Захлопнув дверь, Бонни придвинула к ней письменный стол и, тяжело дыша, отступила на несколько шагов. Ее била противная мелкая дрожь, сердце гулко колотилось в груди, а по шее липкой струйкой стекала кровь. Схватив оставленное утром на кровати полотенце, она прижала его к ране. Чертов вампир! Мерзкий кровосос! Как он посмел так поступить с ней? Втянув носом воздух, ведьма до боли прикусила губу, останавливая подступающие рыдания, и испуганно вздрогнула, услышав шаги у двери.

— Бонниии, — обманчиво дружелюбно протянул вампир. Дверная ручка яростно задергалась вверх-вниз, громко клацая в тишине. — Бонни, давай же, впусти меня.

— Убирайся! Проваливай к дьяволу, Деймон!

— Слушай, я понимаю, ты немного расстроена…

— Расстроена? — Бонни едва не задохнулась от возмущения, гневно воззрившись на дверь. Так вот оказывается как, по его мнению, она должна себя чувствовать. Не злиться, не ненавидеть его, желая ему жариться в аду на самой раскаленной сковороде, а просто быть расстроенной!

— Ты укусил меня!

Снаружи прозвучал громкий и удрученный вздох и невнятное бормотание, на миг воспринятое Бонни в качестве выражения глубокого раскаяния и сожаления, но буквально через секунду ручка вновь яростно запрыгала вверх-вниз.

— Открой дверь, Бонни, или я выбью ее! — прорычал Деймон, в доказательство своих слов ударяя по ней кулаком.

Дверь задрожала, прижимавший ее стол со скрипом сдвинулся на несколько сантиметров, и Бонни в панике оглянулась. Положение было безнадежным. Отступать некуда, прятаться негде, бежать только в темнеющий лес, но до земли расстояние в два этажа. За спиной снова раздался настойчивый стук и противный скрежет двигавшихся по паркету ножек стола, и тогда Бонни решила идти ва-банк.

— Если ты продолжишь в том же духе, клянусь, что выпрыгну из окна! Как думаешь, мне повезет и я умру сразу или только сломаю ноги, чтобы ты мог насладиться триумфом, — угрожающе выкрикнула она, до конца не понимая, блефует или говорит всерьез. — Я надеюсь на первый вариант, ведь тогда ты будешь до конца своей вечности мучиться в этой ловушке один!

От нового мощного удара дверь пошла трещинами. Вампир громко и витиевато выругался, и при других обстоятельствах Бонни бы оскорбилась, но сейчас лишь нервно усмехнулась, напряженно вслушиваясь во внезапно наступившую тишину. Он ушёл? Поверил ей и испугался? Или ищет другой способ войти сюда?.. Окно. Бонни было дернулась в его сторону, когда услышала раздраженный голос за дверью:

— Твоя взяла, злючка. — Она слышала, что Деймон сел на пол и оперся спиной о преграду, разделявшую их. — Не хочешь, чтобы я входил, останусь здесь. Но тебе все равно придется меня выслушать.

— И что же ты мне скажешь? Что просто проходил мимо, споткнулся и вонзил клыки мне в шею?

— Ты порезалась, я почувствовал запах крови и не сдержался, — повысив голос, огрызнулся Деймон, но тут же сбавил тон, добавив с некоторым смирением. — Послушай, Бонз, этого больше не повторится.

— Ага, как же. Так я и поверила.

— Ладно, согласен, я напал на тебя и напугал, но это инстинкт, понимаешь? Я не ел уже много дней. Кровь в подвале закончилась, о чем ты знала, и тебе стоило быть осторожней…

— Хочешь свалить вину на меня? — воскликнула Бонни, жалея, что не может испепелить вампира взглядом. А она почти поверила, что он раскаивается.

— Я пытаюсь объяснить почему сделал то, что сделал! — Деймон снова ударил кулаком, но уже не так яростно, скорее больше для того, чтобы выказать свое недовольство, чем напугать. — Впусти меня.

— Обойдешься, — устало огрызнулась Бонни, чувствуя, как злость внутри неё сдувается, словно воздушный шарик. Если разобраться, то чего она ожидала? Деймон уже месяц не питался вдосталь, растягивая запас донорской крови. Проблема с самоконтролем у него была всегда, и в случае срыва остановить его могла только Елена или магия. Но ни того, ни другого в этом мире нет, так чего же она ожидала? В конце концов, он не хотел ее убить, только утолить голод... Прекрасно! Она уже оправдывает его. Бонни издала обреченный стон и сердито покосилась на дверь.

