***
Сэм окончательно стряхнул с себя сон и прислушался. Так и есть, стучат. Не громко, но настойчиво. Кем бы ни был этот незваный гость, он явно не собирался уходить.
- Какого черта?! – Сэм издал невнятный рык. Позволили себе выспаться один-единственный раз, называется!
Стук повторился.
Чертыхаясь, Сэм встал, и, так как на соседней кровати Дин решительно не подавал признаков жизни, побрел открывать. «Одно я знаю точно – этот некто сильно пожалеет о своем раннем визите».
На пороге он узрел совершенно незнакомого мужчину лет сорока пяти. Сухощавый, смуглый, вероятно, южанин. В костюме, правда, немного поношенном, и галстуке, тоже видавшем виды. Едва увидев Сэма, незнакомец внимательно и даже как-то требовательно оглядел его. И, видимо, остался доволен:
- Доброе утро, Сэм! Извини, что потревожил так рано, боялся не застать тебя в городе.
- Мы знакомы?..
«Иначе с чего бы…?» - явственно читалось на лице молодого человека.
- Лично – нет. Но много наслышан о тебе. Разрешишь? – Предельно вежлив, но прозвучало как приказ.
Удивляясь себе, Сэм молча посторонился, давая дорогу. «Нет, какого черта?!»
Незнакомец вошел, легко и непринужденно миновав коврик у двери, на обратной стороне которого не так давно появился весьма затейливый и, мягко говоря, необычный рисунок. «Не демон. Уже хорошо. Тогда кто?..»
- Кто вы такой?
- О, прошу прощенья, Сэм! Позволь представиться – Сэмюэль Салливан. Собственно, меня привело сюда желание лично познакомиться с тобой. Ты – весьма одаренный человек, Сэм и очень мне интересен. Ты знаешь, не каждый человек способен освободить Дьявола, тут одной демонской крови мало… Твои способности поражают…
Говорил Сэмюэль неторопливо. Голос, низкий и вкрадчивый, создан был внушать доверие, но глаза… Глаза цвета выдержанного коньяка словно бы проникали в самое нутро Сэма, пытаясь высмотреть там что-то неведомое, ухватить. Это пугало. Наконец, он смолк, наслаждаясь произведенным впечатлением – Сэм просто потерял дар речи.
- Откуда вы знаете меня? Кто вы такой? – после минутного молчания прозвучало как-то совсем жалко. Сэмюэль же все это время не сводил с Винчестера внимательного, изучающего взгляда.
- Думаю, нам о многом нужно поговорить, Сэм. Не здесь. Прошу, будь моим гостем. – с этими словами жестом фокусника Сэмюэль достал из кармана и протянул ему два пригласительных билета. На одной стороне, среди разноцветья конфетти Сэм прочел «Карнавал братьев Салливан», на другой затейливым шрифтом было выведено следующее: «Сэм и Дин Винчестеры, имею честь пригласить вас на сегодняшнее представление «Карнавала». Смысл послания дошел до Сэма раз на третий. «Их приглашают в цирк?! Тот самый, что они с Дином видели по дороге в город?!»
- Это что, шутка?
Видимо в подтверждение именно этой версии из комнаты донесся богатырский храп Дина. «Дин!!!»
В глазах южанина, как показалось Сэму, мелькнул смешок. Однако Сэмюэль предпочел быстро откланяться:
- Извини, Сэм, мне пора. Буду рад видеть вас с братом сегодня вечером.

***
Первое, что увидел Дин, открыв глаза, - укоризненное лицо сидящего напротив брата.
- Очень смешно, Дин!
«Он что, готовил эту фразу?»
- Но как ты только додумался до этого? – Сэм гневно потрясал какими-то пестрыми бумажками.
- Что это, Сэмми? Оригами занялся? – Дин потихоньку закипал. Утречко, называется.
После недолгого объяснения стало ясно, что испорчено не только утро.
- Сэм, да чем ты думал?! Кто он, черт его возьми, такой и что он знает о твоих способностях, которых нет уже и в помине?
