— Так, давай сразу договоримся. Это будут каникулы… отдых. От всего! Ты слышишь, Касл? Только ты, я, море… и удовольствие. И море удовольствия, — соблазнительно прошептала Кейт уже в самое ухо мужа.

— Пфф, — он издал неопределенный, но явно одобрительный звук, собирая на ее спине хлопковые складки белоснежной рубашки и касаясь теплой кожи.

— Обещаешь? — губы задели нежную мочку.

Касл едва сдержал стон. Но когда попытался прижать Кейт покрепче, она ловко вывернулась из его рук и надела на нос солнечные очки.

— Мы опоздаем, — заявила она. — Но сначала ты должен…

Касл разочарованно вздохнул. Впрочем, нужно было только немного потерпеть, и она будет вся его. Вся. От кончиков пальцев своих невероятных ног до приоткрытых в сладком, нетерпеливом стоне губ… В горле пересохло, и Касл постарался переключиться, а не заводить себя еще сильнее.

Итак, они действительно отправлялись на своего рода каникулы. До сих пор верилось с трудом. Тем более что это была ее идея.

— Ты уверена, что именно я должен давать такие обещания? — мягко спросил Касл. — Мы с удовольствием, знаешь ли, давно на ты, — хрипловато прибавил он. — Можно даже сказать, что это я его придумал.

Кейт тихо рассмеялась, а потом ее улыбка померкла.

— Я знаю, что ты прав, — сказала она чуть виновато. — Но я так же знаю, что дала себе слово и не отступлюсь. С другой стороны, ты со своей неуемной энергией и бурной фантазией…

— Обещаю, — прервал он, клятвенно подняв правую руку.

Подхватил в руку чемодан — один на двоих (просто потому, что Кейт выкинула из него половину его «крайне необходимых на отдыхе вещей», а сама поразительным образом обошлась только действительно нужным), приобнял жену за талию и они вместе вышли из квартиры.

Итак, он пообещал. Не говорить о расследованиях, не думать о них, не ворошить прошлое и не напоминать ни о чем, что было бы связано с его, ее или их общей работой.

Пообещал и был свято уверен, что сдержит слово.

А спустя одну из двух запланированных на отпуск недель понял, что погорячился…



Сначала все было идеально. Да что там. Идеально и близко не валялось с наполненными солнечным светом, плеском льнущих к берегу волн и восхитительными ароматами днями. Не говоря уже о ночах — жарких, бессонных, обессиленных от ласк, бледнеющих на рассвете, утопающих в бликах рассыпанных по подушке волос Кейт.

— Я подумываю воздвигнуть им памятник и поклоняться ему каждый день, — говорил Касл, обхватывая одну из узких ступней и уперев себе в грудь.

— С другой стороны, — Кейт немного поерзала, спускаясь пониже и устраивая вторую ножку у него на животе, — ты всегда можешь довольствоваться оригиналом.

Кончик большого пальца игриво нырнул вниз, забираясь под тонкую простыню. Касл приглушенно застонал, руки заскользили по мягкой коже вверх...

Отрываться друг от друга не хотелось. Даже просто лежать рядом, соприкасаясь плечами, вдыхая запах моря, загорелой кожи, самой этой близости, заключало в себе куда больше смысла, чем весь мир за пределами уютного, скрытого за скальным уступом бунгало.

— Я думал, что уже не могу так… — Кейт устроила голову на его животе, и он рассеяно гладил ее волосы. — Так чувствовать.

Беккет взглянула на него снизу вверх, и захотелось зажмуриться, таким ослепительным было светившееся в них счастье.

— А я даже и не думала. Просто не считала себя способной, — тихо сказала Кейт.

Касл мягко тронул приоткрытые губы, и от теплого поцелуя внутри разлился океан. В одно сильное движение он притянул ее к себе и перевернувшись, накрыл собой. Обхватив ладонями высокие, лепные скулы, он вгляделся в ее глаза.