— Почему ты голодал? В лесу полно животных.

Послышалась возня и булькающий звук. Похоже, Деймон притащился к ней с бутылкой.

— Ты хоть раз пила кровь зайца или оленя?

— Не возникало такой необходимости.

— Она не идет ни в какое сравнение с кровью человека, — проигнорировав язвительный выпад, спокойно пояснил вампир. — Пить ее так же отвратительно, как есть соевое мясо вместо бифштекса.

— Так проблема в твоих вкусовых предпочтениях?

— Не только. Кровь животных делает меня слабее, притупляет восприятие, — Деймон, по-видимому, искренне верил в то, что это может быть весомыми аргументами, раз так самозабвенно перечислял минусы животной диеты. Бонни ощутила, как гнев вновь закипает в ней.

— А ты что, собрался с кем-то сражаться в этом мире? Напоминаю, единственный человек, с которым ты здесь имеешь дело — я. Как я могла подумать, что тебе можно доверять!

На время между ними повисло тягостное молчание. Каждый решал для себя насколько стоит быть откровенным дальше и зачем это делать.

— Прости меня, Бон-Бон. Я повел себя как мудак. Я довольно часто веду себя так, тебе ли не знать.

Ведьма криво усмехнулась и без прежней враждебности покосилась на дверь.

— Понимаю, сейчас ты не поверишь мне, но обещаю, что больше не трону тебя, — он помолчал немного и иронично добавил: — Конечно, если ты сама не сжалишься надо мной и не дашь немного своей крови.

Раздавшееся громкое «пффф» ясно дало ему понять, куда он может катиться с таким предложением. Деймон тихо рассмеялся, глотнул виски и впервые после случившегося на кухне почувствовал облегчение. Бонни смягчилась, а значит готова его простить.

— Думаю, это место так действует на нас… — прищурившись, он смотрел на стену перед собой, но видел сосредоточенное лицо ведьмы. Наверное, это виски развязал ему язык, но он должен ей сказать то, что думает, и не только для того, чтобы вымолить прощение. Ему не нравится в этом мире, очень-очень не нравится, и что важнее, он боится остаться здесь в одиночестве. Как он вообще мог так нелепо сорваться? Почему рискнул ее жизнью ради минутного удовольствия? А если бы голос в голове приказал ее убить? Деймон мысленно содрогнулся, с предельной ясностью понимая, что не хочет оставаться здесь без Бонни.

— Я думаю, мы медленно сходим с ума, Бонз. Ты слышишь чей-то голос по ночам и ощущаешь постороннее присутствие, а я теряю контроль от вида крови, как новообращенный. Этот мир самый настоящий ад… и мне не выжить здесь без тебя.

Ведьма тяжело выдохнула. Как бы ей не хотелось этого признавать, но Деймон был прав. Выжить здесь они смогут, только если будут держаться вместе.

— Вероятно, я еще пожалею об этом, но… можешь войти.

В следующий миг стол неуклюже завалился на бок, а в приоткрытую дверь ловко протиснулся вампир. Бонни скрестила руки на груди и недоверчиво воззрилась на него.

— Не заставляй меня пожалеть.

— Никогда, — взгляд Деймона метнулся к ране на шее, а потом к окровавленному полотенцу на кровати. — Мне правда очень жаль, — виновато добавил он, помолчал и нерешительно предложил, покачав бутылкой в руке: — Хочешь выпить?

— Неплохая идея, — усевшись на кровать, Бонни дождалась, пока Деймон сделает то же самое.

— Мир? — он вопросительно изогнул бровь, протягивая бутылку.

— Перемирие, — проворчала ведьма, делая пару глотков из горлышка.


Дверь с громким стуком захлопнулась, и Бонни осела на пол, прижавшись к ней спиной. В груди клокотал гнев, а глаза щипало от злых слез. Шумно втянув носом воздух, она медленно выдохнула через рот, пытаясь взять себя в руки и успокоиться. Если хорошо подумать, то ничего особенного не произошло. Раньше она даже не обратила бы внимания на его слова. Ответила бы жестко, опалила взглядом и ушла с гордо поднятой головой, но точно не повела бы себя как истеричка, во всей красе демонстрируя свою обиду.

