Все, что Стив знает, — ему нужно отдохнуть. Все, что у него есть, — мотоцикл и увольнительная от Фьюри. И он едет на край света, чтобы забыть о долге и ответственности. Уезжает так далеко, как только может. Останавливается в городах, названий которых даже не запоминает.
Капитан Америка — образец для подражания, а Стив Роджерс — просто человек, уставший от спасения мира, заказывающий двойной виски в баре. Паршивое пойло, на самом-то деле.
Он пытается забыться, но находит ее. Рыжеволосую девушку с печальным взглядом. Не нужно уметь читать мысли, чтобы учуять: от нее веет одиночеством и смертью. Всегда приходит одна, садится за один и тот же стол, заказывает только чай со льдом и смотрит в одну точку перед собой. Ни с кем не разговаривает, ни на кого не реагирует. Стив наблюдает за ней несколько дней, прежде чем решается подойти. Это спонтанное решение под влиянием алкоголя, так он предпочитает думать.
Он берет стул и садится напротив. Расположить к себе собеседника проще, если смотришь ему в глаза, этому он научился у Наташи. Кто-кто, а высококлассная шпионка знает толк в таких вещах.
— Такая красивая девушка…
Она переводит на него безразличный взгляд, приподнимает бровь, и он осекается.
— Звучит как подкат из прошлого века, я бы сказала.
— Точно подмечено, — он горько улыбается и салютует бокалом. — За знакомство.
Он допивает оставшийся виски, а она парирует:
— Оно еще не состоялось, — и встает. — И вряд ли состоится.
Огибает стол и идет к выходу. Стив смотрит ей вслед, в груди ворочается неясная тревога. Он не может понять, откуда она взялась, но с годами привык доверять инстинктам. Бросает на стол купюру и спешит за девушкой. Он уверен: сейчас случится что-то плохое.
Когда он выходит на стоянку, вокруг нее несколько нетрезвых парней. Один хватает за руку, но она выдергивает ее и что-то говорит, отчего он отшатывается. «Не робкого десятка», — отмечает Стив про себя. Он подходит ближе и уже собирается окликнуть парней, когда она вдруг хватается за голову и кричит так, что кровь в жилах стынет. Пронзительно, отчаянно, насколько хватает воздуха в легких. Все разбегаются, а она цепляется за ближайшую машину и не умолкает. Он оказывается рядом, обнимает за талию и пытается поймать взгляд. Совершенно безумный, но осмысленный, решительный. Она не сопротивляется его объятиям, но и кричать не перестает. Стив едва ли не впервые не понимает, что происходит. Смотрит на нее и ждет, что будет дальше. А когда она замолкает, переводит дыхание и смотрит прямо в глаза.
— Лидия.
Это последнее, что он ожидает услышать.
— И что это было?
Даже по его меркам это странно. Ни охрипшего голоса, ни удивления. Ощущение, будто для нее привычно ни с того ни с сего срываться на нечеловеческий вопль. Он уверен, что Лидия не тех парней пыталась отпугнуть.
— Если скажу, все равно не поверишь.
Стив может сказать ей то же самое.
— И все-таки?
Он не хочет раскрывать карты. В обычном мире он выдумка. В реальности Стив Роджерс мертв.
— Мне нужно домой, подвезешь?
Ни грамма кокетства. Ей и вправду необходимо: он видит это по взгляду и выражению лица.
— Ты даже не знаешь, как меня зовут.
Она приподнимает брови и усмехается. С ее точки зрения он ведет себя нелогично. Еще бы: сам хотел познакомиться, а теперь отнекивается.
— Ты хотел помочь и до сих пор не убежал, этого достаточно.
— Может, я маньяк-садомазохист, — говорит первое, что приходит в голову, и морщится от нелепости.
— А я большая девочка, могу за себя постоять. — Она улыбается и выразительно указывает на его руки у себя на талии.
Стив поспешно их убирает и показывает на мотоцикл.
— Уверена, что не боишься?
— У меня нет выбора.
Она садится первой, отводя потускневший взгляд.
— Выбор есть всегда, в этом я спец.
— В Бэйкон Хиллз, пожалуйста.
Стив кивает. Он знает дорогу: проезжал этот город не так давно. Заводит мотоцикл и едет настолько быстро, насколько может. Он чувствует спиной ее беспокойство и тревогу и торопится. Куда бы она ни спешила, это важно. Мысли прыгают с одной на другую, но он не может ничего спросить, пока они едут на большой скорости. Он привозит Лидию, куда она просит.