— Пообещай, что никогда… — голос дрогнул.

— Рик, — она беззащитно, открыто улыбнулась.

Он уткнулся лицом ей в шею. Кейт гладила его плечи, спину, нежно и утешающе. В распахнутое окно задувал соленые брызги ветер. В конце концов, обещания это просто слова. И стоят они не больше холодных капель, что истаят с горячей кожи, оставив лишь суховатый, чуть тянущий след. Но одно Кейт знала точно: все, через что она прошла, за что боролась, ради чего выживала, стоило того, чтобы оказаться сейчас здесь, с Ричардом. Чтобы чувствовать его на себе, в себе, стараясь сохранить, навсегда запечатлеть в душе это особое чувство полноты, завершенности бытия… Чтобы просто чувствовать.



К концу первой недели они начали понемногу исследовать остров, изучали узкие тропки меж скалистых отрогов и оживленные улочки города, пили холодные коктейли из высоких, запотевших бокалов и нетерпеливо целовались в кружевной тени оливковых деревьев. По вечерам засиживались в баре на берегу, слушая морской шелест, всегда зная наперед, что их ждет еще одна восхитительная ночь.

— Мне их жаль, — сказал как-то Касл, оббежав взглядом приклеившихся к барной стойке одиноких мужчин и женщин.

— Ты так великодушен и снисходителен, — хмыкнула Кейт. — Но ты и сам знаешь, что иногда одиночество бывает необходимо. Пусть и не всегда приятно.

— Или почти всегда неприятно, — покачал головой Касл.

— Многие с тобой не согласятся, — возразила она.

Касл молча развернул и поцеловал ее ладонь, заканчивая спор. В конце концов, чаще всего одиночество было просто более легким путем, и у этой легкости была своя цена… Но это Кейт знала и сама.

Его взгляд снова вернулся к одному из посетителей у стойки. За это время он успел найти себе компанию: невысокая худенькая брюнетка делала глоток предложенного ей вина. Странно, мелькнуло на краю сознания, кажется, вчера Касл видел этого парня с другой девицей, блондинкой, хотя и чем-то неуловимо похожей на эту. А днем на пляже с еще одной…

«Стареешь», — промелькнула следом насмешливая мысль.

С каких пор снимать каждый вечер новую девицу в баре или где-то еще стало странным? И все же Касл еще какое-то время наблюдал за парочкой, но ничего подозрительного вроде бы не заметил. А вскоре Кейт позвала его вернуться в бунгало.



— Я начинаю думать, что ты ему завидуешь.

Кейт чуть сощурилась. Ну, конечно, как она могла не заметить? А ведь он помнил о своем обещании и старался выбросить эти мысли из головы. Но тревожный звоночек в его голове уже прозвучал, и Касл продолжал присматривать за парнем. Каждый вечер — новая девица. Все разные, и все же — чем-то неуловимо похожие. Пожалуй, эта похожесть и царапала больше прочего. То, чего он не мог понять или разгадать, всегда представляло для Касла наибольший интерес. И потом — как ему это удается? Кто-то из этих девиц наверняка видел его с другой… неужели им все равно? Каждой из них? Должно быть, он действительно отстал от жизни.

Пару раз Касл заказывал столики в городских ресторанах, а вчера они вообще остались в номере. Как говорится, с глаз долой, из головы вон. И это был восхитительный вечер, плавно перетекший в бархатную, жаркую ночь. Но сегодня они снова сидели за своим столиком, и он снова едва замечал все эти неизменно радующие его вещи: освежающее дыхание вечернего моря, ненавязчивую живую музыку, тонкий аромат розмарина от его любимого рыбного блюда и чуть горчащий привкус коктейля с ломтиком грейпфрута, дрейфующим меж подтаявших кубиков льда. В какой-то момент он умудрился не услышать даже слов жены, и вот теперь она смотрела на него совсем не так, как он привык за эти пару недель: ласково и спокойно. Ее глаза сузились, взгляд стал серьезным, чуть строгим и очень внимательным.