В коридоре послышались тяжелые шаги, но Бонни не сдвинулась с места, только внутренне собралась, превращаясь в один большой колючий комок и готовясь к неминуемой ссоре.

— Ты разыгрываешь меня? Опять?! — прорычал вампир, яростно дергая ручку над ее головой.

— Проваливай, Деймон! Я не хочу тебя видеть!

— Да какого черта, Бонни! Что я такого сказал?

Ну конечно, типично мужская позиция. Что я такого сказал? Что я такого сделал? Бонни скрипнула зубами и запальчиво произнесла:

— Дай-ка подумать. Для начала ты назвал меня никчемной, бездарной и криворукой ведьмой!

— Эй-эй, я использовал другие слова! — перебил вампир, но Бонни только огрызнулась в ответ:

— Смысл я передала точно! Потом сказал, что мы оказались здесь по моей вине!

— Не передергивай, я сказал отчасти по твоей вине.

— Это сильно меняет дело. Теперь я буду думать, что ты считаешь это место личным адом отчасти потому, что я нахожусь здесь с тобой! Но хуже всего не твоё обвинение, а то, что ты опошлил мои отношения с Джереми… — голос всё-таки дрогнул, и Бонни закусила губу, чувствуя в горле ком.

Вместе с тем гнетущая тишина за дверью стала почти осязаемой. Возможно, вампир уже ушел, что было бы вполне в духе его сегодняшнего настроения. Ну и ладно! Видеть, разговаривать и прощать его она все равно не собиралась. По крайней мере, сейчас.

— Кхм, быть может, я немного преувеличил, — приглушенный голос всё-таки раздался за дверью, и судя по напряжению, скользящему в нем, на этот раз признавать вину Деймон особо не хотел. — Ты не бездарная, просто не так много знаешь, как предыдущие Беннет.

— И кто в этом виноват? — едко поинтересовалась Бонни. — Не тот ли вампир, который убил одну мою родственницу и обратил другую?

— Эй, я, между прочим, пытаюсь извиниться, будь немного снисходительней!

— Не нужны мне твои извинения!

— Тогда не строй из себя королеву драмы!

Бонни издала громкий саркастический смешок.

— Кто бы говорил. Это ты второй месяц ноешь о том, как тебе здесь плохо, одиноко и скучно. Бедный Деймон оказался заперт в мире с самым раздражающим его человеком, который повинен в том, что их занесло сюда!

За дверью вновь повисла тишина, и ведьма горько усмехнулась, устало прикрывая глаза. Как же ее все достало: обвинения Деймона, безрезультатные поиски ответов почему они оказались здесь, что это за место, и главное — как отсюда выбраться. Ей надоели жалобы вампира и его частые просьбы поговорить с ним о Елене, словно если он не будет этого делать, то забудет о ней. Бонни устала от страха, который стал постоянным спутником по ночам, и от ощущения чужого присутствия в доме. Ей хотелось хотя бы на вечер забыть о том, что с ними случилось, притвориться, что все в порядке, отпраздновать дурацкий День Благодарения... Это просто какая-то традиция, грустить на праздники. Ее ужасная традиция с юных лет.

— Бонз, — нерешительно позвал Деймон, привлекая ее внимание. — Ты когда-нибудь думала о том, что всё время, пока мы стараемся понять, как вернуться назад, они считают нас мертвыми? Мы здесь больше двух месяцев и никто не попытался прийти за нами. Они нас похоронили.

— Не удивительно. Иная сторона разрушена, а мы не вернулись — выходит мертвы.

— Да брось, мы бы на их месте не смирились, — устало возразил он, и Бонни мысленно с ним согласилась. — Искали бы выход до последнего… Думаешь, это значит, что они нужны нам сильней, чем мы им? — в его голосе звучала горечь, от которой Бонни стало не по себе.

Деймон задал вопрос, которым она не единожды задавалась сама, но всякий раз отказывалась смотреть правде в глаза, пряча голову в песок. Но здесь, вдалеке от своих друзей, она вдруг вспомнила все те моменты, когда Джереми, Елена и Кэролайн ставили свои интересы выше ее. Часто о ней вспоминали только в минуты, когда нужна была ее ведьминская сила. Смирились бы они с фактом ее смерти или вопреки всему пытались вернуть? Бонни криво усмехнулась: для первого она слишком часто умирала, для второго — была не так дорога им.

