Гулявшее по комнате солнце не радовало. Как и выходной. Елена попросту не выспалась. Очередной непонятный сон. Немного пугающий, немного странный. Он, словно видение из прошлого, преследовал её почти каждую ночь.

Не любитель истории, она не понимала причины этого. Обычно всё виделось так, словно она сама была участницей происходившего. Бал, музыка, платья, люди в старинных костюмах. Елена даже поискала в интернете и выяснила — примерно конец пятнадцатого века.

А ещё имена: её каждый раз называли Кэтрин. Запомнила ещё кое-кого: Тревор, Элайджа, Никлаус. Последний почему-то просил звать его Клаусом. Поиск в интернете ничего не дал. И если бы сны не повторялись, то она о них вскоре забыла бы.

Только видения не желали ее отпускать. Из редких стали более частыми, а в последнее время перешли в кошмары. Приятная часть — бал — закончилась. Даже неожиданные эротические видения с двумя её знакомыми исчезли. Пришедшие же на смену сцены пугали своим содержанием. Кровь, убийства. Как выяснилось, эти знакомые с бала оказались не людьми, а вампирами. А после… после смерть. Разорванное острыми зубами горло.

Просыпалась Елена от ощущения вонзившихся в горло зубов. Каждый раз казалось — это она умирала на той поляне. Вот и сегодня тоже не выспалась. Проснуться от боли — не самое приятное состояние.

Но самое странное то, что раньше сны не оставляли следов на теле, только в душе. Сегодняшний оказался исключением. Утром, приводя себя в порядок, Елена обнаружила на шее словно следы от клыков. Синяк со временем стал больше. Пришлось нанести макияж на шею и завязать легкий шарф. Пусть она и не была уверена, что сможет избежать вопросов от подруг, но хотя бы все подряд не будут спрашивать о синяке. Тёмные очки отлично скрывали следы тяжёлого сна под глазами.



До встречи с подругами ещё оставалось время, и Елена решила пройтись по городу. Над головой шелестели листья, рассказывая о приближающейся осени и скором увядании, а Елена улыбалась. Хмурое настроение при взгляде на играющих детей, бегающих собак улетучилось, не оставив после себя и следа.

Устроившись на стоящей немного в отдалении ото всех скамье, Елена достала книгу. Под шум листьев и едва слышимый смех читалось легко и хорошо. Ровно до той минуты, когда по спине пробежал холодок. В самом начале она решила — ветер изменился.

Прервала чтение и оглянулась. Нет, ничего не изменилось, но чувство холода не ушло. Наоборот, стало сильнее и словно шло с одной стороны. Тогда Елена осмотрелась внимательнее и не сразу, но заметила стоявшего неподалёку человека. Силуэт казался смутно знакомым, словно они виделись не один раз.

Не удержавшись, Елена убрала книгу и, встав, направилась в сторону незнакомца. Отвлеклась на секунду — в неё врезался ребёнок на самокате. А незнакомец исчез. Можно было решить, что ей всё привиделось, если бы не сохранившееся ощущение холода. И чувство, что кто-то на неё смотрит. Если бы не поджимавшее время, Елена попыталась бы найти незнакомца. Но пришлось поспешить.

На ее счастье, место встречи было в парке — одно небольшое кафе, в котором можно спокойно посидеть и пообщаться. Столики на улице, ненавязчивый персонал. Подруги уже заняли свои места, Елена поспешила присоединиться к ним.

Почти горячий кофе, свежеиспеченные круассаны — то, что нужно. Елена наконец смогла согреться. Обхватив чашку ладонями, на мгновение прикрыла глаза.

Болтовня Кэролайн пропускалась мимо ушей. Елена даже могла точно сказать, о чём шла речь: очередное рассуждение, кого выбрать: Тайлера, Мэтта или Стефана. Похоже, Кэролайн никогда не изменится. Разговоры о парнях стали обычной жизнью как для неё, так и для Бонни.

— Опять сны? — вопрос и внезапная тишина вместо привычного шума заставили открыть глаза. Елена только сейчас поняла — Кэролайн нет.

— Да, — кивнув подруге, она наконец сделала первый глоток. Секундой спустя свет ударил по глазам. — Бонни!

В голосе было возмущение — та решительно сняла с Елены очки.

— Мда. Что-то изменилось? — беспокойство в голосе. Елена уже начала жалеть о своей болтливости. А всё усталость после очередного кошмара.

— Как сказать, — оттянув шарф, она продемонстрировала синяк.

— Ты что-нибудь выяснила?

— Нет. Не понимаю, почему мне всё это снится и почему эти сны так на меня влияют.