- Я не…
- Так выясни!!!
Пока Дин был в душе «Он там досыпать собрался, что ли?» Сэм пытался найти хоть что-то о братьях Салливан и «Карнавале». Тщетно. То есть информации не было, никакой. Не удивительно, в общем – на то это и бродячий цирк. Этой радостной вестью он и поделился с братом.
- Ну, что ж, придется добывать информацию на месте.
- Только не говори, что мы поедем?
- Есть варианты получше? Тем более, нас пригласили. Не боись, Сэмми, я не дам тебя в обиду Красти. - Знакомая добродушная ухмылка, такая родная, почти забывшаяся за последнее время.
***
Огни Карнавала устало мерцали. Последние посетители спешили разойтись по домам. Вечером, когда на город опускалась темнота, здесь было жутковато.
- Зачем они тебе, Сэмюэль? – Лидии определенно не нравилась эта его затея, как, впрочем, не нравились и все остальные в последнее время. Она была не на шутку встревожена. Да что скрывать, он ее попросту пугал. И все чаще мелькавшая мысль: «Он словно одержимый!» больше не казалась такой уж нелепой. Но высказать свои опасения открыто Лидия не могла… - Зачем? Один из них даже не особенный…
- Вот поэтому ты сделаешь так, чтобы Дин нам не помешал.
- Почему я?
- Ты же знаешь – если бы ты была способна на большее…
Лидия смолчала. Опять. Тем более, она видела, что Сэмюэль отвечал механически, почти не вникая в смысл слов. Он заметил черную Импалу, едва она подъехала, и уже не спускал глаз с подходивших молодых людей.

***
- Где он?
- Там. Дин, это не лучшая идея.
- Почему?
Сэм не успел ответить. Хозяин Карнавала, радушно улыбаясь, подошел к ним.
- Рад приветствовать вас, джентльмены! Сэм, я очень рад, что ты пришел. – Дин будто перестал существовать для Сэмюэля. Кстати, сам Салливан очень переменился. Вместо потрепанного костюма – бархатный пиджак, на глазах – следы почти уже стершегося грима. Он совсем не был похож на утреннего визитера. Рядом с ним была девушка. Красавица. Золотисто-медовые волосы, мягкое выражение глаз, стройная.
- Нам о многом надо поговорить с тобой, Сэм. Лидия, а ты займись гостем, он не должен скучать. – В голосе Сэмюэля явно звучало торжество. Какое-то шестое чувство шепнуло Сэму: «Беги! Сейчас же!» Но властному взгляду коньячных глаз невозможно было сопротивляться. Сэмюэль и Сэм мгновенно исчезли, словно растворились в темноте.
- Сэм!..
- Пойдем. Оставь их. – Голос успокаивающе нежный. – Твоему брату ничто не угрожает.

***
Ей хочется верить. Странно, ведь он ее не знает совсем, но чувство, что роднее ее нет. Один мягкий взгляд медовых глаз Лидии – и Дин покорно пошел рядом с ней к небольшому вагончику.
- Я покажу тебе мой дом.
Честно говоря, Дин ожидал увидеть нечто менее банальное: маленький вагончик, где царил полумрак, по всей видимости, служил и рабочим кабинетом циркачки. По стенам развешаны афиши, призывающее «узнать все ваши самые тайные желания», а перед трюмо на столике стоит хрустальный шар. Все очарование как ветром сдуло:
- Не говори, что...
Девушка улыбнулась, открыто, искренне:
- Нет, мне это не нужно. А вот публике… Люди пугаются, если их просто взять за руку и раскрыть все секреты.
- То есть, ты хочешь сказать, что читаешь мысли?
- Не совсем. Мне нужно прикосновение. Хочешь, покажу?.. – Лидия мягко, но решительно заключила ладони Дина в свои, не отрывая от него глаз, чарующих, колдовских, но отнюдь не пугающих. Через несколько секунд она выпустила его руки.
- Ну, и?..
