Элайджа Майклсон совсем не герой. Он врывается в жизнь Баффи вовсе не для того, чтобы спасти её от вампиров, которые собираются убить истребительницу. Просто эти вампиры планировали уничтожить его семью, за что и расплачиваются оторванными головами и вырванными сердцами. Баффи до конца не понимает, почему первородный не убил её, ведь лишние свидетели Майклсону не нужны. Но Саммерс принимает его руку помощи, когда первородный предлагает ей уйти вместе с ним.

Элайдже далеко до Ангела. Тот пьет животную кровь, которую покупает на скотобойнях. Первородный же предпочитает горячую, и желательно прямо из горла жертвы. От донорских пакетиков, если честно, его уже тошнит. Ангел рвётся спасать всех подряд, чтобы искупить свои грехи. Элайджа же просто старается не убивать невинных. Вовсе не из альтруизма, просто хочет сохранить в себе хоть каплю человечности. А так, если честно, ему на чужих плевать; всё, что вампира волнует — это безопасность семьи. Ангел боится выпускать свою тёмную сторону — Ангелуса. Элайджа же свободно отпускает монстра на волю, позволяя тому упиваться чужими смертями и уничтожать.

И в то же время Элайджа — не Спайк. Тот получает душу, чтобы залезть Баффи под юбку. Элайдже для этого душа совсем не нужна. Она у него и так есть, хоть и запачканная убийствами людей. Спайк рвётся убивать демонов вовсе не потому, что не хочет убивать людей, просто из-за чипа в голове у него нет выбора. Первородному же плевать, кого убивать: демон, вампир, оборотень, на худой конец, человек тоже сойдёт. Любой, кто является угрозой его семье или ему, будет попросту стёрт с лица земли. Спайк в своё время пожертвовал собой, чтобы спасти мир, хотя Баффи уверена: он просто хотел произвести на неё впечатление.

Элайдже нет дела до спасения мира, его волнует только защита его семьи. И производить хорошее впечатление вампир совсем не хочет. Но в тот момент, когда первородный галантно протягивает ей руку, приглашая на танец, Баффи мило улыбается, и её сердце предательски замирает, когда она принимает приглашение.

Баффи Саммерс — далеко не та наивная девочка, которую когда-то полюбил Ангел. И она уже давно не та защитница мира, в которую был влюблён Спайк. Баффи не считает, что все люди достойны спасения, и не всех монстров нужно уничтожать. Истребительница слишком хорошо знает — человек порой бывает страшнее любого чудовища, а некоторые монстры бывают добрее тех же людей. Баффи не отталкивает первородного, когда во время поцелуя чувствует вкус крови последней жертвы вампира на его губах. Наоборот, она прижимается ближе.

Баффи Саммерс — далеко не Хейли Маршалл. Той нужны признания в любви, а поступки, сделанные ради неё, она быстро забывает. Баффи же не верит громким словам — словами можно солгать, поступками — нет. Они показывают истинную природу человека. Баффи точно знает: Элайджа не собирался спасать её тогда, но он спасает. Истребительница точно знает: он не обязан помогать ей и её друзьям в уничтожении очередного зла, но он помогает. Саммерс не спрашивает Майклсона, зачем ему это нужно, но спокойно принимает помощь и благодарно улыбается. Хейли Маршалл выходит замуж за Джексона, ей так удобно. Он говорит ей о любви, и она становится его женой, наивно полагая, что этого достаточно, чтобы быть счастливой. Баффи Саммерс не стала бы спать с тем, кого не любит. Ей нужны чувства, она хочет чувствовать себя живой. Баффи Саммерс не заводит ребёнка от одного, не выходит замуж за другого, при этом любя третьего. Всё это делает Хейли Маршалл. Истребительница не ждёт, когда кто-то бросится ей на помощь и будет решать её проблемы. Она делает это сама и вполне успешно.

И в тоже время Баффи Саммерс — не Кэтрин Пирс. Вампирша спит с любым, если ей это выгодно. Истребительнице нужен один, тот, кто будет ей дорог. Кэтрин манипулирует людьми, просчитывает всё наперёд. Она делает всё что угодно для своей выгоды. У неё нет друзей, у неё есть только враги, мечтающие её убить, или те, кто имел несчастье стать её должником. У Баффи же полно друзей, ради которых она готова свернуть горы, ради них она даже умерла однажды. Враги Баффи обычно долго не живут, а друзья всегда готовы прийти на помощь.

Когда друзья Баффи решают устроить свои личные жизни и, создав семьи, разбредаются кто куда, она, непонятно почему, принимает приглашение Элайджи. Да, он уехал в Новый Орлеан, сказав, что нужно разобраться в одной семейной проблеме. Да, в своё время он предложил ей поехать с ним, или если нет, то он появится, когда вдруг всё-таки устанет спасать мир и решит пожить хоть немного для себя.

Истребительница появляется в городе, когда первородный в очередной раз пытается спасти свою семью. В этот раз она играет роль «не героя». Баффи успевает вовремя: Люсьен готов запустить свои ядовитые зубы в горло первородного, но, получив неожиданный удар, выпускает Элайджу из своего крепкого захвата, а через секунду отлетает к стене, получая сильный пинок от истребительницы. В этот раз Баффи протягивает вампиру руку помощи, и он с радостью принимает её. Действуя сообща, они находят способ уничтожить Люсьена, предотвратить падение Майклсонов и, в общем, в какой-то степени, спасти мир. Несмотря на то, что это мир размером с одну конкретную семью. Но Баффи этого вполне достаточно.

Истребительница собирается на следующий день уехать, но остается, когда этим же вечером Элайджа, вжав её в стену, целует. И она снова чувствует этот забыто-родной привкус крови на губах. На следующий день Хейли Маршалл понимает, что зря тянула с признанием, Элайдже она уже не нужна. Баффи Саммерс знает — Элайджа не герой, он не помчится спасать мир, если только под угрозой не будут его родные. Первородный же знает, что истребительница в любой момент может сорваться спасать этот мир; не ради себя, а просто потому, что это её обязанность. Но сейчас, сейчас ей хорошо. Она сидит на полу возле камина, нежась в его объятиях, и ей совсем никуда не хочется срываться. Вполне возможно, что завтра ситуация изменится, но Баффи думает, что в этом мире хватает героев и без неё — ведь они пробудили других истребительниц, так что пока она может пожить и для себя.