— Даже если ты прав, Деймон, и они считают нас мертвыми, это не повод унижать меня или оскорблять мои чувства, — заметила она спустя некоторое время.

— Но я же эгоист, неуравновешенный тип со склонностью к депрессивным состояниям и привычкой обвинять в своих проблемах окружающих, — старательно процитировал он ее слова.

— Посмотри-ка, ты запомнил, — Бонни улыбнулась, понимая, что уже не злится на него.

Прожив с ними это время, она медленно приходила к выводу, что Деймон не так уверен в себе как пытается показать, и что он боится потерять внимание окружающих. Его поступки, порой противоречивые, были способом выделиться. Елена смогла увидеть это в нем, не побоялась высказать в лицо неприятную правду и потому, наверное, стала для Деймона своеобразным моральным компасом. Возможно, по этой причине он чувствует себя таким потерянным в этом месте. Бонни тяжело выдохнула, осознав, что снова оправдывает Деймона, и причина, по которой она это делает, все сильнее настораживала ее.

— Иногда я не понимаю, как Елена могла тебя выносить, — честно призналась она.

— Я тоже.

Бонни недоверчиво покосилась на дверь. Деймон что, правда согласился с ней?

— Открой дверь, Бонз...

Она выждала пару минут, чтобы потешить свою гордость, и поднялась на ноги, распахивая дверь. Деймон смотрел на нее виновато, изображая самое большое раскаяние, на которое был способен. И, на взгляд Бонни, слегка переигрывал.

— Если ты опять скажешь, что я ничего не делаю, чтобы вытащить нас отсюда, твоим единственным собеседником будет мисс Милашка, — пригрозила она, пропуская его внутрь.

— Клянусь, что больше никогда не оскорблю тебя, Великая ведьма Беннет.

— Позер, — беззлобно бросила Бонни, закатив глаза. В ответ на губах вампира заиграла хитрая ухмылка. — Так, я жду извинений. — Она скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что ему нужно постараться, чтобы получить искреннее прощение. Деймон состроил жалостливое лицо, но она только сильнее свела брови на переносице.

— Согласен, мне не стоило срываться на тебе. Ты умная ведьма и стараешься найти выход. И жить с тобой в одном доме совсем не ад. На самом деле, даже довольно мило. Ты знаешь много забавных историй, у тебя отличное чувство юмора и ты азартна. Никогда бы не подумал, что ты можешь до утра играть в «Монополию», — Деймон прищурился, постукивая указательным пальцем по губе и одновременно следя за выражением лица Бонни. — Еще ты никогда не теряешь надежду и терпишь меня, а я это ценю, — он решил польстить ей, но Бонни осталась равнодушна. Что и говорить, она была крепким орешком с чувством собственного достоинства. — Что ж, не хотел признаваться, но окончательно покорила ты меня пением в душе, — с ленцой протянул он, многозначительно приподняв брови.

— Что?! — А вот на провокацию она велась легко.
— Это было один раз, и будь спокойна, я почти ничего не разглядел.

— Почти?!

— Ты так мило сердишься, Злючка, — он тепло улыбнулся. Я прощён?

— Ты забыл извиниться еще за одну вещь, — она продолжала упорствовать, сверля его пристальным взглядом.

— Да ладно, Бонни, ты всерьез думаешь, он сидит на твоей могиле и утирает горькие слезы? — Деймон раздраженно взмахнул рукой. — Он изменял тебе с призраком, когда ты была жива!

— Отлично. Где выход знаешь, — Бонни обиженно повернулась к нему спиной, давая так понять, что не желает дальше продолжать разговор.

— Пффф… Прошу заметить, что я только хотел открыть тебе глаза, но раз ты настаиваешь. — Он глубоко вздохнул и продолжил: — Прости, Бонни, мне не стоило говорить, что в Мистик Фоллс тебя никто не ждет. Уверен, Кэролайн, Мэтт, Елена и даже Джереми, скучают по тебе.

Бонни обернулась через плечо.

— И?

— И младший Гилберт не курит в твое отсутствие травку. В чем, между прочим, ни ты, ни я не можем быть полностью уверены. И, конечно, мне не стоило говорить, что он спит с твоей соседкой по комнате, потому что я только сейчас понял, что ты жила с Кэролайн и Еленой.

Бонни удрученно покачала головой, но все же повернулась к нему и протянула ладонь для рукопожатия.