- Знаешь, это удивительно. То есть, я хочу сказать, у меня тут бывает много мужчин. Они приходят с женами, детишками. Такие милые семейства, как из рекламы. Но если бы ты мог видеть их желания… Дин, это – как копаться в помойке! Но ты… Ты действительно сейчас больше всего хочешь стать для этой женщины мужем, а для ее ребенка – отцом…
Он молча смотрел на нее широко распахнутыми глазами.
«Словно я монстр… Как всегда. Как все».
- И, - голос звенит от напряжения, – что дальше? Так и будет?
- Хочешь знать, сбудется ли твое желание? Я могу сказать. Только…мне нужно… - Лидия медленно приблизилась к Дину и их губы соприкоснулись. Мало похоже на поцелуй. Тихо и немного торжественно. Словно пригубила чашу…
И тут же со стоном оттолкнула его от себя. Переменилась в секунду – дыхание сбитое, хриплое, глаза темные и мутные, ухватилась двумя руками за кресло:
- Не смей! Не возвращайся к ней! – Голос глухой, низкий, голос пифии, оракула. – Не смей!
Ну, это уже перебор. Она явно спятила. Или издевается. Тогда почему что-то оборвалось внутри?
- Так, я пошел.
Дин направился к выходу, немного более быстро, чем хотелось бы. Что его гнало – страх узнать правду? Но от нее не убежишь.
- Да как ты не понимаешь?! Не будет белого забора и семейных барбекю! Не будет! Она умрет, Дин! – Слова срывались с губ практически помимо воли, жгли, терзали, рвали в клочья. В тот момент Лидия не знала жалости. Позже она не могла даже вспомнить, что именно кричала в бессильном порыве защитить, не дать сломать жизнь, пусть чью-то чужую, не свою, спасти чужого ребенка, если уж свою дочь пришлось принести в жертву. – Она умрет, Дин! Одержимая, она приставит нож к горлу собственного ребенка! И ты ничем ей не поможешь! Лиза истечет кровью на твоих руках, а Бен возненавидит тебя до конца твоих дней!!! Тебе не быть мужем и отцом! Никогда! Такая жизнь не для тебя!
Возможно, если бы они могли увидеть друг друга, посмотреть друг другу в глаза… Если бы он заметил, что в ее глазах больше боли, чем ярости, а она увидела бы, что каждым своим словом выбивает почву у него из-под ног… Но он слышал только бешеный крик, а она видела лишь напряженную спину.
Лидия без сил упала на стул. Повисла тишина, как после «Amen» в церкви.
Дин вышел, тяжело ступая и глядя прямо перед собой остекленевшими, невидящими глазами. Шел, не разбирая дороги. И, когда на него неожиданно налетел Сэм, Дин не заметил, что брат в первую секунду шарахнулся от него как ошпаренный.

***
Сэм едва нашел, где присесть в тесном для него, и к тому же, как ему показалось, крайне захламленном вагончике Сэмюэля. Он пришел сюда только для того, чтобы узнать, кто такой этот Салливан и что он знает о способностях Сэма.
Сэмюэль по-прежнему внимательно и чуть насмешливо смотрел на Сэма. Молчание его совсем не тяготило. Здесь он хозяин и мальчишка это чувствует. Пусть Винчестер сделает первый ход.
- Откуда вам известно о моих способностях?
- Неважно, откуда я знаю о том, что есть люди, отличные от «нормы», и что ты из их числа. Гораздо важнее то, что я понимаю тебя и могу помочь. Мы с тобой весьма похожи, Сэм. Позволь тебе кое-что продемонстрировать.
Сэмюэль достал из кармана что-то и привычным уже жестом фокусника раскрыл ладонь. На ней оказались всего лишь комья обычной земли. Вдруг Сэмюэль быстро опустил руку – а земля осталась в воздухе.
Сэмюэль явно надеялся произвести впечатление, поэтому, несмотря на холодок, пробежавший по спине, Сэм все же не удержался и съязвил:
- Славный фокус. Долго репетировали?
