Питер Хейл всегда не любил подростков. Наверное, ещё с тех пор, как сам был подростком. Суетливые, мелочные они только раздражали его. Единственный, к кому он относился более-менее милостиво - Дэрек. И то, наверное, потому что не хотел в очередной раз налажать и обратить на себя гнев своей сестрицы. Впрочем, эта обязательная "опека" всё же со временем всё равно превратилась в своего рода дружбу. Вывернутую, чуть извращённую со стороны Питера, но всё же в дружбу.
Конечно, затем они благополучно всё испортили, но старший Хейл отказывался признавать, что его вины в этом было гораздо больше. Дэрек, на самом деле, был тем ещё амбициозным гадёнышом. Что же, Питер не мог винить племянника в этом. Родная кровь всё-таки и всё такое. Дэрек чем-то напоминал его самого, только вот мотивация у них была абсолютно разная. Старшего Хейла всегда подавляла сестра, младшего же пригибала к земле неразумность в выборе пассий. Питер презирал эту черту своего племянника - только полный дурак может наступать на одни и те же грабли из года в год.
Любовь. Питер скривился, только вспомнив об этом чувстве. Он был даже рад, что сестра стёрла его воспоминания о матери Малии. В любом случае, это явно было что-то незначительное, пусть плодом этих отношений и стал ребёнок. Старший Хейл никогда не любил. В какой-то мере привязывался, в какой-то мере зависел, но не любил. Любовь могла отвлечь его от амбициозных планов, коих у Питера было предостаточно. Разве может какая-то там любовь или влечение пересилить то чувство, которое испытываешь, когда заглядываешь в глаза существу, признающему твою абсолютную власть? Кто-то подпитывается теплом отношений, а кто-то, как Хейл, питается разрушением этого уюта. В такие моменты оборотень всегда чувствует себя вершителем судеб. Тот же случай с Лидией доказал в очередной раз его исключительность. Однажды вкусив то, что значит быть альфой, Питер, словно наркоман, жаждал вновь испытать те же самые чувства. Только всё шло вечно не по тому плану, который мужчина чётко нарисовал в своей голове. И опять же - из-за кого?! Из-за долбанных подростков, которые теперь постоянно присутствовали в его жизни. Скотт, Лидия, Малия и...
- Стайлз, ты не мог бы положить книгу на место? - раздражённо процедил оборотень, исподлобья буравя угловатого подростка пристальным взглядом. Пожалуй, Стилински раздражал его больше всех - бил по нервным окончаниям, даже сам того не замечая. Или всё-таки замечая? Мужчина даже не мог понять, чем именно парень так его бесил, но факт оставался фактом - сейчас Питеру хотелось схватить не званного гостя за шиворот и изящным пендалем отправить его в длительное путешествие куда-нибудь подальше. - Просто верни её на место, - повторил он по слогам, пряча за спину руку, из-за раздражения уже превратившуюся в лапу оборотня.
Стилински небрежно передёрнул плечами, но всё-таки отправил книгу назад на стеллаж, а затем развернулся лицом к хозяину квартиры. Выражение лица парня подсказало Хейлу, что сейчас начнётся какой-нибудь идиотский монолог минут на двадцать. Так было всегда, когда Стайлз нервничал. А сейчас он бесспорно нервничал - бегающий взгляд и кривоватая улыбка были тому доказательство.
- Так значит это твоя берлога, - оглядываясь по сторонам, выпалил наконец парень.
Питер посмотрел на потолок, всем своим видом стараясь показать отношение к такому гениальному выводу Стилински. Наверное, стоило бы не напрягаться и просто промолчать, но Стайлз воистину был его "любимчиком". У всех хулиганов в школе есть подобные - те, кого приятно подаканывать, но при этом почему-то абсолютно не хочется калечить. Наверное, потому что без "любимчика" тут же станет чертовски скучно. Поэтому "главный раздражитель" до сих пор и вышагивал по этой планете абсолютно целёхонький.
- Если уж тебе так хочется провести аналогию между моим жилищем и животным миром, то тогда уж "логово", а не "берлога", - съехидничал Питер, надвигаясь на переминающегося с ноги на ногу Стайлза. - Напомни-ка мне, с каких это пор я приглашаю в дом школьников? - поинтересовался он язвительно, а затем, сменив траекторию пути, вольготно развалился на диване. Питер мог бы поклясться, что услышал облегчённый вздох, сорвавшийся с губ Стилински в тот же миг. Оборотень злорадно ухмыльнулся. Он обожал игру в "кошки-мышки", а уж в сыночке шерифа было что-то такое, что делало его любимой "мышкой". - Насколько я помню, ты от меня не в особом восторге. Или я ошибаюсь?
В глазах Стилински промелькнуло недовольство. На мгновение Питеру даже показалось, что парень не сдержится и ответит какой-нибудь колкостью. Хейл слегка оживился, несмотря на внешнюю расслабленность. Он любил сопротивление. А уж сопротивление Стайлза в особенности. Оно было каким-то особенным - не таким, как у других. Парень не бросался пустыми угрозами, не особо пытался воздействовать физически - в нём не было горячности, присущей его друзьям. Нет, Стилински всем своим видом показывал, что признаёт силу соперника, но в этом-то и была та самая вишенка на торте для Питера. Стайлз знал, что Хейл сильнее, но всё равно бросался на защиту хотя бы той же Лидии. Мальчишка не переоценивал себя да и не был в состоянии физически оказывать сопротивления, однако раз за разом, даже в самой невыгодной ситуации, пытался повлиять на дальнейшее развитие событий.
