборачивает и видит Питера. Он там был. Он… ее укусил.

— Мама?

— Это должна была быть именно ты. — На губах у Питера довольная усмешка, улыбкой это сложно называть. — Только тебе под силу спасти меня, Венди.

Лидия хватает ртом воздух, но этого недостаточно. Все равно задыхается. Еще несколько минут назад она страдала от отсутствия мыслей, а сейчас они взрывают ее мозг вперемешку с воспоминаниями. Прошлое и настоящее смешиваются в ее сознании.

— Зачем ты это сделал со мной, Питер?

— Только ты можешь мне помочь.

— Ты ошибаешься.

— Нет. Я никогда не ошибаюсь.

Питер подходит к ней и опускается на колени. Он хватает ее за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

— Ты все помнишь, Венди.

Лидия хочет отрицательно качает головой, не смотря на то, что имя «Венди» пробуждает в ней воспоминания. Полет. Динь-динь. Пираты. Питер.

Питер.

Питер.

Венди.

— Только ты можешь забрать меня с острова, дорогая Венди.

— Я Лидия. Лидия Мартин. — Она качает головой, по щекам текут слезы, и в глубине души Лидия знает, что она — Венди.

— Ты не должна сопротивляться. — Питер, едва касаясь пальцами, проводит по ее щеке. — Моя Венди.

В голове бьется: «Лидия! Беги!» Только куда убежишь с острова, которого нет ни на одной карте в мире?

— Пока не время, — Питер очерчивает контур ее губ. — Но совсем скоро, ты меня спасешь. Я нужен тебе.

Лидия молчит. Смотрит в его в глаза и плачет. Кажется, в голове она слышит собственный крик.

— Я сам найду тебя. — Он улыбается, довольный собой и своим планом.

И Лидия начинает кричать.

Громко.

Отчаянно.

Это крик о помощи, который кто-то должен услышать.

Лидия чувствует себя слабой. Словно крик выкачивает из нее силу, но кричать не перестает. Не может остановиться.

Ногти впиваются в ладони. Но боли она не чувствует.

Перед глазами все плывет. Питер, кажется, исчезает. А его тень, подхватывает ее и куда-то несет.

А Лидия кричит.

* * *

Лидия не знает, как оказалась в лесу. Одна и без одежды.

Холодно.

Страшно.

Одиноко.

Она просто идет. Осторожно ступает по холодной земле. Ее словно ведет какая-то сила, а может быть, она просто устала и ей кажется. Она слышит голоса и звук машин, где-то рядом люди. Они должны ей помочь.

Лидия видит мигающие огни, это пожарная машина. Она идет на ее свет. Убирая ветки, она подходит к кромке леса и видит… Стайлза.

— Лидия! Беги!

Он слышит, а может даже чувствует ее, и смотрит в ее сторону.

— Лидия! Лидия!

Она смотрит на всех по очереди, а потом как ни в чем не бывало, раздраженно спрашивает:

— Ну? Кто-то даст мне пальто?

* * *

Утром Лидия просыпается в своей постели. Вроде бы все хорошо, только все одеяло в крови да порезы на руке — она разбила зеркало.

Поэтому сейчас сидит рядом с каким-то парнем в приемной школьного психолога. Она обещала маме. «Со мной все в порядке!» — твердит Лидия и нервно качает ногой.

— Милые перчатки, — замечает он.

Она точно нигде не видела его раньше?

— Спасибо.

— Ну и? Какое у тебя психическое отклонение? — спрашивает нахал так, словно речь идет о том, что задали по биологии.

«Со мной все в порядке!» — почти срывается с ее губ.

Лидия просто не помнит два дня своей жизни. Но стоит ей закрыть глаза, как она видит странный остров и слышит вкрадчивый шепот:

— Венди… Моя Венди…