Звонко стучать каблуками Manolo Blahnik по серому асфальту густонаселённых улочек Бруклина. Проклинать себя за то, что не может себя удержать, не может спрятать ненужные чувства в надушенный конверт из дорогой бумаги и, надёжно заперев сургучной печатью, отправить в бездну забвения.

Робко постучать в дверь, надеясь, что она не откроется. Лицезреть его удивлённый взгляд. Заплетающимся языком поведать о важности их дальнейшего сотрудничества, ведь её подруга так нерадива и так прекрасно не умеет справляться с жизнью.

Войти в скудно обставленную квартирку, и, добавив во взгляд холодной насмешливости, заметить, что здесь явно поработали лучшие дизайнеры Манхэттэна. Кинуть ему своё шикарное белое пальто от Malene Birger. Сесть на диван и не знать, что сказать.

А затем небрежно тряхнуть своими каштановыми локонами, нежно улыбнуться и провести пальцами по обнажённой шее. Прошептать по-французски: “ C'est de la folie…”* , нарочно, зная, что он ничего не поймёт. А потом смотреть в его всепонимающие умные глаза, наслаждаясь тем, что в этот раз он не сможет разгадать тайну, которая так хочет быть раскрытой.

Скрывая нежность в голосе, насмешливо посоветовать своего парикмахера, а затем наблюдать за тем, как его губы слегка дрогнули в улыбке. Посмотрев в сторону, признаться, что в принципе, ну совсем чуть-чуть, ей нравятся его беспорядочно торчащие в разные стороны чёрные кудри… А затем захохотать вместе с ним, притворяясь, будто бы это просто шутка.

Сыграть одну партию в шахматы, как всегда принимая сторону чёрных. Внимательно наблюдать за тем, как он хмуриться, раздумывая над очередным ходом. Воскликнуть “Шах и Мат!”, победно ухмыльнувшись и откинувшись на спинку мягкого кресла. Видеть, как он добродушно пожимает плечами и направляется на кухню за уже давно остывшим чаем…

Закатить глаза, услышав очередную нелепую шутку, и безразлично сказать, что по нему давно уже плачет академия по изготовлению клоунов. Искоса взглянуть на него, проверяя, не обиделся ли он. И, услышав его негромкий смех, облегчённо вздохнуть и опять сказать что-то насмешливо-коварное в его сторону.

Непринуждённо, пряча предательскую дрожь по телу, якобы случайно обронить, что у неё есть один лишний билет на приватный показ “Касабланки” в одном из ретро-кинотеатров. Торжественно отметить, как в его глазах загораются искры нетерпения и интереса, и немного помучить его, играя в спектакль “Уговори меня, если сможешь”.

Сидеть рядом с ним на мягких алых сиденьях, наслаждаясь безупречной игрой Ингрид Бергман и Хамфри Богарта. Знать, что это одно из того, что их объединяет. Невзначай дотронуться до его руки и резко одёрнуть себя. Чувствовать на себе взгляд его мягкий взгляд, но не оборачиваться.

А затем, идя под руку по Бродвею, рассуждать об изысканности и вечности “Касабланки”. Обсуждать книги Джека Лондона, их простоту и гениальность. Смеяться над идущим им навстречу мимом и покупать мороженое, несмотря на холодное время года. Забывать о том, кто они, и зачем идут куда-то. Без устали бродить по бесконечным улочкам Нью-Йорка, предаваясь мечтам и ночному небу, усеянному мириадами звёзд.

Растворяться в бессмысленно-утончённых беседах и пытаться продолжать подшучивать над ним. Хотя, чёрт возьми, это стало так трудно. Ждать подходящего случая, чтобы рассказать ему о том… Впрочем, он так и не предоставится. Этот ненужный случай.

Получить сообщение на свой blackberry.

B., я не могу ждать. Мне кажется, я тебя теряю. Давай забудем о предрассудках, ты всегда будешь свободной, сможешь уйти в любое время, только появись. Не уходи. Чак.

Глубоко вздохнуть, чувствуя горечь последующей ошибки. Словить на себе его понимающий взгляд, и, отвернувшись, сказать, что пора идти.

Отклонить предложение проводить до дома.

Тихо прошептать, услышав как его шаги гулко отдаются за поворотом:

-Прощай, мой почти возлюбленный…
---------------

* Это безумие...