Тут же рука Хозяина Карнавала взметнулась (как же этот жест был знаком Сэму!) и комья земли с такой силой вгрызлись в дощатые стены вагончика вокруг головы Винчестера, что у того не осталось сомнений – если бы Сэмюэль хотел убить его, сделал бы это давно, это была лишь демонстрация силы. Очень яркая демонстрация. Но как он это сделал? Не демон, не колдун (уж что-что, а защищаться от всяческих ведьм, колдунов и прочей пакости он умел), просто человек. Липкий страх пополз по телу.
- Как я говорил, Сэм, мы похожи. – Спокоен и предельно вежлив, будто только что не было этой вспышки ярости. – Все мы здесь – особенные. У каждого здесь свой дар, едины мы в одном – там, среди «обычных», «нормальных» людей, такие, как мы вынуждены прятаться, бежать. Нас бояться, ненавидят, преследуют. – Сэмюэль умел подбирать слова – Сэм застыл перед ним, как кролик перед удавом и слушал, слушал очень внимательно. – Конечно, у кого-то получается приспособиться, забиться в угол или жить в бегах. Но ты не такой. Тебе всегда хотелось другого – покоя, безопасности. И я могу помочь тебе.
- Как? – выдохнул Сэм.
- Сэм, твое место – здесь. Здесь никто не упрекнет тебя ни в чем, тебе не нужно будет прятаться, врать… Здесь ты обретешь то, чего хотел всю жизнь – дом, семью.
- У меня есть семья.
Прозвучало не просто уверенно, нет, это было откровенно враждебно. Сэмюэль, честно сказать, был удивлен. Приятно удивлен. Мальчишку сложно сломать. Он действительно силен. Ну, ладно, Сэм – хочешь по-плохому, пожалуйста…
- Ты про Дина? Да – твой старший брат. Он ведь практически вырастил тебя. Но, скажи мне, Сэм, почему же ты не сказал Дину, что твои способности остались при тебе. Более того – ты стал сильнее и больше не нуждаешься в своем допинге. Ты ведь ощущаешь в себе частичку того света? Начал ощущать, как только этот свет вырвался на волю в монастыре. Дин ведь – твоя семья, разве он не достоин знать? – Сэмюэль мог быть очень жесток, когда хотел.
Но, когда увидел в глазах Сэма лишь немую мольбу: «Не говори ему!» что-то дрогнуло внутри.
- Я не скажу ему, Сэм. Ты считаешь меня чудовищем, верно? Напрасно. Я понимаю тебя как никто другой… - Он молча смотрел на Сэма, видимо, решая, можно ли довериться ему. Наконец заговорил. - Я похоронил своего старшего брата, Джозефа, недавно. Я очень любил его. Он воспитал меня. Он создал Карнавал. Но он не принимал меня таким, какой я есть. Он знал, на что я способен, и скрывал от меня. Подавлял меня всю мою жизнь. – Немного помолчав, (говорить о брате ему было явно тяжело) Сэмюэль продолжил, и, чем дольше говорил, тем более выходил из себя, так что под конец практически кричал. – У нас был дом. Ты свой дом не помнишь, а я помню, как потерял его. Недавно я вернулся туда, просто хотел побыть там, где рос, побыть дома. Но меня и на порог не пустили. Были у меня и друзья, которые отвернулись от меня, и любовь… Она покинула меня – я не такой, как все, не «нормальный». – Слово «нормальный» Сэмюэль словно выплюнул, как ругательство, как оскорбление. – И – брат, который был для меня всем, но предал меня. – Сэм не знал, чего в глазах Сэмюэля было больше – ярости или боли.
- Зачем вы мне все это говорите? – еле слышно. Сэм боялся этого человека. И вместе с тем ему было жаль Сэмюэля.