Лгать подруге не имело смысла. Бонни знала о снах и, в отличие от Кэролайн, её это обеспокоило, хотя в самом начале они просто посмеялись. Особенно когда из невинных сны перешли в более жаркую плоскость. А вот потом стало не до смеха.

Устало вздохнув, Елена пообещала Бонни покопаться в интернете. А сама подумала, что нужно съездить в домик у озера. Там хранились не только старинные вещи, но и дневники её предков. Возможно, в них есть ответ на мучающие её вопросы.

Собравшись обсудить поездку с Бонни, Елена прервала разговор, как только услышала знакомый стук каблуков по дорожке. Кэролайн заняла своё место, и следующие часы прошли в обсуждении нарядов, парней и украшений.



Домой удалось попасть только после заката. Темнота, лишь стрекот насекомых сопровождал Елену до порога.

Стоило ступить за порог, и Елена избавилась от ставшей неуместной сейчас обуви. Хотелось завалиться на диван и просто отдохнуть. Забыть обо всех проблемах и не думать о снах.

Комната встретила привычной тишиной, кровать тихо скрипнула, приняв в свои объятия. Смотреть в потолок можно было часами. Сколько так пролежала Елена, она не засекла. Даже чуть не уснула, но нужно было переодеться.

Стоявший возле кровати ночник разгонял тьму, сгущая тени в углах комнаты. Елена поспешила сменить уличную одежду на домашнюю. Так хотелось забраться под одеяло и уснуть. Желательно в этот раз без сновидений.

Подаренный подругами на прошедший день рождения браслет-часы был оставлен на трюмо, и Елена собралась в ванную. Освежится перед сном не помешало бы. Только её отвлекли: стоило взглянуть в зеркало, и она замерла. За спиной отражался тёмный силуэт. Леденящий душу холод не давал какое-то время двигаться. Прошло время, прежде чем она набралась сил и заглянула в зеркало снова. Пусто. Лишь она, и больше никого.

От сердца моментально отлегло, Елена смогла двигаться. И всё же обернулась. Похоже, с недосыпа у неё начались галлюцинации.

Нашла в себе силы зайти в ванную, сбросить с себя одежду и окунуться под согревающие струи.

Она просто устала, вот и мерещится всякое. Впереди ещё выходные, и уж во время них она точно отправится в стоявший у озера домик. Местные архивы ничем не помогли, так может, семейные откроют тайну снов.

Выбравшись из душа, Елена накинула на себя ночнушку и уже собралась покинуть ванную, как заметила выведенное на стекле имя: Кэтрин. Секундная заминка, и, решившись, Елена быстро вытерла запотевшее зеркало полотенцем. Только вот стук сердца о ребра унять удалось далеко не сразу.

В комнате же по-прежнему царила тьма. В этот раз ночник остался включенным. Не впервой, и уснуть так будет проще.

Одеяло помогло согреться, да и больше ничего пугающего не происходило. Усталость взяла своё, и Елена погрузилась в сон без сновидений.



Утро встретило её холодом. Заметив открытое окно, Елена устало вздохнула. Видать, слишком вымоталась и забыла вчера закрыть. Увидев же, который час, бросилась собираться. До домика дорога не близкая, и желательно было прибыть туда до обеда.

Пока готовила завтрак и упаковывала небольшой чемодан, заметила стоявшую на столике в стакане розу. Несколько минут пыталась вспомнить, откуда взялся цветок, Но так и не поняв, решила разгадать эту загадку после возвращения.

Только забравшись в машину, Елена смогла успокоиться. В ближайшие дни она, возможно, получит ответы на мучившие её вопросы. А может, и нет.

Поправляя зеркало заднего вида, Елена снова замерла: показалось, на заднем сиденье кто-то есть. И судя по всему, очень похожая на неё девушка. Она даже обернулась. Только никого не обнаружив, вернулась к прерванному занятию. Чем скорее она поймёт, что происходит, тем скорее вернётся к привычной серой жизни.

Машина завелась легко, дорога до дома заняла положенное ей время. Никаких новых неожиданностей.

Домик обнаружился на старом месте. Поставив машину под навес, Елена прошла к озеру. Ей всегда нравилось смотреть на воду. Безмятежность и покой — вот что ощущалось ей в эти минуты. И сейчас удалось достичь равновесия внутри себя. Только после этого Елена вернулась к машине.

Помня о цели визита, после того, как оставила сумку в комнате, направилась к шкафам. Туда уже очень давно её родители перенесли все найденные на чердаке дневники.

Копаться в них оказалось довольно интересным занятием, но довольно долгим. За окном уже стемнело, и Елена решила продолжить исследование после обеда-ужина. Старенький диван скрипнул в момент, когда, отложив дневник, она направилась к входной двери. Свежий воздух ей точно не повредит, поможет освежить голову и придаст сил.

