В коридоре заухал филин. В прямом смысле слова кстати. Это у нас дверной звонок такой. Народ теряется – нам весело.
- Как в лесу, - пробормотала я. – Кто?
- Вам посылка с доставкой, - бодрым голосом отозвался молодой парнишка.
- Ты ждешь посылку? – не оборачиваясь, спросила я.
Быстрые шаги и невесомый поцелуй в шею.
- Нет, я в душ, - быстро проговорили за моей спиной.
- Эй, я же собиралась! – обернулась, но застала только мелькнувшую полу халата и сразу же захлопнувшуюся дверь.
- Кто не успел, тот опоздал, - философски раздалось из-за нее.
Я нахмурилась, а затем тихонько фыркнула.
- Открывать будете? – робко поинтересовался посыльный.
- Ой, простите, молодой человек, - я на автомате одернула подол коротенького халатика и открыла дверь. – Так это кому? – заинтересовано взглянула я на небольшую коробочку, перевязанную красной лентой, в руках парня.
- Семенова Надежда Александровна – вы?
- Я, - утвердительно кивнув, я уже тянулась к заинтересовавшей меня вещице.
- Тогда получите и распишетесь, - заявил посыльный, протягивая мне какой-то бланк.
Быстро черканув в нужном месте, я захлопнула дверь и повертела в руках странную коробку без адреса отправителя. Затем потрясла – внутри что-то застучало. С видом нацелившийся на добычу хищницы, наплевав на праздничный маникюр, я развязала ленту и подцепила ногтем скотч. После непродолжительной борьбы и парочки бранных слов, посылка поддалась. Я открыла ее.
- Ооо, - нечленораздельно, но максимально точно выразила я свои эмоции.
Дверь в ванную комнату отворилась.
- Ты выйдешь за меня?
Я перевела взгляд с любимого вновь на посылку, быстро выудила бархатную коробочку, отшвырнув при этом картонную, и открыла заветную крышку.
- Ооо, – похоже, я больше не смогу вразумительно изъясняться.
Даритель почесал за ухом и как-то несмело приблизился.
- Ты меня немножко пугаешь, - тихонько признался он, уткнувшись подбородком в мое плечо и обнимая за талию.
- Оно обалденное… - обрела я, наконец, дар речи. Хотя, судя по сказанному, это вряд ли можно было назвать «даром». – Я люблю тебя, - прошептала обернувшись.
- Это – да?
- Нет, это – да, да, да, да, да, - счастливо улыбаясь, прошептала я, целуя его в губы.
- Фух, и не обязательно было начинать со слова «нет», так можно и сердечный приступ заработать, - произнес он, развязывая кушак моего халата и утягивая за собой в сторону ванной.
- Эй, нас же ждут, - весьма неубедительно возразила я.
- А что поделаешь, хочу принять душ с невестой и все тут…

Чуть позже, облачившись в праздничное одеяние и разглядывая себя в зеркале, я невольно снова и снова возвращалась взглядом к поблескивающему на пальце колечку. На душе пел целый ансамбль. Даже у небрежно брошенного на кресло галстука появился особый, глубинный смысл, хотя обычно это слегка раздражало. Гармония наполнила все вокруг и внутри меня, а грудь время от времени сдавливало от переполнявших ее эмоций. И как-то само собой, словно оттеняя мое нынешнее состояние, нахлынули воспоминания прошлогодней давности...

Раздражающе громкая трель звонка вывела меня из затянувшегося ступора. Слез до сих пор так и не было, только легкая ломота в затылке – словно чем-то тяжелым по голове огрели. Причем били долго, старательно, в одно и то же место.
- Получите - распишитесь! – радостно пропела Катька, вошкаясь со своим мешком из ближайшего супермаркета, выуживая оттуда бутыль шампанского, да так и замерла с приоткрытым ртом и Асти Мартини в вытянутой руке.
Видимо, выглядела я неважнецки.
- Надь… Нааадь, - поспешно сваливая все свои шмотки в углу коридора, она ринулась ко мне, крепко обнимая. – Надь, что случилось-то, а?
И вот тогда они появились. Болезненно заклокотало в груди, и секундой позднее из глаз полились слезы.