- Да чтобы ты не повторил моих ошибок! – Хозяин Карнавала подошел вплотную к Сэму и не выговорил, а прошипел ему в лицо, хотя глаза блестели от непролитых слез. – Да потому, что ты, если не прекратишь свою охотничью жизнь, закончишь как я! Меня не пустили в родной дом – этого дома больше нет. Они, эти «нормальные» люди, не принимали нас, они убили мальчика шестнадцати лет, замучили насмерть. За что? Он воскрешал прикосновением. На месте полицейского участка теперь воронка. Ванесса оставила меня – и целый городок я смел с лица земли. Мой брат предал меня – я убил его. И не смотри на меня как на чудовище! Ты тоже убьешь Дина. Скажешь «да» Люциферу и убьешь. Если только не уйдешь сейчас. Я знаю это. Ты ведь не хочешь этого, Сэм? Такая жизнь не для тебя. Только здесь ты сможешь укрыться от всех, даже от самого себя.
То, что Сэмюэль принял в глазах Сэма за ненависть, таковой не являлось. Сэм видел в блестках слез не сметенный с лица земля город и не убитого Джозефа, а Джесс, пылающую на потолке, отца, на больничной постели, всего в трубках, от которого отступаются врачи, Дина, захлебывающегося собственной кровью на полу, всех тех, кого не спас, не уберег, не защитил, всех тех людей, которых обескровил, мучимый жаждой…
- Я… Мне надо…идти… - Губами еле шевелит, слова чуть слышно. Парень прибежит, не пройдет и недели.
- Конечно, Сэм. Никто тебя силой держать не будет. – Перемена в Сэмюэле поражала – снова абсолютно спокоен, предельно вежлив и любезен, внимательный взгляд коньячных глаз. – Я дам тебе время на размышление. Но думай не долго, ладно? И еще… - Сэмюэль прикоснулся к пальцам Сэма. Тут же рука где-то повыше запястья зажглась болью. Сэм закатал рукав и увидел, что на руке появилась странная татуировка – компас, стрелка которого бешено крутилась, причиняя жгучую боль. Наконец стрелка остановилась, указывая на Сэмюэля. На вопросительный взгляд Сэма (говорить уже не было сил), Хозяин Карнавала ответил:
- Он всегда укажет тебе путь домой. Теперь иди.
На негнущихся ногах Сэм вышел из вагончика и побрел вперед. Налетев на Дина, он испуганно шарахнулся в сторону, не заметив остекленевшего взгляда брата. Оба быстро направились к выходу.

***
Ехали молча. У первой же заправки Дин остановился и вышел, ничего не говоря. Сэм тоже ничего не спрашивал. Дин направился к маленькому магазинчику.
В голове Сэма звучал голос Сэмюэля: «Такая жизнь не для тебя, Сэм». Он не может так больше. Все вышло из-под контроля. Но он не может убить Дина, нет! Этого не будет! Хотя, Сэм, подумай сам – разве ты хотел быть марионеткой Руби, хотел выпустить Люцифера, хотел носить в себе его часть постоянно и скрывать это всю жизнь? Если бегство – единственный выход…

Дин вошел в магазинчик и сразу же направился к черному ходу. Вышел на маленькую темную, грязную площадку с мусорными баками. Достал из кармана кольцо. Оно прощально блеснуло в мигнувшем свете тусклой лампочки. Тяжело, будто кольцо весило тонну, Дин поднял руку и медленно опустил кольцо в бак. «Такая жизнь не для тебя, Дин!» Вернулся в магазин, взял что-то, и вернулся к машине.
Открыл дверь. Сэм резко обернулся, натягивая рукав рубашки до самых кончиков пальцев. И встретился взглядом с братом. В его глазах он увидел столько боли, тоски, одиночества, страха… Дин, видимо, увидел в глазах Сэма то же самое. И вдруг та неуловимо-тонкая, но прочная нить, связавшая их с Карнавалом, исчезла без следа. И голоса – вкрадчивый Сэмюэля и яростный Лидии – пропали.
- Ничего, Сэмми, ничего. Забудь. Просто забудь.
- Да, Дин.
Оба знали, что забыть не получится. Никогда. Но дышать стало чуточку легче.
Ехали по-прежнему молча. Но это была уже совсем другая тишина.