Стоило ей оказаться на улице, как захотелось пройтись. Да, домик стоял вдали от человеческого жилья, рядом шумел лес, но Елену это не пугало. Хищных зверей здесь водилось не так много. Куда опаснее были люди. Пройдясь до озера, благо оно близко, Елена уже собралась вернуться в дом, но замерла, не сделав и шагу. Недалеко от машины стояла довольно большая собака. Из-за окраса её вполне можно было принять за волка.

«Это всего лишь собака», — повторяла про себя Елена. Да и волков в данной местности не водилось. Успокаивая себя таким образом, продолжала стоять на месте. Всплеск воды отвлек всего лишь на секунду, а когда Елена посмотрела в направлении зверя, там никого не оказалось. Она поспешила в дом.

Собака или нет, а размеры зверя пугали, и только поднимаясь по ступенькам, Елена заметила возле них следы. И не было никакого смысла сверять, даже на глаз можно понять — пес крупный.

Только когда дверь закрылась за её спиной и щёлкнул замок, только тогда Елена смогла выдохнуть. Заметив открытое окно, бросилась к нему. Оставив лишь небольшую щель, отправилась на кухню. Готовка помогла успокоится и привести нервы в порядок. А незамысловатый ужин утолил голод.

Вернувшись к чтению дневников, не заметила, как время перевалило за полночь. Только слипающиеся глаза и мешающие продолжать чтение зевки убедили Елену, что пора прерваться.

Завтра она продолжит, а может, просто стоит всё сложить в сумку, и она прочтёт уже у себя дома. Сейчас же нужно просто отдохнуть и забыть о недавних событиях.

Оставив дневник открытым на том месте, где закончила, отправилась в свою комнату. Оставалось надеяться, что и эта ночь окажется спокойной.

Сон долгое время не шёл, и Елена уже начала сомневаться, что сможет уснуть. Тихий скрип половицы привлёк к себе внимание. Сначала где-то вдали, а потом всё ближе и ближе. Елена лежала, замерев, пыталась на шевелиться. Захотелось, как в детстве, укрыться одеялом и надеяться, что, кто бы там ни был, он пройдёт мимо.

Что она и проделала. В тот момент, когда скрип раздался близко от кровати, она с силой зажмурилась и постаралась не дышать.

Казалось, волосы зашевелились на голове в тот момент, когда кровать прогнулась под тяжестью чьего-то тела.

«Это всё сон. Это мне просто кажется», — повторяла она про себя, боясь, что если скажет вслух, то тот, кто в комнате, её услышит.

Чуть не взвизгнула, стоило прохладному воздуху лечь на кожу.

— Это сон, — уже вслух произнесла она севшим от страха голосом.

— Сон, — кто-то повторил за ней, и голос показался знакомым. Елена не решалась открыть глаза, даже когда почувствовала лёгкое прикосновение к коже. Мягкое, едва ощутимое, оставившее на плече след. За ним последовал поцелуй. И только тогда Елена рискнула.

Распахнув глаза, она встретилась взглядом со своим гостем. Сейчас при свете заглядывавшей в комнату полной луны его можно было рассмотреть.

— Элайджа, — имя слетело с языка раньше, чем Елена успела обдумать всё. Ответом послужил кивок. — Я, наверное, сплю.

— Спишь, — новый кивок, и Елена успокоилась. Странно: в самом начале глаза нового знакомого горели янтарём, а сейчас были самыми обычными — карими.

Новый поцелуй обжёг губы. Смысла останавливать гостя Елена не видела. В конце концов, в прошлых снах всё это уже было. Только антураж другой и имя тоже другое — Катерина. Так, по крайней мере, называл её Элайджа. А вот его брат обращался к ней — Кэтрин.

Недавно казавшийся холодным воздух теперь был обжигающе горячим. Одеяло, сорочка — всё это мешало, и за ненадобностью от них быстро избавились.

В прошлых снах прикосновения, ласки не казались столь реальными. Но если вспомнить самый последний их них, то на шее остался синяк.

Отдавшись чувствам, она перестала мыслить логически. В конечном итоге, всё это уже происходило с ней и не раз. Да ощущения острее, такие, словно всё наяву. Словно сейчас именно она была с Элайджей, словно её он ласкал и звал по имени. Словно на её коже оставались следы от его поцелуев.

Словно с её телом он совершал всё то, что происходило в прошлом с Кэтрин.



После был сон в чужих объятиях и одинокое пробуждение. Обнаруженная на полу ночнушка заставила сомневаться в том, что всё это ей лишь приснилось.

Елена поспешила собраться. Сегодня еще предстояло много дел: взять вещи, закинуть в сумку дневники и вернуться в город.