— Нет, что ты… и в мыслях не было, — поспешил заверить ее Касл.

— Но что-то было, — возразила она. — Давай уже, выкладывай. Ты глаз с него не сводишь всякий раз, как мы сюда приходим, и тебе кажется, что я этого не вижу.

Он помолчал, пытаясь на ходу сочинить правдоподобную историю.

— Даже не пытайся, — предупредила Кейт и вздохнула. — Итак, в чем ты подозреваешь нашего соседа?

— Он наш сосед? — поразился Касл.

Беккет только покачала головой.

— Ты целую неделю следишь за парнем, и даже не удосужился узнать его номер?

— Во-первых, я за ним не слежу, а… приглядываю. Во-вторых, я почти ничего и никого не вижу кроме тебя.

— А, в-третьих, ты дал слово, — сказала Кейт, но все же чуть улыбнулась его словам.

— Именно, но…

И он поделился с ней своими опасениями. К чести Кейт, она ни разу его не перебила, пока он не зашел слишком далеко.

—… но что если он замыслил какое-то…

— Шш! — Кейт подняла руку, останавливая его. — Никаких слов на букву П, У и тому подобных, у нас был уговор, Касл. Послушай, — она легонько коснулась кончиками пальцев его руки, — мы оба знаем, на что способна твоя фантазия. Ты немного заскучал, и она тут же подкинула тебе способ развеять скуку. Но этот парень здесь у всех на виду, как и его девицы. Если хочешь, можешь и дальше играть в сыщика, но лично у меня отпуск. И я подумываю о том, чтобы вернуться в номер, — чуть понизив голос, прибавила она, — скинуть с себя всю одежду и забраться в прохладный душ… — Кейт поднялась. — Впрочем, ты можешь остаться, если хочешь, — она пожала плечами и пошла к выходу с открытой террасы.

Сглотнув, Касл быстро расплатился и догнал Кейт уже на темном берегу.

— Море ближе, — пробормотал он, нетерпеливо прижав ее спиной к себе и чувствуя каждый изгиб сквозь невесомую, струящуюся ткань. — И я вовсе не заскучал…

— Как скажешь, Касл, — она запрокинула голову и прижалась губами к его губам.

Потом сделала шаг в сторону и одним легким движением сняла платье.

— Море так море, — глянув на него через плечо, Кейт сделала первый шаг в воду.

Все прочее перестало существовать.



Касл сделал глоток вина, решительно не зная, что предпринять, и стоит ли предпринимать вообще что-либо.

Последние два дня были восхитительными. Поездка в Афины получилась длинной, утомительной, но насыщенной и будоражащей воображение. Мимо проплывали дома, улицы, века и народы. Исполинские колонны снова взмывали ввысь, подпирая отлогие крыши, а белокаменные дворцы и храмы поражали путешественников своим монументальным величием.

Он декламировал Кейт отрывки из «Одиссеи» и «Илиады», а она слушала и улыбалась ему своей загадочной, манящей улыбкой. И он шел на этот зов, зная, что так было, есть и будет всегда. Она могла быть его Пенелопой, его Еленой, сиреной, заманивающей отчаявшегося матроса на скалы. Она была всеми ими и ни одной из них. Она была его Кейт, его женой, его самой большой, самой невероятной удачей. В глубине своего сердца он считал, что заслужил ее — не великими подвигами или какой-то особой широтой души, но тем, что всегда любил без оглядки, условий или обмана, и сам же боялся этой своей самонадеянности.

А сегодня они остались на острове и снова забрались в горы. В какой-то момент машину пришлось оставить. Они петляли по узким тропам, почти не расцепляя рук (и порой это приходилось очень кстати), пробирались сквозь тесное переплетение жмущихся к земле зарослей, прогуливались по дорогам крохотных поселений, лепившихся к склонам, наподобие бело-голубых ульев. По каменным изгородям вились виноградные лозы, аромат цветущих садов томно, тяжело плыл по улицам, кружил голову.

