Кэтрин взяла бутылку с бурбоном и задумчиво повертела её в руке, а затем плеснула янтарную жидкость в гранёный стакан. Он был уже третьим. Алкоголь действовал на организм быстрее, чем тогда, когда девушка являлась вампиром, но та только радовалась этому. Она хотела забыться.
Многие позавидовали бы Кэтрин. Молодая, красивая и очень богатая. Но на самом деле всё было далеко не так радужно. Брюнетка никак не могла свыкнуться с мыслью, что отныне снова является простой смертной, хрупкой и уязвимой. А ещё безумно одинокой. Впрочем, последнее для Кэтрин не внове. Но после расставания с Элайджей одиночество начало чувствоваться ещё острее, подтачивая её изнутри. Девушка понимала его и не винила. Первородный выбрал семью, самое важное для него. К тому же, она совсем не хотела, чтобы Клаус прознал, что та перестала быть вампиром, и сделал её своим мешком крови для гибридов, как когда-то Елену. И всё равно тоска по Элайдже не отпускала её.
Внезапно раздавшийся звонок в дверь заставил Кэтрин вздрогнуть. Кто мог придти к ней посреди ночи? Ощущая, как бешено колотится сердце, она медленно подошла к двери и резко распахнула её. И тут же улыбка осветила лицо девушки. На пороге стоял тот, кто занимал все её мысли.
- Элайджа, - выдохнула Пирс, не веря глазам.
- Впустишь? – промолвил первородный, и Кэтрин кивнула:
- Входи.
Осторожно перешагнув порог, вампир заявил:
- Я пришёл попрощаться.
После слов мужчины улыбка исчезла с лица его бывшей возлюбленной. На какое-то мгновение она наивно понадеялась, что Элайджа передумал. Но ошиблась.
- Что ж, удачи тебе в Новом Орлеане, - с деланным равнодушием пожала плечами девушка.
- Тебе тоже, - искренне произнёс тот. – Будь счастлива в новой жизни.
Сказав это, Майклсон легко прикоснулся своими губами к её. Но Кэтрин ответила неожиданно страстно, прильнув к его устам и запутавшись тонкими пальцами в идеально уложенных волосах. Элайджа ответил ей, но вскоре отстранился:
- Что ты делаешь?
- Прощаюсь с тобой. Разве не видно? – ответила девушка.
Вздохнув, мужчина пристально посмотрел в её глаза цвета горького шоколада:
- Катерина… Моя Катерина…
Он был одним из немногих, кто продолжал называть её так. Для Элайджи не существовало коварной, хитрой и озлобленной на весь мир Кэтрин. Она продолжала оставаться для него прежней Катериной, жизнерадостной, романтичной и верящей в настоящую любовь. Именно поэтому та полюбила его. За то, что с Элайджей казалась себе лучше, чем была на самом деле.
Девушка нежно коснулась пальцами его лица, неспешно очерчивая контуры, чтобы никогда не забыть. Мужчина протянул руку и сжал её ладошку в своей, затем поднёс к своим губам и поцеловал. А потом вновь прижался к губам Кэтрин. Этот поцелуй был совсем другим, со вкусом горечи и близкого расставания. Элайджа не сразу заметил, как брюнетка пытается стянуть с него пиджак.
- Перестань, - проговорил он, отходя на шаг назад и сжимая её запястья, тем самым отстраняя от себя.
- Мы же прощаемся, - прошептала Кэтрин. – Так давай проведём эту ночь вместе. В последний раз.
Несколько мгновений Майклсон смотрел на неё, и девушка видела, как эмоции сменяются на красивом лице. Наконец Элайджа кивнул.
Кэт медленно сняла с него пиджак и отбросила на диван. Туда же полетела и рубашка мужчины. Не спеша, словно желая продлить время, отпущенное им, Пирс покрывала поцелуями сильную грудь первородного. Когда же её руки коснулись ремня брюк, вампир поднял девушку. Их уста соединились в чувственном поцелуе, но уже вскоре губы Элайджи касались нежной шеи Кэтрин. Прикрыв глаза, брюнетка учащённо дышала, ощущая, как его руки расстёгивают застёжку на платье, и оно падает на пол, а пламенеющая цепочка поцелуев проходит по её плечам, обнажённой груди, спускаясь всё ниже. Когда же кружевной лоскут белья последовал вниз за платьем и нежные пальцы принялись ласкать пылающую влажную плоть, Кэтрин изогнулась, негромко простонав:
- Элайджа.
Звук его имени будто послужил катализатором. Расстегнув ремень и скинув брюки, мужчина приподнял свою любовницу за бёдра и неторопливо вошёл в неё. Следом за этим он вновь отстранился, почти выйдя из неё. Приглушённый стон сорвался с уст Кэтрин, и её ноготки впились в спину первородного, требуя прижаться к ней ближе, крепче, сильнее… Внезапный резкий толчок – и Элайджа вошёл в неё до упора. Девушка громко вскрикнула, но мужчина не торопился прерывать сладостную пытку. Он то отдалялся, то опять позволял в полной мере ощутить свою мощь и силу, лишь затем, чтобы через несколько секунд в который раз заставить Кэтрин сходить с ума от нетерпения и желания.
- Элайджа, прошу… - невнятно произнесла та. Майклсон же будто не обратил внимания на её слова. Но когда Пирс ощутимо укусила его за плечо, удивлённо воскликнул и поднял на неё недоумевающий взгляд. Кэтрин лукаво усмехнулась и провела пальчиками по отметине, проявившейся на его коже и тут же исчезнувшей. Тёмный огонь вспыхнул в глазах Элайджи, и вот уже девушка снова кричит в его объятиях. С каждым толчком, с каждым размеренным движением их тела всё ближе подходили к пику экстаза.
- Сделай это, - вдруг попросила Кэтрин, чувствуя, что разрядка совсем близко, и убрала в сторону волосы, обнажая шею.
- Ты уверена? – чуть охрипшим голом спросил мужчина.
- Да, - ответила та. Второй раз просить не пришлось. Элайджа вдохнул запах её кожи и вонзил клыки в податливую плоть. В следующее мгновение жгучая волна непереносимого удовольствия затопила сознание Кэтрин, заставляя извиваться в объятиях вампира и срывать голос от криков. На обрывке ускользающего сознания она заметила, как содрогнулось тело её любовника, и услышала тихий голос:
- Моя Катерина…

Когда девушка проснулась наутро, смятая постель оказалась пуста. Потянувшись, брюнетка вспомнила вчерашнюю ночь. Удивительно, но прежняя разъедающая душу горечь прошла, осталась лишь смутная тоска. А ещё вернувшееся желание жить.
Встав с кровати, Кэтрин заметила записку, приколотую к зеркалу:
«Прощай, Катерина. Я действительно надеюсь, что ты будешь счастлива. Ты ещё не понимаешь, как тебе повезло. У тебя появился шанс зажить нормально, завести семью, родить детей. То, чего ты была лишена раньше. Забудь предыдущие пятьсот лет, как кошмарный сон, и стань счастливой. Ради меня. Твой Элайджа».
Девушка перечитывала записку снова и снова, не замечая, как на её глазах появились слёзы. Да, она будет счастливой. Хотя бы ради него.