— Даже извиниться нормально не можешь.

— Во-первых, я это сделал, во-вторых, не вынуждай меня лгать, — Деймон сжал ее ладонь и рывком дернул ведьму на себя, вынуждая прижаться к своей груди. — Мы оба знаем, что Джереми не особо верный парень. У Гилбертов с верностью вообще проблемы, — продолжил он, крепко удерживая Бонни в объятиях и похоже не испытывая по этому поводу неловкости. — Раз уж я признал свои ошибки, то ты тоже должна кое-что сделать для меня.

— Что же это? — Бонни вздернула брови, старательно держа хотя бы небольшую дистанцию между собой и Деймоном.

— Пообещай, что больше не станешь прятаться от меня за этой дверью, — со всей серьезности произнес он.

Она тихо засмеялась и, поддавшись импульсу, на миг прижалась лбом к его плечу, чувствуя, как он осторожно приобнял ее за талию. Для них это была непривычная минута близости и первое пересечение тонкой грани в отношениях.

— Думаю, я смогу выполнить твою просьбу. Я больше не сбегу, так что, когда снова решишь задеть меня, будь готов к сопротивлению.

— Идет, — Деймон отстранился первым, вызвав у нее легкое разочарование, и кивком головы указал на дверь. — Как насчет того, чтобы закончить ужин?

Бонни сделала вид, что раздумывает над его предложением, но лукавая улыбка уже приподнимала уголки ее губ.

— Только если споешь «Моя крошка вернулась», — она одарила вампира смеющимся взглядом, развернулась на каблуках и вышла из комнаты.

— Так и знал, что тебе нравится мое пение, — выкрикнул вдогонку Деймон, провожая Бонни задумчивым взглядом.


Бонни вихрем влетела в спальню, громко хлопнув дверью, которая тотчас открылась нараспашку.

— Я не закончил, — Деймон в два счета преодолел разделяющие их расстояние и рывком развернул ее к себе. — Ты думала, я полный идиот, и ни о чем не узнаю? — больно стиснув её руку выше локтя, он коршуном навис над ней.

— Наоборот, считала, что ты достаточно умен, чтобы понять — это наш единственный шанс!

— Наш? — Деймон зло усмехнулся. — Ты сейчас ничего не путаешь? — разжав пальцы, он слегка оттолкнул Бонни и быстро приблизился к комоду за ее спиной. Открыв второй ящик сверху, бесцеремонно поднял ворох нижнего белья, игнорируя ее возмущенный возглас, и извлек толстую тетрадь в коричневом переплете.

— Ты рылся в моих вещах! — Взволнованная тем, что ее секрет раскрыт, Бонни пыталась обратить ситуацию в свою пользу. — Ты не имеешь права заходить сюда в мое отсутствие!

— Это мой дом, и я могу находиться во всех его комнатах, когда захочу, — отрезал Деймон, наступая на нее и потрясая найденным дневником Шейлы. — И не пытайся снова уйти от ответа.

— Это наш единственный шанс, — повторила она снова, стараясь говорить спокойно и уверенно. — То, что написала бабуля, всего лишь вероятность, а вероятность — величина условная

— Не пудри мне мозги, — перебил Деймон, открывая дневник на нужной странице. — «Некромантия является самым страшным проступком ведьмы. Если она идет на этот шаг, то должна знать, что ей придется отдать все силы на то, чтобы сдержать воскрешенное существо. Итогом подобного опыта станет смерть», — Деймон захлопнул дневник и гневно воззрился на Бонни. — По-моему, довольно конкретно.

Она пристыженно отвела взгляд и тяжело опустилась на кровать, ссутулив плечи. Бонни прекрасно понимала степень риска, но это был шанс, о котором они мечтали уже более трех месяцев. Все яснее становилось, что в этом месте живёт зло и отсюда нужно выбираться. Оно стало чаще проявлять себя. Его присутствие и Деймон, и Бонни ощущали в каждой комнате, казалось, оно подслушивает их разговоры и исподволь наблюдает за ними. Бонни стала бояться любого резкого звука, начала беспрестанно оглядываться, разучилась спокойно спать, пробуждаясь от ощущения того, что кто-то лежит на второй половине кровати. И что хуже, все это сильнее подталкивало ее к Деймону. Она искала его общества почти все время, потому что только в его присутствии чувствовала себя в безопасности.