- Скотт сказал мне, чтобы я привёл тебя...
Питер усмехнулся, постукивая пальцами по спинке дивана.
- "Скотт сказал", - передразнил он, презрительно скривив лицо. - Что мне до того, что там сказал Скотт. Я, в отличии от тебя, не в его стае.
Стайлз напрягся. Ему явно не нравился этот разговор, и Хейл упивался обширным спектром эмоций промелькнувших в глазах мальчишки. Ещё немного, и Стилински ответит ему. Наверное, как всегда, не грубо, а с плохо прикрытым сарказмом в голосе. И тогда... Тогда Питер применит физическое воздействие. Просто поднимется на ноги, окажется возле Стилински и обхватит пальцами его горло. Мужчина широко улыбнулся от сладкого предвкушения. Каждый раз, когда мальчишка испуганно смотрел на него широко-распахнутыми глазами, он испытывал почти физическое удовольствие. Упивался дрожанием длинных густых ресниц и тонким ароматом страха, который источал подросток. И сейчас он вновь был близок к тому, чтобы ощутить это.
- Ты не отвечал на звонки, - упрямо продолжил гнуть свою линию парень.
Питер на мгновение прикрыл глаза, борясь с новой волной обрушившегося на него раздражения. Бороться со зверем внутри - вот что всегда было самым трудным для старшего Хейла. Его натура хищника рвалась наружу даже тогда, когда он сам того не желал.
- А вам со Скоттом не пришло в голову, что я не отвечаю на звонки специально? - саркастически поинтересовался Питер, напоказ разглядывая свои длинные когти. Приём устрашения определённо подействовал - Стайлз неуверенно улыбнулся и сделал несколько шагов от оборотня. - Знаешь ли, пятница - разгрузочный день для меня. Релаксирую я по пятницам.
- В пятницу тринадцатого, наверное, особенно усиленно? - не удержался Стилински.
"Ну вот ты и попался!" - с удовлетворением подумал мужчина, медленно поднимаясь с дивана и направляясь к продолжающему пятиться от него Стайлзу. В один момент мальчишка зацепился ногой за ступеньку и чуть не упал на пятую точку, однако быстро сориентировался и продолжил отступать. Питер, принявший обличье оборотня, рыкнул для устрашения, а затем вновь обратился в человека. Сжав пальцы на горле мальчишки, он с силой вжал его в стену - так, что они теперь смотрели друг другу прямо в глаза.
И снова трепет ресниц, аромат страха и то самое, так импонирующее Питеру, сопротивление во взгляде. Он знал, что Стайлз сейчас судорожно ищет выход из сложившейся опасной ситуации. Что же, видимо, настало время атаковать.
Мужчина провёл когтём по скуле Стилински и лениво усмехнулся.
- Особенно. Усиленно, - с издёвкой в голосе протянул он. - Пятница тринадцатого вообще дарит мне массу вдохновения. Всегда хочется попробовать что-нибудь новенькое. Кого-нибудь новенького.
Стайлз смотрел на него мгновение так, словно ослышался, а затем его глаза распахнулись от совершенно комического возмущения.
- Эй, Питер, ты чего это, а? - пробормотал мальчишка. - Я же не такой! Нельзя меня пробовать! Я же практически твой зять! Вспомни, Малия там и все дела! Питер, не смей! - смешно скривившись, парень попытался отстраниться от напавшего на него оборотня, но тщетно - Питер коснулся носом его виска и жадно втянул в себя аромат Стилински.
"Главное - не засмеяться!" - подумал мужчина, когда Стилински начал вырываться из импровизированных объятий. Парень и вправду был в полной панике - чертыхаясь, он барахтался в руках оборотня, словно рыба в руках рыбака.
- Твою мать, что происходит! - неожиданно раздался рядом голос Малии.
Питер закатил глаза, не забыв при этом презрительно фыркнуть. Ох уж эта семейка - вечно мешают его развлечениям.
- Нужно впредь не забывать запирать дверь на ключ, - проворчал Хейл, разжимая пальцы и отпуская свою жертву. Стилински тут же со скоростью лучшего в мире стайера рванул к своей девушке. Мужчина же медленно повернулся к парочке и фальшиво улыбнулся, разводя в стороны руки. - Ну, что, может вам, малыши, пирог испечь? Как я уже и говорил Стайлзу, по пятницам мне жуть как нравится пробовать что-нибудь новенькое.
Ответом Питеру послужило нечто не особо членораздельное со стороны Стилински, и уже через мгновение в пентхаусе Хейла не осталось и следа от его гостей. Закрыв дверь, мужчина направился к бару. Глядя на панораму ночного города, Хейл плеснул себе в бокал красное вино и ухмыльнулся. После этого маленького представления, Стайлз явно не станет некоторое время ему докучать. Питер никогда не любил подростков - они очень быстро ему надоедали. Даже такие милые и занятные "мышки", как Стайлз Стилински. Впрочем, если Хейлу вновь захочется поразвлечься, он всегда знает, где найти своего "любимчика".