В тишине громко лязгнул замок. Дверь тюремной камеры отворилась со скрипом, распугивая притихших крыс. Повеяло холодом, и помещение заполнилось густой, почти осязаемой тьмой, так хорошо знакомой Джефферсону. Королева Червей пришла заключить сделку, только ему это было неинтересно. Слишком многое сейчас поставлено на карту. Эмма поверила, а значит до разрушения проклятья забвения остались считанные часы; считанные часы до момента, когда Грейс вспомнит его.

- У меня определенно дежавю, - в маленьком пространстве камеры ее голос звучал громовым раскатом. - Помнится, несколько десятилетий назад мы встретились при таких же обстоятельствах. Ах, какие веселые были деньки, - с нотками ностальгии протянула Кора, проходя внутрь и шурша подолом платья.

Шхррр, шхррр, шхррр. Будто змея скользит по сенному настилу. Извивает гладкое тело, подбирается ближе, щелкая ядовитым языком и наслаждаясь своей властью.

- Молчишь… как это не похоже на тебя прежнего. Шляпник, которого я знала, болтал без умолка. Правда, почти всегда нес чушь, зато был куда сговорчивее и хитрей.

Нужно сидеть тихо, не делать лишних движений, не издавать ни звука, и тогда есть шанс, что гадюка уползет, так и не вонзив в него отравленные клыки.

- Прежний Шляпник скорее отгрыз бы себе палец, чем позволил кому-то прыгнуть в портал без него. - Кора появилась в поле его зрения, заняв место благостной пустоты. - Не расскажешь, как так вышло, что ты остался с носом? Или вернее, без шляпы, - она обнажила зубы в холодной ухмылке.

- О, это длинная история. Почти такая же, как история одной королевы без трона, короны и, собственно, королевства, - сипло из-за долгого молчания ответил Джефферсон, поднимая голову и встречая потемневший от гнева взгляд Коры. - Как тебе живётся в пустом замке, ваше величество? Не скучно править землями, где живых поданных наберется не больше полсотни? А я предупреждал, не стоит вырывать сердца направо и налево.

- Посмотрите-ка, у кого прорезался голос! - Кора театрально всплеснула руками. - А я уже заволновалась, что ты откусил язык и скормил его крысам, чтобы они не отгрызли от тебя более лакомый кусочек.

- Не стоило так переживать, - на губах Шляпника появилась знакомая ей безумная ухмылка. - Мы с крысами прекрасно ладим. Скажу больше, - он понизил голос до шепота, - они рассказывают мне о том, что творится за этими стенами.

- Видимо, ты окончательно спятил, - королева презрительно скривила рот. - Даже не знаю, будет ли от тебя теперь польза… - она задумчиво постучала кончикам пальца по подбородку. - Давай проверим.

Джефферсон насторожился, понимая, что теперь Кора перейдет к главной цели визита.

- Знаешь, я тут размышляла о случившемся в лесу… - Она прошлась по крохотной камере, брезгливо морща нос от стоящего в помещении резкого запаха испражнений. - Гадала, ради кого ты мог рискнуть своей свободой и драгоценной шляпой. Кто этот человек? Точно не Грейс, ты не стал бы так рисковать. Твой друг? Но мы оба знаем, что у тебя их нет. Регина? Это был бы идеальный вариант для меня, но ты скорее съешь свою шляпу, чем решишься на новый союз с ней. Все сводится к тому, что это какая-то незнакомая мне персона. Важная для тебя, незнакомая мне, та, кого необходимо было привести в Зачарованный мир, несмотря на большой риск.

Сердце Джефферсона ускорило бег. Она знает. Знает, что это была Эмма.

- Спасительница. Дочь Прекрасного и Белоснежки. Та самая, что должна разрушить проклятье Регины. Не подскажешь, что она делала здесь?

- Ты ведь умная, Кора. Попробуй догадаться сама.

- У меня есть предложение получше. Ты расскажешь мне все, что я хочу знать, а взамен я расскажу, что случилось с твоей женой.