Ближе к вечеру Ричард и Кейт нашли небольшую таверну. Кейт ограничилась стаканом воды и фруктами, а Касл попробовал единственное в меню горячее, и потом клялся, что в жизни не ел ничего вкуснее, и старательно скрывал изжогу.

— Интересно, как они живут здесь… вдали от мира, — задумчиво проговорила Кейт.

— Просто это и есть их мир, — пожал плечами Касл.

— О, перестань, — она улыбнулась. — Только не говори, что ты, со своей любовью ко всевозможным гаджетам, вечеринкам и прочим благам цивилизации, сумел бы променять все это на домик в горах.

Касл задумчиво и чуть лукаво взглянул на нее.

— А ты будешь в этом домике?

Кейт тихонько рассмеялась.

— Даже если буду…

— Тогда этого достаточно, — уверенно сказал он, а Кейт лишь недоверчиво хмыкнула. — Знаешь, наверное, как всякий писатель, я задумывался об отшельничестве. И ты, конечно же, права, я окончательно и бесповоротно испорчен цивилизацией. Но это лишь потому, что я рожден в самом ее сердце. Если бы я родился здесь, если бы вместо телевизора или экрана ноутбука видел по утрам все это, — он обвел рукой простиравшийся под ними вид — перевитые дорожной лентой, сбегавшие в долину холмы, плещущееся у подножия море, — и если бы повстречал тебя, то чего ради я стал бы менять все это на каменные коробки и соблазны большого города? Если бы этот мир и был моим миром, с чего бы мне желать другого?

Кейт улыбнулась, а затем прижала его ладонь к своей щеке.

— Может быть, ты и прав.

Позже они смотрели, как солнце — крохотное, не больше монеты, и совсем не такое жгучее, как днем, — ныряет в сине-лиловую дымку и плавится где-то между небом и землей, выплеснувшись напоследок на темные воды. Хозяин таверны подвез их к машине, и Касл вовсе не сжимал руку Беккет на особо крутых спусках. Точнее сжимал, конечно, но только чтобы ей не было страшно. А она рассеянно гладила его кожу большим пальцем и вглядывалась в затопившую долину ночь и сверкающую линию побережья.

Сейчас Кейт скорее всего уже спала, устав с дороги, а он, движимый беспокойными, все еще не улегшимися эмоциями, решил прогулять и выпить бокал вина за облюбованным столиком. Он не искал никого и уж точно не собирался за кем-то следить. Но парень был там, и тревожный звон вдруг стал оглушительным.

Все было по-другому. Девушка, разговор, то, как быстро эти двое поднялись, и отправились в сторону бунгало… У Касла было несколько минут, чтобы принять решение. Чтобы успокоить свою разгулявшуюся фантазию. Но когда это ему действительно удавалось?



Кейт проснулась от неприятного чувства. Это было сильнее привычки. Это был страх, который навсегда затаился в ее душе с тех пор, как Касла едва не отняли у нее навсегда. Он не знал, но стоило ее пальцам нащупать пустоту вместо теплого, расслабленного плеча, как она вздрагивала и просыпалась. Требовалось время, чтобы понять: он рядом, встал пораньше, чтобы приготовить ей завтрак, принять душ или написать очередную сцену, которая заставляла его ворочаться в постели. Но сейчас они были далеко от дома, нигде не горел свет, и Кейт почти сразу поняла, что по-прежнему одна в бунгало.

— Касл? — тихо позвала она, выходя на небольшую террасу перед домом.