— Стив, — протягивает руку на прощание — иначе было бы нечестно.
Она улыбается, сжимая его ладонь.
— Нечасто встречаю таких милых парней, но мне пора. Спасибо.
Стив не знает, что сказать, и молча смотрит, как она скрывается в темноте. «Еще увидимся» повисает в воздухе. И раз уж у него нет конкретной цели, почему бы не задержаться здесь. Стив с детства не любит ребусы, которые не может решить, а тайны Лидии определенно интереснее обычных загадок.

Он идет по улице, ни на что конкретно не надеясь. Даже в маленьком городе случайно встретиться не так просто, поэтому он и удивляется, когда натыкается взглядом на Лидию. Она стоит у школьных дверей и машет рукой то ли смущенно, то ли кокетливо. Стив оборачивается и видит у полицейской машины шерифа с парнем. Они разговаривают и смотрят на нее, она — на них. Похоже, все прекрасно друг друга знают. Шериф еще что-то говорит, садится в машину и уезжает, а парень идет к Лидии. Стив несколько минут наблюдает и разворачивается, чтобы уйти, когда его окликают.
— Ты меня преследуешь? — в ее голосе слышится веселье.
Она настолько отличается от той Лидии, которую он видел несколько дней назад, что на секунду кажется, будто это и не она вовсе.
— Это ты меня догнала, — пожимает плечами он.
— Ты не уехал из города, — поддевает Лидия, закидывая сумку на плечо, и кивает недоумевающему парню. Прощается.
— А должен был? — Стив выгибает брови, давая понять: не ей диктовать, что ему делать.
— Пожалуй, нет, — спокойно отвечает она, будто и не замечает, что противоречит своим словам. — Просто не думала, что останешься.
— Почему бы и нет, — он окидывает ее взглядом с головы до ног, — раз уж здесь оказался.
— Колесишь по стране в поисках приключений или просто развеяться?
Они говорят о ерунде, но на самом деле о самом важном.
— У меня тяжелая работа, — невпопад отвечает он. — Без передышки можно легко свихнуться.
Он не сразу замечает, что говорит о наболевшем. Между строк открывает душу. Судя по внимательному заинтересованному взгляду, она понимает. А может, Стив хочет так думать.
— Мне это знакомо, — кивает она и накручивает локон на палец. — Я бы не отказалась сбежать куда-нибудь на пару дней.
— А что мешает?
— Я нужна здесь, — грустно улыбается она.
«Нужна» звучит как «должна», Стиву это хорошо знакомо. Когда не позволяешь говорить напрямую, выдаешь себя интонацией, наклоном головы, поджатыми губами.
Лидия теребит край короткой юбки и постоянно заправляет волосы за ухо.
— Куда бы ты поехала? — спрашивает он, пока не успел передумать.
— Где никто не сможет найти, — почти выпаливает Лидия.
Звучит как «подальше отсюда». Она явно не раз об этом думала.
С другой девушкой он бы посмеялся. Какие проблемы могут быть у школьницы с кукольным личиком, кроме строгих родителей, но Стив помнит истошный крик на парковке и бездну горечи в сумасшедшем взгляде. Морально она куда взрослее, чем кажется.
— Я бы предложил помочь, если бы не был уверен, что ты откажешься, но…
— Ты не можешь этого знать наверняка, — в глазах пляшут чертенята, он не успевает за сменой ее настроения. — Что если я соглашусь? — Она останавливается посреди дороги, склоняет голову набок и сверлит взглядом. — Куда ты меня повезешь?
— Куда глаза глядят, — подмигивает он и улыбается, борясь с желанием поправить выбившуюся из прически прядь.
— По крайней мере до вечера меня никто не ждет. Поехали?
Улыбка Лидии ослепляет, и он не хочет взвешивать все «за» и «против». Он же имеет право хоть раз в жизни пойти на поводу у желаний. Стив Роджерс оказывается куда более импульсивным, чем ожидал сам.

— Раздельные номера, серьезно? — Лидия откровенно насмехается над ним посреди гостиничного холла.
— Я так воспитан, — пожимает плечами он, делая вид, что не замечает провокации.
Портье откашливается и протягивает ключи.
— Ваши номера.