- Я приехала… пораньше… а тут… он… и, – я заставила себя замолчать, иначе это грозило обернуться настоящей истерикой, и просто уткнулась лицом в мягкую ткань кофточки подруги, судорожно всхлипывая.
- Тшшш, - Катя гладила меня по голове и плечам, осторожно подводя к дивану в гостиной, при этом умудрившись стянуть с себя сапоги и продолжая обнимать меня одной рукой.
- Да брось, - буркнула я, невольно отвлекаясь на это странное зрелище.
- Что брось? Ты тут уже наверняка все намыла, я тебя знаю, - усадив меня, Катя взяла мою руку и видимо решила воспользоваться временным затишьем: - Поссорились, да? Сильно? Он на тебя наорал? Всегда знала, что все мужики – сволочи… надо было коньяк брать, - вдруг опечалилась она.
Я неопределенно хмыкнула, слезный поток иссяк столь же неожиданно, как и появился. Только неприятно саднило в груди и першило в горле, да еще нос заложило так, что не вдохнуть. Что сказать, один вид моей подруженции действовал на меня успокаивающе, а уж ее болтовня и вовсе убаюкивала.
- Коньяк у меня есть, и мы не поссорились, - вздохнула я, ощущая внутренний барьер, преодолеть который все же пришлось: - Он сюда девку привел.
Смотреть на Катьку с выпученными глазами, открывающую и закрывающую рот, подобно выброшенной на сушу рыбешке, было бы даже забавно, если бы не повод, вызвавший столь любопытные метаморфозы.
- Шутишь, - наконец, неуверенно покачав головой, произнесла она.
- Смешно?
- Не очень, - честно ответила подруга.
- Мне тоже.
- Да как… да он… - она замолчала, а потом просто обняла меня.
Я послушно положила голову ей на плечо, снова погружаясь в терпкий аромат любимых Катькиных духов. Не знаю, сколько мы так просидели, когда Катя осторожно отстранилась и заглянула мне в лицо.
- Рассказать хочешь?
Я неопределенно пожала плечами.
- Да нечего рассказывать. Меня из командировки вызвали накануне вечером, - я слегка нахмурилась, пытаясь припомнить детали вчерашнего дня, который сейчас казался бесконечно далеким. – Решила, что не буду предупреждать, заеду домой – уберусь, наготовлю, ну вроде как сюрприз будет… - голос предательски дрогнул.
Подруга погладила меня по руке, а затем осмотрелась по сторонам.
- Коньяк в баре? – осведомилась она, я кивнула, и в считанные минуты уже держала в руках свой любимый пузатый фужер.
- Да не мучай ты его – пей, - фыркнула Катька и, слегка подтолкнув мою руку, опрокинула в себя свою порцию.
Последовав ее примеру, я покосилась на закусывающую лимоном Катю – ей, похоже, тоже требовалась «реабилитация» после моих новостей. Я вздохнула – за это и люблю. Всегда и все делили на двоих.
- Ну а дальше, как в плохом анекдоте, я приехала – дверь изнутри заперта, позвонила. Ну, деваться-то некуда – открыл, - я скривилась от отвращения. – В халате.
- Они что… - Катя замолчала, выпучив глаза так, что мне стало и смешно, и даже чуточку страшно.
- Нет, она уже собиралась уходить, - скривилась я.
- Вот же мудак, - сделала вывод моя с филологическим образованием подруга. – Повторим?
Я кивнула. После третьего повтора стало легче дышать, после четвертого я невольно улыбнулась, глядя на раскрасневшееся лицо Кати, рассуждающей о подлости мужской натуры и отдельных ее представителей в частности.
- Надюш, ну может оно и …
- Только не говори к лучшему, - усмехнулась я.
- Но ведь и правда, сколько вы с ним бились – то с этим переездом, то с отдыхом, то с… - она запнулась.
- С ребенком, - закончила я за нее.