Должно быть, он все еще в баре, а у нее самой просто разыгралось воображение. Плотнее запахнув полы халата, она вгляделась в темноту вокруг. В бунгало их подозрительного, по мнению Касла, соседа света тоже не было. Скрытое в густой тени скал оно выглядело довольно мрачно. Кейт закатила глаза. С кем поведешься… Но, когда она уже собиралась вернуться, темнота возле бунгало словно бы ожила, шевельнувшись. Кейт спустилась по ступенькам и бесшумно двинулась в ту сторону. Понадобилось пройти больше половины пути, чтобы наконец различить знакомые очертания.

— Касл?

Темнота метнулась в сторону, раздался приглушенный удар, а потом сдавленное ругательство.

— Кейт? — ответила темнота голосом Касла. — Эй, иди сюда, только тихо, — замахал он рукой.

— Бога ради, что ты здесь делаешь? — зашипела Кейт, присаживаясь под окнами чужого бунгало рядом с ним.

— Там что-то произошло! — заявил он, кивая на окно, в котором гуляли отраженные от воды лунные отблески.

— Невероятно… просто невероятно, — пробормотала она. — И почему же ты так решил?

— Да потому что ничего не происходит!

Кейт возмущенно уставилась на мужа, но очень быстро сообразила, что он этого не видит, и поэтому фыркнула.

— Ты слышал что-нибудь про закон исключенного третьего?

— Боже, когда я думаю, что не могу любить и хотеть тебя еще больше, ты говоришь или делаешь что-то такое… — пробормотал Касл. — Кстати, а что у тебя под халатом?

— Ничего, — отмахнулась Кейт, и Ричард издал сдавленный звук, подозрительно похожий на стон.

— О господи, я вышла замуж за подростка. Так, объясни по порядку, почему ты сидишь здесь посреди ночи под чужим окном как какой-то преследователь?

— Эта девушка…

— Девушка? Тот парень снова снял девушку и повел ее к себе? Знаешь, Касл, я действительно начинаю волноваться и…

— Да, девушка, — нетерпеливо перебил он. — Но в этот раз было по-другому. И она сама была… не знаю, другой. Они поговорили всего ничего, и он повел ее к себе. Я на всякий случай пошел за ними…

— Ну, естественно.

— Они зашли в номер, включили свет. Я слышал, как хлопнула пробка от шампанского, постоял немного на нашей террасе и уже хотел было зайти, как свет внезапно погас…

— Мне рассказать тебе, что это значит?

— Да, сначала я тоже так подумал, но потом... Зачем выключать весь свет разом? И пока я раздумывал над этим, скрипнула входная дверь… едва слышно, словно кто-то прокрадывался тайком. Я не смог ничего толком разглядеть в этой темноте и подобрался поближе. Заглянул в окно… оно приоткрыто, и мне показалось, что там на полу что-то лежит. Но я не смог протиснуться…

— Ты пытался залезть в чужой номер через окно?

— Да, но я не пролез, — почти с отчаянием сказал Касл. — А что, если он убил эту несчастную девушку, Кейт? Что если он присматривался все это время, искал ту, что напоминает ему троюродную кузину и вот наконец…

— Почему троюродную кузину?

— Ну, это я так, для примера. И потом, Мюриэль была та еще… Не важно. Просто я раздумывал как поступить, и тут появилась ты.

Кейт понадобилось несколько минут для размышлений. Она понимала, что Касл не успокоится просто так. А еще он все-таки нередко оказывался прав в своих домыслах, какими бы безумными они ни казались на первый взгляд.

— Дверь.

— Дверь? — переспросил он.

— Тебе показалось, что кто-то вышел. И если это так, она должна быть не заперта. Пойдем… Но, — она остановила его движением руки, — если она закрыта изнутри, мы вернемся к себе, и ты больше ни словом не обмолвишься обо всем этом!

— Идет.

Прокравшись ко входу, Кейт еще раз для порядка шикнула на Касла, и лишь затем взялась за ручку. Дверь оказалась не просто не заперта, она была слегка приоткрыта.

