В последний раз. Сердце заходится под рёбрами, вот-вот грозясь раздробить грудную клетку, разорвать все внутренности к чертям. Он видел смерть и даже сам ею был, но сейчас всё совсем по-другому. По-живому - до тошноты и проступающей соли на глазах. Ведь умирает Она. Та, кто этого совсем не заслуживает - Эллисон.
Эллисон, которая согревала его своей улыбкой и, как никто другой, умела воззвать к совести Айзека. Больше никогда. Ни ласковых прикосновений, ни шуток, ни даже укоризненных взглядов. Ничего и никогда.

- Мне кажется, я по-настоящему влюбился, - шутливо протянул Айзек, перекатываясь на живот и проводя пальцем по обнажённой спине лежащей с ним рядом на кровати девушки. Эллисон в ответ лишь перевернулась на спину, натянула простынь до самого подбородка и задорно расхохоталась. - Нет, ну серьёзно, - с трудом нацепив на лицо серьёзное выражение, проворчал молодой человек. - Ты находишь моё признание забавным?
Девушка вновь рассмеялась, но, увидев, что Айзек собирается покинуть кровать, стремительно поднялась и бросилась на него всем весом своего тела. Конечно, парню Эллисон казалась почти пушинкой, но он, всё же не удержавшись, громко простонал:
- Боги, чем ты питаешься? - Аржент, уже успевшая оседлать лежащего на спине Айзека, нахмурилась и сделала вид, что всерьёз озаботилась поиском ответа на столь некорректный вопрос.
Молодой человек невольно залюбовался её чуть раскрасневшимся лицом, припухшими после поцелуев губами и спутанной копной волос. Эллисон напоминала сейчас дикую амазонку, и парень вдруг осознал, что, пожалуй, до неё с ним никогда не происходило ничего столь же прекрасного. Она казалась такой отважной и сильной, но вместе с тем почему-то почти иллюзорной. Казалось, дотронься Айзек до неё рукой, и девушка пропадёт. Исчезнет, словно всё происходящее между ними - сон. Молодому человеку очень не хотелось, чтобы Эллисон исчезла. Ни в это мгновение, ни в следующее, ни через годы. Никогда. С самого детства у Айзека не было никого настолько близкого и тёплого. Настолько человечного и живого.
- Ты что? - обеспокоилась Эллисон, замечая перемену в настроении Айзека. Парень, не произнося ни слова резко сел на кровати и обхватил Аржент руками. Он сжал девушку в объятьях так сильно, как только позволяла человеческая хрупкость, и уткнулся носом в её висок. На мгновение вдруг стало очень страшно. Молодой человек даже не мог определить, из-за чего именно возникло подобное чувство. Он жадно впитывал в себя носом аромат Эллисон - такой же особенный, как она сама. - Айзек, что случилось?
- Я не шучу, Эллисон. Я тебя люблю, - выдохнул он, сам удивляясь своему признанию и тому, как легко оно сорвалось с губ. Но больше всего парня ошеломило то, что это действительно было правдой. Айзек даже не мог сказать, когда всё случилось. Наверное, не сегодня и не вчера. Просто он сам не понимал до этого утра природу своих чувств. - Когда всё закончится, - молодой человек, скрывая свою неожиданную робость, оставил лёгкий поцелуй на коже Аржент, - обещай, что мы серьёзно обо всём поговорим. Даже если у меня нет шансов.
- Почему у тебя не должно быть шансов? - решила отшутиться Эллисон, однако это плохо у неё получилось. В воздухе, нагнетая атмосферу, беззвучно витало имя, которое вертелось на языке Айзека. Скотт Маккол. - Всё будет хорошо, - неожиданно пообещала девушка и ласково поцеловала молодого человека в лоб. В голосе Эллисон было что-то такое, от чего парень тут же вскинул на неё обеспокоенный взор. - Ты самое хорошее из всего, что случилось со мной за последнее время, - улыбнулась она, игриво растрепав его и без того спутанные волосы. - Если, конечно, не брать в расчёт моего маньяка-дедулю.
Парочка рассмеялась, и напряжение между ними само по себе исчезло. Плевать на Скотта. В конце концов, у каждого из них есть своё прошлое. И своё будущее - общее. Пусть сейчас Эллисон ещё и не любит его, но она сама сказала - шансы есть. Надежда - всё, что было необходимо Айзеку. И девушка дала её ему.
В то утро было много хорошего. Была теплота и уверенность в завтрашнем дне. И нежность. Особая нежность, которую Айзек никогда прежде не испытывал. И теперь никогда уже больше не испытает. Никогда.

Всё, что он может - наблюдать за стремительным угасанием любимого человека. Девушки, которая раскрасила его жизнь ярчайшими красками. Айзек молчит и ничего не говорит, несмотря на рвущие его изнутри страх и боль утраты. Молчит вовсе не потому, что ему нечего сказать. Он даёт ей шанс из последних сил произнести признание в любви. Искреннее и надрывное. Пропитанное чем-то особенным. Чем-то настоящим. И это всё не ему - Айзеку. Это всё Скотту. В последний раз.