Джефферсон резко вскинул голову, обжигая Кору ненавистным взглядом.
- Она мертва, твоими со Снежной Королевой стараниями.

- Но-но, - Кора укоризненно покачала пальчиком. - Наша сделка с Гердой была честной. Она хотела найти Кая - я привела ее к нему.

- Ты отдала ее на растерзание чокнутой, одержимой местью стерве ради того, чтобы получить еще крупицу знаний о клинке Темного! - в бешенстве Джефферсон вскочил на ноги, демонстрируя всю палитру чувств и забывая о данном себе обещании не вестись на провокацию Коры.

Королева довольно ухмыльнулась.
- Ну вот, теперь ты снова стал собой. Ах, вся эта страсть и экспрессия. Обожаю ее в тебе, - она коснулась его щеки прохладной ладонью, вынуждая резко и брезгливо отшатнуться. - Не будь таким недотрогой, Шляпник. Иначе не узнаешь, как спасти свою не мертвую женушку.

Глаза Джефферсона широко распахнулись, рот скривился в болезненной ухмылке, и он часто замотал головой.
- Неееет, на этот раз ты меня не проведешь. Я видел ее тело. Ты сама показала мне его, - он сделал несколько шагов назад, пока не уперся в стену.

Нельзя, нельзя приближаться к тьме так близко. Иначе она проникнет в его голову, сведет его с ума… снова. Герда - мертва, а Кора манипулирует им, зная его слабое место.

- Я похоронил ее за нашим домом. Своими руками выкопал могилу. Моя жена умерла много лет назад, и что бы ты сейчас не сказала, я не поверю тебе.

Кора изогнула тонкую бровь и исполненным превосходства голосом произнесла:
- К чему слова, если я могу показать тебе ее.

По щелчку пальцев в руках королевы появилось волшебное зеркало, чья поверхность, повинуясь магии, задрожала и явила глазам Джефферсона укутанную вечными снегами залу, в центре которой на постаменте стояли два обледенелых гроба. Его сердце забилось чаще, он инстинктивно шагнул вперед, рассматривая ближе тех, кто был заточен в ледяной плен. Кай и Герда, словно белые призраки лежали в одинаковых раках и спали вечным сном.

- Герда, - Джефферсон протянул дрожащую руку, но картинка, словно мираж, тут же растаяла. Стиснув руку в кулак, он шумно выдохнул и поднял на Кору опустошенный взгляд. - Чего ты хочешь?

- Одну волшебную шляпу и путешествие в Сторибрук, - довольно промурлыкала она.

Похоже, несмотря на все усилия, ядовитые клыки змеи все-таки вонзились в его плоть.

***


Лоскут к лоскуту, стежок к стежку. Он шил уже не один день, пребывая в яростном, полубезумном бреду. Герда жива! Его любимая, обожаемая и единственная, та, которую он оплакивал ни один год. Зачем Снежная Королева оставила ее в живых? Давно ли она находится в ледяном коконе вечного сна? Кого он похоронил вместо нее? Пробудит ли ее поцелуй истинной любви? И по-прежнему ли он тот, кто сможет его подарить?

Вопросы роились в голове, жужжали как пчелы в разворошенном улье, не позволяя надолго сосредоточиться на одной мысли. Он то и дело впадал в отчаяние, переходящее в деятельное безумие, и тогда из-под его руки выходили отличные шляпы, образец мастерства и оригинальности, вот только в них не было даже искры магии, не говоря уже о необходимом волшебном вихре, способном открыть портал и перенести в другой мир.

Кора наведывалась ежедневно и, глядя на его безуспешные попытки создать единственно необходимую ей шляпу, злилась все явственней. Порой Джефферсону казалось, что королева вот-вот обернется гадюкой и примется щелкать языком, расставляя акценты в их не дружественном соглашении. И как не крути, он этого боялся. Нет, не обращения Коры в мифическую змею, а того, что она передумает, и след жены будет утерян на долгие годы.