— Эй… эй, есть кто? — позвала Кейт, инстинктивно двигаясь вдоль стены. Планировка бунгало не сильно отличалась от их собственной, и небольшой холл из кухни-гостиной вел прямиком в спальню. — Простите, у вас было открыто… — она замолчала на полуслове, споткнувшись обо что-то мягкое.

Быстро нашарив на стене выключатель, Кейт зажгла свет и чуть вздрогнула. Затем резко наклонилась и отработанным движением прижала пальцы к холодной коже.

— Касл, вызывай скорую! — обернулась она на мужа. — Пульс есть, но очень слабый… ему нужно срочно в больницу.



Они вернулись к себе только на рассвете. Вытянулись оба на деревянных шезлонгах, обессиленные и уставшие, но, по крайней мере, довольные завершением их маленького приключения.

— Знаешь, я посмотрела сегодня на работу греческой полиции и ничуть не удивлена, что Одиссей возвращался домой десять лет, — немного помолчав, сказала Кейт.

Касл улыбнулся и пожал плечами.

— Другой ритм жизни.

— Да, наверное… И кажется, я уже немного соскучилась по нашему. Хотя с тобой, конечно, не соскучишься.

— Это уж точно, да? — фыркнул Касл, а затем поймал ее пальцы и легонько сжал. — Прости. Я знаю, что обещал…

— Брось, Касл, ты спас парню жизнь. Врач сказал, что доза была лошадиной. Должно быть, она новичок и не слишком разбирается, так что ограбление запросто могло обернуться убийством.

— Ну, зато возможно теперь он немного пересмотрит свой образ жизни и перестанет тащить в постель всех подряд.

— Он и не тащил, — усмехнулась Беккет. — Я заметила толстую стопку визиток на столике у зеркала, но не успела посмотреть. А потом мы немного поговорили с сержантом перед уходом… Так вот, наш таинственный сосед — Майкл Фоллс.

— Погоди… знакомое имя… Оу, тот самый Майкл Фоллс? Оскандалившийся три года назад на всю Америку пластический хирург?

— Именно. Может быть, он показался тебе знакомым, поэтому ты и зацепился за него. Так или иначе у Фоллса есть дальние родственники в Греции, так что он подумывал эмигрировать и открыть практику здесь, где его мало кто знает.

— Ха, значит троюродная кузина все-таки замешана, — заявил Касл, заставляя ее улыбнуться. — Ну, конечно… теперь все сходится! — он хлопнул себя ладонью по лбу. — Знаешь, ради чего все красотки Манхэттена выстраивались к нему в очередь? Какая операция считалась его визитной карточкой?

— Погоди-ка... да, я читала об этом. Она же и привела его к катастрофе. Пластика груди?

— Именно, пластика груди! Вот чем были похожи эти девушки — они не могли похвастаться роскошным бюстом, и Фоллс видимо рассчитывал исправить это в будущем за кругленькую сумму. Но у той, что решила его ограбить, бюст был… да, такой весьма… Хотя это совсем не важно, — оборвал себя Касл, заметив взгляд Кейт.

— Знаешь, а это по-своему мило, — сказала она, помолчав.

— Мило?

— Да, ты не понял, что у них общего, потому что видимо не рассматривал достаточно пристально.

Касл поднес кончики ее пальцев к губам и поцеловал.

— Если бы я мог, я бы вообще смотрел только на тебя.

— Подлиза, — фыркнула она и поднялась, потянув его за собой.

— А между прочим, это чистая правда, — прошептал он, привлекая ее к себе за талию. — И как бы я ни устал, я намерен доказать тебе это прямо сейчас! — он подхватил ее на руки, заставляя Беккет тихонько ойкнуть и счастливо рассмеяться.

Море ежилось спросонок золотистыми гребешками. Влажная галька лоснилась в розоватых лучах заново рожденного солнца. До конца отпуска оставалось еще три дня…