— Это чистое самоубийство, Бон-Бон, — Деймон шумно вздохнул и опустился рядом, прижавшись плечом к ее плечу. — Воскресить свою прабабку, чтобы использовать ее как источник магии…

— Это могло сработать, — уже не так уверенно произнесла она. — Мне хватило бы сил пробить брешь в наш мир и вытолкнуть тебя, а потом ты нашел бы способ, как забрать меня отсюда.

— Прекрати. Ты умерла бы в последующие часы, сражаясь с тем, что пробудила, — Деймон болезненно скривился. — Я не готов принять такую жертву, — он искоса взглянул на удрученную ведьму. — Мы пришли сюда вместе, и уйдем тоже вместе.

Бонни невесело хмыкнула и закусила губу, сжимая и разжимая пальцы.

— Ты найдешь другой способ, — он ободряюще сжал ее плечо. Бонни подняла голову и встретила его внимательный серьезный взгляд. — Я в тебя верю, Бон.

— Не прошло и трех месяцев… Но, Деймон, ты ведь мог вернуться к Елене уже завтра.

— И потерять тебя? Ты мой друг, Бонни. Я не согласен платить такую цену.

Его слова были искренны, Бонни знала это, как и то, что отрицать свое влечение к нему бессмысленно. Ее затягивало в серо-голубой водоворот глаз Деймона, и взгляд сам собой опускался к его губам. Нужно было срочно отвлечься, и Бонни игриво улыбнулась ему, пихнув плечом.

— Значит, мы теперь официально друзья?

— Ну, я рассчитывал на большее... Но так и быть, буду довольствоваться дружбой.

— Тогда как друг ты должен позволить мне самой определять степень риска, — она снова попробовала пробить брешь в его упрямстве.

— Только если речь идёт о количестве выпитого алкоголя. Пойми, я не дам тебе жертвовать собой.

— Эх, теперь придется начинать с нуля.

— И это отличный план, — Деймон ободряюще приобнял ее за плечи, после чего быстро поднялся на ноги. — Завтра с утра начнем, а пока ложись баиньки, — он закинул дневник Шейлы обратно в комод и зашагал к выходу, но тихий голос ведьмы остановил его на пороге.

— Деймон, ты не мог бы… недолго посидеть здесь, пока я не засну, — Бонни отвела глаза, чувствуя, как от смущения пылают щеки. — Последнее время я плохо сплю. Мне все время кажется, что кто-то за мной следит.

Деймон озадаченно нахмурился, и от этого Бонни почувствовала себя очень глупо. Покраснев еще больше, она вдруг преувеличенно бодро продолжила:

— А знаешь, забудь. Я справлюсь, — и, повернувшись к нему спиной, принялась спешно расшнуровывать кроссовки. Дверь с тихим стуком закрылась, и Бонни не сдержала разочарованного вздоха, но в следующий миг постель прогнулся под весом второго тела.

— Только обещай, что не будешь ко мне приставать, — улегшись поверх покрывала, Деймон смотрел на нее лукавым взглядом.

— Я буду очень стараться, — не осталась в долгу Бонни, испытывая сильнее облегчение. Завтра утром она обязательно проведет с собой мысленную беседу на тему, как глупо и опасно влюбляться в Деймона. Она назовет себя идиоткой, пообещает держать дистанцию. Но сегодня ей нужно почувствовать себя в безопасности, ощутить тепло другого тела, забыться сном так близко от своей иллюзии.

Старательно укутавшись в одеяло, скрыв под ним каждый сантиметр тела, Бонни отодвинулась от Деймона на край кровати, чем от души повеселила его. На его взгляд, она была весьма непоследовательна в проявлении своих чувств к нему. Легко переходила от злости к симпатии, от обвинения к прощению. С другой стороны, в этом и заключалась вся привлекательность Бон-Бон, завоевывающей все больше места в его сердце.

Расслабленно откинувшись на подушку, Деймон какое-то время изучал потолок, размышляя о том, не испытывает ли он к Бонни что-то помимо дружеской симпатии?.. А как же Елена... Покосившись на укутанную в одеяло Бонни, он прислушался к ее дыханию и, прикинув, что вопрос его неожиданной симпатии к ней подождёт до утра, повернулся на бок, осторожно притянул ее к себе и забылся беспокойным сном.


Бонни застыла у окна, напряженно прислушиваясь к звукам в коридоре, одновременно страшась и желая услышать его шаги. Разум твердил как заведенный, что это будет большой ошибкой, но сердце предательски сжималось от каждого скрипа и шороха.