Лидия выхватывает свой ключ и идет к лифту. Слегка покачивает бедрами, взмахивает волосами: она умеет произвести впечатление на мужчин. Вот только Стив не понимает, что за игру она ведет. Кому и что доказывает? Это не самоутверждение, не образ жизни, не похоть. Причина намного глубже, он уверен, но не сможет до нее докопаться, если Лидия не позволит.
— И откуда ты такой взялся? — задумчиво хмурится она, нажимая кнопку восьмого этажа.
— Из комиксов, — усмехается Стив.
И ведь даже не лжет.
Лидия фыркает и резко поворачивается к нему.
— А это идея! — она почти хлопает в ладоши. — Это не должно быть сложно.
Стив близок к тому, чтобы рассказать все как есть, но Лидия настолько очаровательна в своей почти детской непосредственности, что он ничего не говорит. Смотрит на нее и ухмыляется. Даже сейчас он видит скрытую горечь, будто она многое повидала в жизни, многое потеряла. Такой взгляд у тех, кто часто сталкивается со смертью.
— Точно не Тони Старк, совсем другое чувство юмора, — начинает перечислять она.
Он давится смехом. Тони бы наверняка оскорбился от самой мысли, что Стива могут посчитать им.
— Соколиный Глаз? — окидывает его оценивающим взглядом. — Нет, не представляю тебя с луком.
— О, весомый аргумент.
— Не перебивай, — она толкает его в плечо, притворно надувает губы.
И Стив не сдерживается — смеется в голос, сгибаясь пополам. Он не помнит, когда в последний раз так беззаботно смеялся. Сейчас он чувствует себя просто Стивом. Без приписки «Капитан Америка», повышенных ожиданий, необходимости принимать решения. Он просто мужчина, которому хорошо с девушкой.
— Для Росомахи мелковат, — прищуривается Лидия и закусывает губу. — Хотя по Беннеру тоже не скажешь, что он Халк.
Она все продолжает гадать, когда они выходят из лифта и подходят к номерам.
— Раздельные, но смежные? — она выгибает брови и кокетливо улыбается. — Все-таки у тебя были послабления в воспитании, да?
— У любого правила есть исключения, — он скрещивает руки на груди и прислоняется к дверному косяку, — разве нет?
— Мне это знакомо, — резко мрачнеет она и поджимает губы. — Я знаю, кто ты. — Стив ожидает чего угодно, но не того, что она говорит в следующую секунду: — Капитан Америка.
Он стоит как громом пораженный посреди коридора, а она уже скрывается за дверью. Она читает его, как открытую книгу, как бы он ни пытался отрешиться от реальности. Напоминает, кто он есть, когда Стив совсем этого не ждет.
Единственное, в чем он уверен сейчас: Лидия — исключение. Но из какого правила?

Он стоит у окна, засунув руки в карманы, и смотрит на улицу. С высоты все кажется маленьким, ничтожным. Люди куда-то спешат, машины ездят туда-сюда, жизнь кипит, а он сторонний наблюдатель. В который раз Стив чувствует себя чужим в этом мире. Лишним.
Он не сразу реагирует на тихий звук, а когда слышит, не сразу понимает, что стучат в его дверь. Он поворачивает ключ в замке и видит Лидию, мнущуюся на пороге. Ее волосы чуть всклокочены.
— Не спится, — будто оправдывается она. — Можно зайти?
Он приоткрывает дверь и впускает ее. Лидия озирается по сторонам и идет прямиком к окну. Он про себя усмехается. Они из разных реальностей, но так похожи. Настолько, что она понимает, кто он на самом деле. Кто он…
— Почему Капитан Америка?
Она передергивает плечами — осознанно ли? — и поворачивается. Свет фонарей путается в волосах, высвечивая пряди. Молчит пару секунд, — подбирает слова? — прежде чем ответить.
— Признанный лидер — принимаешь решения, которые считаешь единственно верными. Нравственный — отдельные номера для себя и меня о многом говорят, и отнюдь не о желании выспаться. И вздыхаешь так тяжело, словно от тебя зависит судьба всего мира.
— Это так заметно? — морщится он и подходит к ней ближе.
Лидия кивает.
— Бросается в глаза.
— А что если скажу, что я вправду Капитан Америка?