Короткий завтрак и быстрый сбор, прервавшийся раздавшимся звонком. Не опасаясь, Елена ответила на звонок:

— Бонни, привет! — улыбка появилась сама собой, слышать подругу Елена всегда была рада.

— Елена, — голос подруги напугал, улыбка исчезла в одно мгновение, — ты сейчас где?

— За городом, но скоро приеду. Бонни, что случилось?

— Кэролайн, — пауза после этого показалось слишком долгой. Елена успела прокрутить множество вариантов в голове, но самый страшный был озвучен: — Её нашли мёртвой сегодня утром.

После этого тишина. Убрав телефон, Елена словно во сне закончила сборы. Все непрочитанные дневники полетели в отдельную сумку, её вещи упакованы в другую.



Машина и в этот раз не подвела. Только вот при повороте на ведущую от домика лесную дорогу зеркало снова выхватило силуэт до боли похожей на саму Елену девушки. Задумываться об этом сейчас было не время, и она поспешила вернуться в город.

Разбираться в том, что творится в её жизни, она сможет и потом. Сейчас она нужна подруге и матери Кэролайн. Попав в город, не заезжая к себе, она направила машину в сторону дома теперь уже покойной подруги.

Стоило покинуть салон, и она попала в объятия Бонни. Та сжимала её так крепко — ещё немного, и рёбра треснут. Но Елена не спешила выбираться из них. Бонни сама отстранилась и после этого они вместе направились на встречу с Элизабет Форбс. Мать Кэролайн должна услышать от них слова соболезнования, и им самим они тоже были нужны.



Время до вечера Елена смутно запомнила. Она, словно во сне, выслушивала соболезнования от друзей, родных Кэролайн и тех, кто был знаком с семьёй подруги. К вечеру чувствовала себя выжатой словно лимон. Уставшей и ни на что не способной.

Дорогу до дома она тоже помнила смутно. И лишь когда за ней закрылась дверь, она позволила слезам пролиться. Всё оказалось слишком. Кэролайн — такая живая, такая энергичная, такая… мёртвая теперь.

Узнав подробности, Елена не смогла сдержаться от полного боли стона. Её подругу нашла её мать. Кэролайн не вышла, как обычно, на завтрак и Элизабет отправились её будить. Только открыв дверь и увидев дочь, она не смогла сдержаться от крика: Кэролайн лежала поверх одеяла. Бледная и уже неживая.

Всё, что смогла Елена, — сказать, как ей жаль. Вернуть подругу невозможно, а ей и остальным придётся смириться с тем, что этой солнечной девушки больше нет.

Кэролайн Форбс, по заключению врачей, умерла от большой потери крови. Только вот куда она делась, оставалось загадкой. По словам матери погибшей, на простынях осталось лишь несколько капель. Так куда же делась кровь?

Вопросы, на которые не было ответов. Елена и думать не хотела о том, что это могло значить.

Гадая, как отвлечься, как перестать думать о случившемся, она осмотрелась и только сейчас вспомнила об оставленной в машине сумке с дневниками.

Решив, что это поможет, забрала её из машины. Только вот переступить порог дома не смогла: зверь сидел на входе и смотрел на неё. Елена узнала его сразу: тёмный мех и всё те же янтарные глаза.

Заметив её, зверь исчез в дверном проёме. Елена не помнила, сколько простояла возле машины. И ей было страшно входить в дом и страшно оставаться на улице.

Пересилив себя, она всё же решилась и, как только оказалась дома, оставила сумку у входа и прошлась по комнатам в поисках зверя.

Только её ждало разочарование, незваного гостя обнаружить не удалось. Оставалось гадать что же это было? Очередной сон наяву? Но ведь следы в лесу были вполне реальными и зверь казался вполне настоящим.

Разочарование или облегчение? Елена не могла понять, что чувствовала теперь, когда зверь не был обнаружен. Решив закончить с дневниками, вернулась за сумкой и замерла, не дойдя до неё.

Своего ночного гостя узнала сразу: Элайджа. Только сейчас была полностью уверена, что не спит. А он, присев возле сумки, держал в руках один из дневников. Секунду спустя обернулся на шаги и поднявшись, протянул ей что-то. Нерешительно взяв протянутый предмет, Елена увидела в своих руках портрет. Старый, почти выцветший. Узнать изображённую на нём девушку удалось без труда, благо он был подписан. Да и лицо это она видела каждый день в зеркале.

— Что это значит?

Ответом было молчание. Элайджа вышел из дома и, похоже, собрался удалиться.

— Элайджа, не уходи. Пожалуйста.

Она сама не знала, хочет ли, чтобы он остался. Или просто желает узнать правду, но отпустить Элайджу просто так не могла.

Он тихо вернулся в дом и запер дверь.