Легкое дуновение воздуха, всколыхнувшее прозрачную занавеску, подсказало ей, что Деймон здесь, и на короткий миг она ощутила радость, которая тотчас сменилась напряжением.

— Тебе лучше уйти, — стараясь говорить твердо, произнесла Бонни. — Мы поговорим о случившемся завтра… А лучше сделаем вид, что ничего не было, — она кивнула головой, словно убеждая саму себя в верности принятого решения и повторила: — Тебе лучше уйти.

— Ты этого действительно хочешь? — голос Деймона прозвучал ближе и она, вздрогнув, повернулась, с достоинством выдерживая его пронзительный взгляд.

— Да. Ты любишь Елену, я — Джереми. Мы выпили лишнее, предались воспоминаниям... — Бонни неопределенно взмахнула рукой. — Это тоска, Деймон: по ним, по ласке и человеческому теплу...

— Надо же, как ловко ты все разложила по полочкам, — пеебил её вампир, сухо улыбнулся и неожиданно приблизился к ней вплотную, отрезая пути к отступлению. — Обозначила вину и ту же оправдала нас обоих, — двумя пальцами он приподнял ее за подбородок, вынуждая смотреть прямо в глаза. — Идеальный адвокат дьявола.

— А ты со мной не согласен? — голос слегка подвел, но Бонни продолжала делать вид, что ее не волнует ни близость Деймона, ни напряжение, повисшее в воздухе.

— Отчего же, — он провел большим пальцем по ее подбородку. — Я люблю Елену, ты, вероятно, Джереми… Мы немного пьяны… и разговор вышел довольно личным… Но не стоит подменять одно другим. Я действовал абсолютно осознанно, да и не похоже, чтобы ты была не в себе, — палец скользнул по нижней губе, и Деймон не без удовольствия отметил, как потемнели зрачки ведьмы. — Это все равно случится, Бон-Бон. Вопрос только в том, когда?

— Уходи, — прошептала Бонни отчаянно, убирая его руку от лица и из последних сил сопротивляясь искушению. — Просто оставь меня одну в этой чертовой комнате.

Деймон прищурился, окидывая ее оценивающим взглядом, но не сдвинулся с места, и она скорее интуитивно догадалась, что он готовится сделать следующий шаг. Шаг, который все окончательно изменит между ними. В попытке спасти положение, она уперлась ладонью ему в грудь и торопливо заговорила:

— Хорошо, ты говоришь, что это все равно случится. Но что будет, когда мы вернемся домой?

— Если вернемся, — поправил ее Деймон, опустив взгляд на приоткрытые губы.

— Подожди, так в этом все дело? Ты не можешь получить ее и… — горькая обида сдавила тисками горло, и Бонни запнулась, подбирая слова поточнее, — и берешь, что есть?

— Для начала, я пока еще ничего не взял, — он сократил и без того маленькое расстояние между ними, вынудив ее буквально вжаться в подоконник, и промурлыкал на ухо: — Но если ты настаиваешь… то я понимаю, кого именно хочу... взять.

Бонни нервно облизнул губы. От близости Деймона, его искушающего шепота путались мысли, и она поняла, что уже поддалась чувственному желанию. Происходящее казалось наваждением, дурманом, словно кто-то опоил их любовным зельем... Ухватившись за эту мысль, Бонни вскинула голову и горячо зашептала:

— Деймон, это все он… тот, кто управляет этим местом. Тот, чьё присутствие мы ощущаем. Он заставляет нас испытывать это притяжение, играет с нами, — сбивчиво тараторила она, но Деймон смотрел на нее со снисходительной нежностью. — Хорошо, ты не веришь мне. Но вспомни, когда ты укусил меня, то сказал, что чувствуешь, как этот мир влияет на тебя, лишает обычного контроля. Сейчас происходит то же самое.

— Ты это серьезно?

— Да, абсолютно. Ты бы не предал Елену, не поддался бы искушению, ты ведь…

— Люблю ее, да-да, — раздраженно перебил Деймон. — Она любовь всей моей жизни, и я должен безумно скучать по ней, но тебе не кажется странным, что о Елене говоришь сегодня ты, а не я? А может тебе просто страшно, Бон? — он коснулся ладонью ее щеки, заглядывая в глаза. — Я хочу тебя, ты хочешь меня. Это звучит безумно? Возможно, — он жадно прижался к ее губам, оставляя влажный поцелуй. — Да, это, скорее всего, ошибка, — руки вампира скользнули вниз, подхватывая ее под бедра и усаживая на подоконник. — Но я не хочу останавливаться, Бонни, — он прижался к ее шее, слегка прикусывая кожу. — А ты?