Да, детей у нас не было, несмотря на мое сильное желание и вполне подходящий возраст. И в чем-то подруга была права, идеальными наши отношения с мужем назвать было сложно. Много воды утекло с тех пор, как мы гуляли под дождем мокрые, счастливые и пьяные от любви. Ну, и от полутора бутылок шампанского. А противоречий становилось с каждым днем все больше. Но, как ни крути, у меня была налаженная, спокойная, в общем-то, устраивающая меня жизнь. А что касается близости… Я задумалась. То, что случилось, несомненно причиняло сильную боль, сам факт предательства словно выворачивал меня наизнанку, но вот… С силой сжав челюсти и вцепившись в ладонь подруги так, что та сдавленно пискнула, я попыталась представить их вместе. Меня замутило от отвращения, но что я чувствовала, зная, что мой мужчина обнимал, целовал… нафиг синонимы - попросту трахал другую женщину? Да ничего, кроме тошноты и злости.
- Где он? – прервав мои размышления, спросила Катя.
- Не знаю и знать не хочу. Я сказала, чтобы он выметался из моего дома, он собрал вещи и вымелся. В следующий раз увижу его в ЗАГСе.
Подруга молчала, глядя в окно и о чем-то раздумывая.
- Я бы, наверное, не смогла… - тихо сказала она.
- Тебе и не придется, Олег не такой.
- Ой, да все они не такие, - отмахнулась она. – Я бы про твоего никогда не подумала.
- А я бы подумала.
Катя удивленно посмотрела на меня, но я решила не вдаваться в подробности. Конечно же они были… были первые ласточки, и даже вторые, и третьи. Но встретиться со своими подозрениями лицом к лицу так и не решилась, жалко было - то ли себя, то ли сложившейся жизни, а скорее, и того, и другого вместе.
- Давай еще, - предложила я, снова разозлившись, но в этот раз на свою собственную персону.
Спустя пару часов, прилично наклюкавшись, я, наконец, вспомнила, почему именно меня вызвали из командировки.
- Черт, отчет! – возопила я, подскакивая с дивана и тут же рухнув обратно.
Катя какое-то время смотрела на меня с сомнением, а потом сочувственно пробормотала:
- Все хорошо будет, Надь, правда.
- Правда? – насколько это было возможно, ехидно поинтересовалась у явно нетрезвой подруги. – Да меня вызвали, потому что завтра новое начальство приез… жает, - икнула я, - тьфу, ты, никогда не любила конь… як.
- А я любила… – мечтательно протянула Катька. – Да не переживай ты так, - махнула она рукой, чуть не сшибив со стола тарелку с лимонами. – Новое начальство, куча заморочек, накануне Нового года – никто про твой отчет и не вспомнит.
Растрепанное существо напротив, отдаленно напоминающее мою подругу, хитроумно воззрилось на меня, явно радуясь своей сообразительности.
- Ну да, конечно, вот прямо завтра на совещании возьмет и не вспомнит.
Ситуация действительно была не из приятных, особенно учитывая, что в будущем году я рассчитывала на повышение. Не рассказывать же им о своих личных трудностях. Но приходилось признать – сейчас я была действительно не в состоянии что-либо делать. Оставалось надеяться, что Катя права, и обо мне за всей этой суетой забудут. Да и отчет был не такой уж большой важности, из тех, что принимают к сведению.
- А что за новое начальство-то? – обрадовавшись смене темы разговора, спросила подруга
- Да кто его знает, из Московского филиала переводят.
- Все москвичи – выпендрежники! – заявила Катерина, разбалтывая на дне бокала остатки алкоголя.
- Ты себя сейчас в зеркало видела? – фыркнула я. – По мне так хоть с Луны, лишь бы толковый был.
- На Луне нет людей, там лунатики, - глубокомысленно изрекла подруга и разлила по фужерам остатки коньяка.
- Слушай, а тебя дома не потеряют? – решила позаботиться я.
- Да я уже сказала, что сегодня не приду, - отмахнулась она.
- И что?
- И ничего. Сказал, что тогда завтра в бильярд с ребятами пойдет.
- А ты?
- А что я? Я-то помню, что завтра нас его мама в гости ждет, но пусть хотя бы поживет с этой мыслью.