- Ты испытываешь мое терпение, - Кора безжалостно наступила на очередное бесполезное творение его рук, сминая высокую тулью до «блина». - Хочешь обратно к своим друзьям крысам?

- Мне нужно больше времени и тишины, - сквозь зубы процедил он, продолжая терзать иглой синий лоскут. - Последней особенно не хватает.

- А я думаю, у тебя нет стимула, мой дорогой, - королева небрежно провела рукой по столу, смахивая обрезки ткани и ниток. - Ты чересчур расслаблен и спокоен.

Рука Шляпника нервно дрогнула, игла вошла в палец, но лицо по-прежнему оставалось сосредоточенным и мрачным, тогда как сердце отбивало чечетку. Что он будет делать, если Кора пригрозит разорвать сделку? Станет умолять ее? Убеждать, что вот эта шляпа уж точно будет полна магии? Вот только он совсем не уверен в новом творении, как не был и в десяти предыдущих. Что-то сломалось внутри него, раз он не в состоянии сшить одну волшебную шляпу.

- Думаю, ничто не взбодрит тебя лучше, - продолжила Кора, вставая за его спиной и сжимая плечи руками, - как разговор с обожаемой женушкой.

Воздух разом вышел из легких Джефферсона. Он едва успел осознать услышанное, а Королева Червей уже провела ладонью над зеркальной поверхностью старого трюмо, показывая ему ту, кто был целиком и полностью виновен в его несчастиях.

Снежная Королева горделиво восседала на ледяном троне и отрешенно смотрела перед собой. Сначала Шляпник решил, что окно портала работает только в одну сторону, и она их попросту не видит, однако вопросительно приподнятая белесая бровь и быстрый скучающий взгляд в их сторону говорил об обратном.

- Айси, прости, что нарушаю твое уединение, но на то есть серьёзная причина, - голос Королевы Червей стал заискивающим и едва ли не подобострастным, что сильно удивило знавшего ее долгие годы Шляпника. Неужели есть кто-то, кого она боится?

- Я нашла способ, как перейти в мир, где скрывается моя дочь, - на этих словах Кора сильнее стиснула плечи Джефферсона, обозначая тем самым, что он и есть этот «способ». - Но требуется приложить некоторые усилия, чтобы заставить его работать. И так вышло, что ты обладаешь необходимым ему стимулом, - Кора на мгновение замялась, раздумывая, как бы корректней высказать просьбу, но в итоге не нашла ничего лучше, чем сказать прямо. - Я была бы тебе весьма признательна, если бы ты на краткий миг пробудила Герду и дала им немного поболтать.

На лице Снежной Королевы не дрогнул ни один мускул, только губы сжались в тонкую полоску и взгляд стал еще более неприветливым.

- Айси, дорогая. Я бы не стала просить, если бы это не касалось Регины…

Собеседница Коры болезненно поморщилась от фривольного обращения и со скучающим видом принялась рассматривать свой маникюр, всем видом показывая, что ей плевать на Регину, на желание Коры встретится с дочерью и, в общем-то, на саму Королеву Червей.

Волна ярости поднялась в душе последней, и ей потребовалось приложить немалые усилия, чтобы скрыть свои эмоции. Она мельком взглянула на превратившегося в изваяние Шляпника, чье сильное волнение можно было прочесть лишь по стиснутым до побелевших костяшек кулакам. Упрямый безумец! Это из-за него она вынуждена пресмыкаться перед отмороженной старушенцией! Нужно срочно придумать веский довод, который убедит Айс исполнить просьбу. Кора злорадно ухмыльнулась.

- К тому же, я подумала, что тебе наверняка доставит удовольствие наблюдать за тем, как мерзкая девчонка вновь превратится в безмолвную сосульку, - нарочито небрежным тоном произнесла она.

Королева льдов и снегов оторвалась от своего маникюра и впервые посмотрела на Кору с толикой интереса. Взгляд скользнул к молчаливо ожидающему решения Джефферсону, и, выдержав паузу, она сдержанно кивнула:
- Будет забавно.

