Не видишь, но ощущаешь его присутствие кожей, словно электрические разряды в воздухе перед грозой. Улавливаешь запах – легкий и чистый, приятно щекочущий обаяние. Слышишь осторожную, почти невесомую, поступь и оборачиваешься, чтобы поймать на себе удивленный взгляд крадущегося.

- Господин, - почтительно киваешь в знак приветствия, сдерживая неуместную улыбку.
- В городе все тихо, - граф игнорирует приветственный жест, проходя мимо.
Шумно вдыхаешь аромат летнего солнца и скошенной травы, который он принес с собой.
- Это же хорошо? - неуверенно предполагаешь ты, нарываясь на злобный взгляд синих глаз.
В последнее время, милорд, утомленный бездействием, был вспыльчивей обычного. Отчужденную холодность сменяли вспышки гнева, но воспитание не позволяло этим искрам перерасти в пожар.
- Наверное, - уголки рта поднимаются, всего лишь на секунду изображая подобие улыбки.
Его бледное лицо, освещённое лучами солнца, льющимся из окна, выглядит фарфоровым. Тень усталости больше не искажает чистую белизну – демонам не свойственно уставать.
Сбросив черный сюртук, лишнюю, но необходимую деталь гардероба, граф облегченно вздыхает.
- Нам не обязательно здесь оставаться, - осторожно напоминаешь ты, не желая лишний раз тревожить господина.
- Нам некуда пойти, - резко парирует Сиэль.
- Перед нами тысячи дорог, - спокойно возражаешь.
Фантомхайв выжидает несколько мгновений, по-видимому, чтобы унять злость.
- Мне здесь нравится, - граф подходит к окну, вглядываясь в него.
Под ярким солнцем хрупкая фигура выглядит призрачной.
- Я словно вновь чувствую себя… человеком, - говорит он еле слышно, лишь демонский слух позволяет тебе уловить последнее слово.
- Вам это ни к чему.
Юный граф оборачивается, в синих глазах плещется немой вопрос: «Помнишь ли ты, Себастьян, что такое быть человеком?»
Отводишь взгляд в сторону.

Помнишь? Прошло столько времени... Дни сменялись неделями, недели - годами, года - эпохами. Целая вечность. Ты видел расцвет и крушение цивилизаций, разжигал и останавливал войны, был молчаливым наблюдателем возвышения и падения рода людского. Но был ли человеком?

- Нет, господин, - спокойно отвечаешь, чувствуя, как внутри разливается океан противоречий.

Душа – то, что делает людей людьми. То, что отличает и возносит их над всем живым. А на деле, то, что они так бессовестно разбазаривают, выменивая на эгоистичные желания.
Зачем демонам – существам, закаленным горнилом ада, воплощениям силы и могущества, - жалкие душонки людей?

Ты, как никто другой, знаешь ответ на этот вопрос. Столетие за столетием ты охотился за истерзанными душами, только бы на мгновение почувствовать себя… человеком.
Вечность серая и однообразная. Демоны лишены всех чувств и страстей и ничем не отличаются от каменной глыбы у подножья горы. Наблюдатели жизни, но не участники. Лишь поглощенная душа может оживить камень. Заставить его почувствовать хоть что-то, помимо безразличия. Чем чище будет она, тем ярче вкус, тем острее ощущения.

Ты помнишь их всех. Они – часть тебя. Ты чувствовал их горе, их печаль, их обреченность, впитывал в себя радость и добро… любовь. Пускай всего лишь на мгновение, но становился кем-то другим. Для демона твоего ранга это непозволительно долго и неизмеримо прекрасно.

Все существование тебе подобных - театр абсурда. Стремление почувствовать себя тем, кого вы столь рьяно презираете. В этом и заключается проклятие.
Ты не собираешься поведать об этом господину. Рано или поздно он ощутит это на себе. Забрав душу, поймет, как сильно ошибался, принимая унылую и глухую скорбь за проявление человечности.
Короткая жизнь, наполненная горечью и желанием мести, была лишь прелюдией. Только после смерти ему выпадет шанс познать жизнь и научиться ценить душу, которую он был готов отдать за бесценок тебе.

Сиэль скрывает свой страх перед неизвестным, его пугает новое будущее. Он еще не так сильно чувствует отравляющую пустоту, поскольку та окружала его всегда. Но не за горами тот день, когда он откажется от своего прошлого.

Испытываешь удовольствие, представляя себе лицо милорда, когда тот шагнет за грань и испробует жизнь, который раньше был лишен.
- Я сделаю вам горячего чая, - настойчиво предлагаешь ты, стараясь увести разговор от этой темы.
Сиэль благодарно кивает.
- И, Себастьян, - будто невзначай говорит он, - подай обед. Чувствую себя ужасно голодным.
- Да, мой господин, - лукаво улыбаешься, зная, что ни одно из приготовленных тобой блюд не утолит его голод.

Мир – королевство кривых зеркал, где короли маскируются под пешек, а те, свою очередь, из шкуры вон лезут, кичась медной короной. И самое главное в этом мире - уметь ждать.