Он и не думал рассказывать о себе, но ее открытость и честность всколыхнули в нем откровенность. А может, дело в том, какой уязвимой, почти бесплотной она сейчас выглядела. Как призрак. Стоит моргнуть, и Лидия исчезнет. Всего лишь иллюзия.
Стив на секунду прикрывает глаза, но нет. Она по-прежнему здесь, стоит напротив и еле заметно улыбается.
— Тогда мне придется ответить, что я банши.
Она бросает взгляд исподлобья и отворачивается. Стив бы и хотел не поверить, но не смог. Вся ее поза кричит: это правда до последнего звука. И он видит себя в каждом движении. Вот она скрещивает руки на груди — закрывается. Вот смотрит вниз — думает о спешащих людях. Вот замирает и едва дышит — ощущает себя ненужной. Настолько знакомо, что на мгновение кажется: он слышит ее мысли.
Стив не думает, когда подходит к ней, не анализирует, когда обхватывает ее за талию, и совершенно точно ничего не решает, когда прижимает Лидию к себе. Все происходит само собой. И она не возражает. Они смотрят на город с высоты птичьего полета и молчат.
Он хочет о многом спросить, но нарушать очарование момента — кощунство. Не сейчас, еще пару минут…
— Как вообще это возможно? — она кладет свои руки на его и чуть сжимает.
Стив вдыхает запах ее волос и жмурится. Аромат полевых трав кружит голову, навевает воспоминания о детстве.
— Что?
Нет, невозможно, но так сладко.
— Нам нет места в реальном мире. Мы отклонение от нормы, — в ее голосе только печаль и усталость.
Сколько она держит это в себе? Почему-то он уверен: Лидия впервые озвучивает свои мысли. После всего, что он видел, банши не самое невероятное. Удивительное, загадочное, но он ничего не знает о них, кроме того что они видят смерть. В конце концов, Тор — бог, Наташа и Клинт — наемные убийцы, он сам результат эксперимента. Иногда ему кажется, что служба в Щ.И.Т.е напрочь атрофировала способность удивляться.
— Поэтому ты кричишь? Когда чувствуешь смерть?
Она откидывает голову ему на плечо.
— После моих воплей кто-то всегда умирает, как бы я ни пыталась помешать.
— Нам не обязательно об этом говорить.
Стив не хочет представлять, насколько ей тяжело. Нужно прожить, чтобы понять, и он не уверен, что справился бы на ее месте. А Лидия держится, надеется предотвратить. Неудивительно, что сбегает время от времени. Без передышки немудрено сломаться.
— Сегодня мы оба отдыхаем от чужих ожиданий, давай не будем портить момент.
Стив не видит, но уверен, что она улыбается. Искренне, без жеманства. Лидия позволяет себе раскрыться, он чувствует. Так же, как он, отпускает себя. У них есть эта ночь, считанные часы, за которые обрести можно больше, чем потерять, потому что и так ничего нет. Они выстраивают хрупкий мост взаимопонимания, и рушить его было бы преступлением.
Лидия отстраняется и поворачивается к нему, зарывается руками в волосы.
— Завтра мы расстанемся, — в грусти ее взгляда можно утонуть. — Ты не можешь перестать быть Кэпом, я не могу бросить друзей. Возможно, мы даже никогда больше не увидимся. — Он хочет возразить, но Лидия накрывает его губы ладонью. — Но сейчас ты просто Стив, а я просто Лидия. Два человека, которым хорошо вместе, и это бесценно.
И они больше не произносят ни слова. Запоминают каждое мгновение, откликаются на мимолетное движение, растворяются в эмоциях. Лидия дарит ему ощущения, которые он не забудет, даже если захочет. Отдается без остатка, и он отвечает тем же.
Каков шанс случайно встретить ту, которая понимает с полуслова, пусть и для того, чтобы потерять? Стив человек действия. Он не любит просчитывать наперед, разбирается с происходящим здесь и сейчас. Жизнь непредсказуема. Совпадения причудливо переплетаются между собой и ставят перед выбором. Его рыжеволосая случайность впивается ногтями в кожу, прижимаясь крепче. Забирает его душу, не замечая этого.
Стив не слышит надрывающийся в кармане куртки телефон.

Ванда отшатывается от него и судорожно глотает ртом воздух.
— Зачем?.. — выдавливает из себя, часто-часто моргая, но Стив все равно замечает блеснувшие в глубине глаз слезы.