И спустя пару мгновений Шляпник увидел жену. Сердце замерло, а потом пустилось вскачь, стоило колдунье взмахнуть рукой над спящей Гердой. Со всевозрастающим волнением Джефферсон наблюдал за тем, как на лицо любимой постепенно возвращались краски: покрытые инеем ресницы-иголки оттаивали, губы и щеки розовели. Она медленно открыла глаза.

- Герда!

Трудно было поверить, что этот чужой хриплый голос принадлежал ему. Шляпник резко поднялся на ноги, словно это могло приблизить его к жене, и протянул руку к зеркалу.

Герда глубоко вздохнула, прикрыла глаза, снова открыла и, не скрывая жгучей ненависти, прошептала в лицо Снежной Королевы:
- Что тебе еще от меня нужно?

Та в ответ злорадно усмехнулась и взмахнула рукой, указывая на Шляпника, застывшего в отражении.

- С тобой хотят поздороваться.

Наверное, дело было в нелегком пробуждении, растерянности и смятении его жены, по крайней мере, так Шляпник убеждал себя позже, но Герда, поднявшись, первым делом обернулась к Каю. Убедившись, что тот по-прежнему находится в забвении, она взглянула в зеркало и дрожащим голосом произнесла:
- Джефферсон… милый, это правда ты?

- Герда. Герда, любимая, - он ощупывал рукой прохладную гладь, как настоящий безумец, надеясь ощутить под пальцами тепло ее кожи. Жива. На самом деле, жива! Слезы радости из-за случившегося чуда и ярость на врагов, сделавших это с ними, сдавили тисками грудь. Джефферсон с жаром произнес:
- Я приду за тобой.

За его спиной раздалось скептическое фырканье Королевы Червей, а в уголках губ жены залегла горестная складка. Она не верила. Его обещанию или тому, что у него получится его исполнить - неважно. Осознание этого глубоко ранило, но вместе с тем придавало сил, рождая внутри вихрь необходимой магии.

- А Грейс? - облизнув сухие губы, тихо спросила жена.

- В безопасности. Она… скучает.

И пускай пока это ложь. Сказанное станет правдой, как только Эмма снимет проклятье забвения, и их дочь все вспомнит. Странно, но теперь Шляпник не сомневался в Спасительнице, словно чудесное воскрешение жены расставило все по своим местам.

- Джефферсон, любимый, ты должен меня простить, - по щеке Герды скатилась слеза. - Я не смогла поступить иначе. Позаботься о Грейс. И помни…

- Достаточно, - ледяным тоном прервала ее Снежная Королева, устав от разыгрывающейся на ее глазах душещипательной сцены. Холодное сердце Айс презирало любое проявление эмоций, вызывая почти физическое отторжение их.

- Больше никаких просьб, Кора, - жестко процедила она.

В следующий миг волшебное зеркало покрылось ледяной коркой и со звоном разлетелось на мелкое крошево.

Шляпник инстинктивно закрыл лицо рукой, слыша рядом раздраженное бормотание Королевы Червей:
- Чокнутая дрянь, - Кора отряхнула подол платья от мелких осколков. - Думаю, теперь у тебя есть причина, чтобы хорошо и быстро выполнить свою работу, - раздраженно обратилась она к нему.

Шляпник обернулся, и Кора впервые за годы знакомства с ним ощутила легкий приступ паники. Выражение его лица было спокойно, но лихорадочный блеск глаз и изогнутые в злой и многообещающей ухмылке губы не оставляли сомнений - он сошьет Шляпу, и не одну. Он даст ей уйти в Сторибрук, а сам отправится к Айси. И да помогут боги этой ледяной дряни, потому что стоящей перед Корой человек сотрет с лица земли и ее замок, и саму снежную бестию, если та встанет на его пути и попробует помешать забрать Герду.

Сила чувства, так и не понятого до конца Корой, снова поразила ее. Люди и правда, готовы ради любви на все.

Скривив губы в довольной ухмылке, она неспешно прошествовала к выходу, оставляя Шляпника в одиночестве - творить свою магию.