- А ты опасная женщина…
- А то, - захихикала Катька и, чокнувшись, мы, кажется, прикончили бутылку коллекционного коньяка, на которую уже год любовался и обхаживал…
«О врагах ни слова», - оборвала я саму себя.
На какое-то время в гостиной воцарилась тишина. Только дождь глухо барабанил по стеклу.
- Ну и погодка, - пробормотала я. – И это накануне Нового Года. Чувствую, отличный будет праздник.
- Да уж, чуть ногу не сломала, пока до тебя дошла, - согласилась подруга.
- Поскользнулась?
- Нет, через лужи перепрыгивала.
Не удержавшись, я прыснула. Но веселье быстро иссякло. Даже алкоголь не мог заглушить пустоту, наполнившую меня по самую макушку.
- Знаешь, о чем я думаю? – спросила я.
- О чем? – Катька оторвалась от изучения сломанного ногтя на левой руке.
- Что вся моя такая до хрена налаженная жизнь рухнула, словно спичечный домик.
- Дом из спичек? – переспросила подруга, видимо пытаясь сообразить, как это строение должно выглядеть.
- Ага… И знаешь, о чем я еще думаю?
- О чем?
- Почему я позволила своей жизни держаться на одной долбанной тонюсенькой спичке?
- Так… кому-то пора в кроватку, - вздохнула Катька, потому что знала, если я начинаю ругаться – значит, действительно пора.

О нееет… Неужели действительно должно быть так плохо? Я открыла глаза, но пошевелиться не решилась.
- Вставай, солнышко, тебе на работу пора, - заявил изверг в моем халате, распахивая шторы.
Я застонала и скосила на подругу единственный оставшийся в распоряжении глаз, второй смотрел в подушку, и, надо сказать, это зрелище мне нравилось больше.
- Кааать… - проныла я.
- Уже, - усмехнулась подруга, присаживаясь на край кровати и протягивая мне стакан с водой, в которой, судя по восходящим вверх пузырькам, было растворено что-то, несомненно, волшебное – болеутоляющее и живительное.
С большим трудом перевернувшись, я приподнялась на кровати. В какой-то момент мелькнула мысль о том, чтобы остаться дома. Я была буквально разбита, а к моральной опустошенности прибавилась физическая недееспособность.
Но я успела сделать ровно три глотка до того момента, как увидела зеленые цифры будильника на прикроватной тумбочке и чуть не подавилась.
- Уже что, полдевятого?!
- Ты чего так орешь? – возмутилась подруга. – Тебе же к десяти, ты еще радовалось, что можешь подольше поспать.
- Четыре года назад, Кать! – рявкнула я, буквально сдирая себя с кровати. – Это было на прошлой работе!
- А можно было и напомнить вчера, когда просила разбудить, – насупилась она. – То, что я рано встаю, не значит, что я все помню.
- Ладно, извини, - я виновато взглянула на подругу и снова поразилась – ну вот как ей это удается?
Вместе же пили, в одно время спать легли, да что там – даже всплакнули разок в обнимку. Тогда почему она выглядит… нет, ну не как свежая роза, конечно, но вполне приемлемо, а вот я обычно… Я глянула в зеркало над туалетным столиком и тихонько, но зло выругалась. До работы полчаса, а оттуда на меня смотрит не то что несвежая рожа, тьфу, то есть… хотя, пожалуй, именно она и смотрит. Пошатываясь от головокружения, тупой боли в затылке, и еле сдерживая подступающие к горлу спазмы, я ринулась в сторону ванной комнаты.
«А коньячок-то паленый был, - позлорадствовала, схватившись за край раковины. - Хотя выпили-то его мы», - вздохнула, забираясь под практически холодные струи воды.
Душ, макияж, укладка, полчашки чая и любимый синий костюм. Я уже почти выскочила за дверь, когда вспомнила, что на юбке имеется чернильное пятно, причем на самом неудачном месте. Хотя многие мужчины со мной не согласились бы. Но переодеваться уже не было времени, поэтому я просто вылетела из квартиры, оставив подруге запасные ключи.

- А вот и Надежда Александровна, - торжествующе пропела главный бухгалтер, отчего мне захотелось придушить ее собственными руками.