— Иначе ты не научишься контролировать силу, — тяжело сглатывает он. Никогда не думал, что так устаешь, когда копаются в твоих мыслях. — Ты должна доверять мне.
— Все равно не понимаю.
Она до того напоминает Лидию, что его мутит. Широко распахнутые зеленые глаза, отливающие рыжиной волосы, приоткрытые пухлые губы. С ней связаны слишком яркие воспоминания. Мельчайшие детали проносятся в голове: слова, взгляды, прикосновения. Он проживает все заново.
— Я чувствую твою боль, — Ванда берет его за руку, но он выдергивает ее. Неправильно и интимно. Стив не должен был делиться этим ни с кем, но сделал выбор, чтобы помочь Алой Ведьме обуздать свою мощь, чтобы устранить потенциальную угрозу. Спасение людей превыше всего. Всегда.
— Чтобы научиться контролировать силу, ты должна открыться полностью. Понять, смириться и захотеть принять помощь. Теперь ты знаешь цену, которую я заплатил. Легче не будет, но уверенность в себе многое упрощает.
— Ты больше ее не видел?
Стив качает головой. Больше не хочет говорить, будто слова забирают все силы. Он выпадает из реальности, в этот момент он снова в номере отеля с Лидией. Узнает ее и тут же прощается. Видит все как наяву. А может, Ванда дает возможность вернуться туда, куда тянет всей душой. Там он был по-настоящему счастлив. Тогда он впервые узнал, что такое бывает. С ней.
— На сегодня все, — коротко бросает он и не узнает свой голос — глухой и хриплый. — Извини.
Он не ожидал, что будет так тяжело. Острым лезвием по живому режут воспоминания. Долг превыше всего для обоих, но запихнуть чувства глубоко в себя не получается. Только если загружать работой каждую секунду. И он так и делал, пока, отчаявшись, не решился на радикальные меры с Вандой. Он слишком быстро сдался. Нужно было еще немного потерпеть, подождать, не показывать самое сокровенное. Он должен был найти другой выход. Должен был… Вместо этого сидит в своей комнате и рассматривает фотографию Лидии, сделанную украдкой.
Она улыбается и кажется вполне довольной. Разговаривает с друзьями, сжимая ремешок сумки, смеется, живет нормальной полноценной жизнью. «А по ночам сбегает в сомнительные бары, чтобы отдохнуть от рвущего голосовые связки крика», — ехидничает внутренний голос. Стив закрывает лицо руками. Нельзя раскисать, нельзя, нельзя, нельзя…
— Кажется, где-то был виски, — шепчет он, обшаривая комнату.
Находит фляжку, делает щедрый глоток и вспоминает первую встречу с Лидией. Тогда он тоже пил виски. А она чай со льдом.
Ближайший стул летит в стену и разлетается на части, ударившись об нее.
Неудачник!
Одно видение, вызванное Ведьмой, и он разваливается на куски. Жалеет себя, пьет, громит комнату. Упоминание Лидии рушит едва налаженную жизнь. Желание увидеть ее снова разрывает изнутри. Рука уже тянется к ключам, но он себя сдерживает. У него обязательства. Стив должен обучить Ванду справляться со способностями. Не имеет права облажаться, потому что у Ванды нет выбора, ей приходится с ними жить.
И Лидии приходится.
— Прощай, — звучит в ушах. Губы помнят легкий поцелуй, кончики пальцев покалывает от прикосновения к нежной коже.
— Прощай, — эхом повторяет он за ней.
— Прощай, — выдыхает Стив в пустоту, пару секунд невидяще смотрит перед собой и срывается с места.
Он не готов с ней проститься, сколько бы ни считал это необходимым. Не хочет, не может. Стив так часто забывает о себе, что не замечает, как жизнь проходит мимо. Долг, честь, ответственность — все, что было и есть. А вдруг может быть больше? Вдруг совпадения не случайны? Вдруг Лидия его судьба?

— Что ты здесь делаешь? — она смотрит на него так, будто видит привидение.
— Соскучился, — улыбается Стив, прислонившись к дверному косяку.
— А я думала, мимо проезжал, — прищуривается Лидия и тянет его к себе, — случайно, — и легко касается губ. — Решил поздороваться.
— Привет, — обнимает ее он и зарывается лицом в волосы. Вдыхает их аромат и закрывает глаза.
Пустота внутри сменяется умиротворением.
Он дома.
Больше никаких совпадений.