Подсознательно Бонни понимала, что нужно остановиться, но она совершила уже столько безумных поступков ради других, что может позволить себе один ради себя.



Она проснулась от странного ощущения, словно ее тело стало гитарной струной, подрагивающей от колоссального напряжения. Ее бросало то в жар, то в холод, голова болезненно пульсировала, а кончики пальцев неприятно покалывало.

— Нет, — ведьма поднесла к лицу дрожащие ладони, медленно осознавая, в чем причина ее состояния. — Только не сейчас.

Деймон рядом сонно заворочался, но не открыл глаз. С минуту она смотрела на его расслабленное лицо, борясь с искушением поцеловать мягкие губы и продлить вчерашнюю иллюзию, которая сейчас рассыпалась в прах. Время сказки прошло, но прежде, чем она сообщит об этом Деймону, ей стоит убедиться в своей правоте.

Бонни осторожно вынырнула из-под одеяла, быстро надела шорты и футболку, и босиком выскользнула за дверь, бегом спускаясь по лестнице. Войдя в гостиную, она встала напротив камина, глубоко вздохнула и, направив на него руку, четко произнесла:

— Инсендио!

Пламя взметнулось ярко и высоко, облизав каменную кладку дымохода. Губы Бонни скривились в болезненной ухмылке и, следуя необъяснимому, дикому порыву она стремительно развернулась в сторону больших окон, выпуская на волю пробудившуюся магию. Звон разбитого стекла слился в монотонный гул с криком отчаяния, осколки щедро усыпали пол, а сильный порыв ветра сбросил бумаги со стола.

— Ты что делаешь?! — возмущенный голос Деймона раздался со второго этажа. Он быстро спустился и недоуменно уставился на нее. — Где, по-твоему, я найду стекольщика?

Хмурый, с взъерошенными волосами, в наскоро одетых джинсах и босиком, он казался Бонни таким родным. Сердце болезненно сжалось, и она отвела взгляд, глухо бросив:

— Этого не потребуется. Магия вернулась. — В подтверждение своих слов, она взорвала пару бутылок с виски, испытывая от этого мстительное удовольствие. — Мы возвращаемся домой.

Деймон перевел ошалелый взгляд на столик с напитками и вновь посмотрел на нее. Ей казалось, она слышит скрип, с которым шестеренки мыслей проворачиваются в его голове. В эту минуту он медленно приходил к выводу, который она сама сделала чуть ранее — их короткому роману пришел конец. Не желая чувствовать себя более униженной, Бонни попыталась ретироваться, но Деймон успел схватить ее за руку.

— Это ничего не меняет.
произнесла:

— Нет, это меняет все.

— Эм, должен заметить, что на этот раз Бонни права, — прозвучал внезапно чужой хрипловатый голос.

Вампир и ведьма испуганно вздернули головы. На верхней ступени лестницы стоял молодой незнакомец и смотрел на них с таким дружелюбным выражением лица, словно они были старыми знакомыми.

— Не хотел вас прерывать, все-таки ситуация довольно щепетильная. Адюльтер и все такое, но я и так ждал достаточно долго. Ты довольно упрямая ведьма, — он шутливо погрозил Бонни пальцем. — Так настойчиво сопротивлялась возвращению магии...

— Ты, черт возьми, кто такой?! — угрожающий тон Деймона не сулил ничего хорошего. Наверняка сейчас он раздумывал над тем, вырвать незваному гостю сердце сразу или подождать еще пару минут.

— О, простите, забыл представиться. Кай Паркер.

— Призрак, — Бонни сделала шаг вперед, заслоняя спиной вампира и таким образом мешая ему напасть на незнакомца. — Это его голос я слышала, его присутствие мы ощущали все время. Ему принадлежит это место. — Кай в ответ одобрительно кивнул головой. — Ты знаешь, как отсюда выбраться?

— Конечно. И теперь для этого у меня есть все, — насвистывая мелодию и продолжая довольно улыбаться, Кай начал неспешно спускаться к ним.