Особенно, когда я заметила, что торжества в ее глазах только прибавилось, стоило ей повнимательнее ко мне приглядеться.
- Проходите, пожалуйста, - раздался спокойной мужской голос, и только тогда я увидела, что место Бориса Ивановича занимает довольно привлекательный молодой мужчина с серьезным выражением лица.
И я как-то сразу поняла, что мы не сработаемся. А рассмотрев его костюм с иголочки, идеально выбритое лицо и, заметив всего один недоуменный, чуть более пристальный, чем положено, взгляд, брошенный в мою сторону, почти возненавидела этого самодовольного типа. Что там Катька про москвичей-то говорила?
- Как я уже сказал, меня зовут Сергей Дмитриевич, и я ваш новый начальник, - повторил он видимо прежде произнесенную фразу.
- Очень приятно, - буркнула я, тут же обругав себя за несдержанность.
Похоже, нервная система не выдерживала такой нагрузки да плюс полбутылки паленого коньяка. Лучше бы я, сказавшись больной, осталась дома. «Хочу быть таким же умным, как моя жена потом», - некстати вспомнился бородатый анекдот, и я невольно хмыкнула.
- Мне тоже, Надежда Александровна, - заставив меня вздрогнуть, отозвался новый начальник. – Рад, что у вас хорошее настроение.
Я почувствовала предательский румянец, выступивший на щеках, и уткнулась в бумаги. Интересно, как ему меня характеризовали? «Ответственный сотрудник, разбирающийся в тонкостях дела, идеальная кандидатура на место заместителя начальника филиала», - вспомнила я показанный мне Борисом Ивановичем черновик моей же характеристики.
«Он решит, что мы спали вместе», - тоскливо, но не без иронии подумала я, вспомнив о своем внешнем виде, опоздании и поведении.
Хотя даже представить меня рядом с добродушным, похожим на Деда Мороза - и бородой, и характером, бывшим начальником, примерным семьянином и, кстати, уже дедушкой, было смешно. Хотя… все мужики одинаковые, как сказала вчера Екатерина, а уж ей-то можно доверять. Так что, кто его знает. Я покосилась на нового начальника, который что-то втолковывал главе отдела маркетинга, которая не сводила за него зачарованного взгляда, и с трудом подавила новую волну раздражения.
Все совещание я пыталась слиться с интерьером, надеясь на то, что обо мне не вспомнят. А когда именно так и случилось, буквально подскочила со своего места, вознося хвалы небесам и Катьке.
- Надежда Александровна, задержитесь, пожалуйста, - раздался ровный голос, и мое сердце упало.
Я покорно опустилась обратно на стул, решив, что лучше мне держаться подальше. На лице мужчины мелькнуло непонимание, но просить меня пересесть ближе он не стал.
- Надежда Александровна, я знаю, что вы должны были переделать отчет в связи с изменениями за последний квартал, исходный вариант я уже видел, а вот…
- Он не готов, - на одном дыхании выпалила я.
Начальник нахмурился, покрутил в руках свою явно дорогую ручку, а затем поднял на меня внимательный взгляд.
- Знаете, я все понимаю, я для вас новый начальник, вы для меня новый коллектив. Я также понимаю, что на носу Новый год, и многие уже начали отмечать, но…
Я готова была провалиться сквозь землю вместе со стулом, на котором сидела и бумагами, которые, кстати говоря, были даже не мои.
- Я все сделаю, - быстро сказала я.
- Очень на это надеюсь, - кивнул Сергей Дмитриевич, - сегодня вы, скорее всего, уже не успеете, сокращенный день, завтра праздник, но я попрошу вас доделать все сразу после Нового года и отправить мне на электронную почту. Там есть данные, которые мне нужны для работы.
- Хорошо.
- И еще… мне вас характеризовали, как ответственного, надежного сотрудника… - он замолчал, не удержавшись, я бросила на него взгляд исподлобья. – Надеюсь, мы сработаемся, - закончил он.
Я смогла только кивнуть. Неловко поднявшись, быстро направилась в сторону выхода.
- Подождите, - окликнул меня начальник, заставляя обернуться, - адрес моей почты…
Мне показалось, или он только что пялился на мою задницу?