На небе звёздочки мерцая,
Безмолвно вторили луне.
А вдоль реки, почти у края,
Звучала песня в тишине.
Пленившись пением русалок,
Река им отдала венки,
Что девы юные бросали,
Прося о счастье и любви.

Моля всем сердцем и мечтая
О добром, ладном женихе,
Наивно тайны доверяя,
Коварной мачехе-реке.
Но матушка она для навок,
Ещё сестрица водяным,
А род людской – убог и жалок,
Себе во вред водиться с ним.

Русалки, нежась в брызгах пенных,
Надев веночки на чело,
Всё любовались отражением,
Радея, что так повезло.
Но вот русалочья царица,
Как будто грезя наяву,
Как будто сон ей вещий снится,
Взялась предсказывать судьбу:

- Венок из маков с васильками…
О, как её жених хорош.
Взаимное меж ними пламя,
Но от Сурьи не уплывёшь.
Красавца взглядом зачарую
И в плен возьму его уста.
Он, опьянев от поцелуев,
Забудет всех, кроме меня.

А в этом вижу злаки, травы,
Ещё ромашки вплетены…
Простой, но работящий парень.
И осенью придут сваты.
Луофь, хоть кавалеров - море,
Ты паренька не упусти
И в час полуденного зноя
Яви себя ему во ржи.
Венок с мелиссой да полынью…
Не издевается ль она?!!
Раз дерзкая такая злыдня,
То будет года три одна.
Неси его, река, обратно.
А этот – милый, но постой!
Тонул в воде он многократно -
Что ж, станет дева нам сестрой.

О, сколько смертных погубила
Неразделённая любовь!
Каких красавиц я из ила
Обратно в мир явила вновь!
Веночек очень необычный,
Из фенхеля и ковыля…
Да, вкус довольно специфичный:
Жених с брюшком и плешь видна.
Тритоном точно он не будет.
Есть всё же сходство с водяным,
Но раз никто не претендует,
Пускай невеста будет с ним.
Какое дивное плетение!
Работа дочки рыбака.
И это чудное творение -
Для каменного молодца.

Ох, глупое она создание!
По ней же удалец грустит,
Всё ищет он её внимания,
А Вейге – с витязем сидит.
Ему рассказывает сплетни
Иль колыбельную поёт.
Отец лупил её за бредни
И выставлял босой на лёд.
Хотя в легенде говорится,
Что этот витязь раньше жил,
Но злой волшебник исхитрился
И парня в камень превратил.
Теперь он ни живой, ни мертвый.
Его удел – веками спать.
Но сказано, придёт способный,
Чтоб витязя расколдовать.

- Сурья, мы статую ласкали
И пробовали щекотать,
Всё пели, в губы целовали,
Но витязь продолжал лишь спать.
- Глядите все, какой красавец!
О мать-река, тритон морской!
Лови веночек, чужестранец!
Куда же ты? Постой! Постой!
- Не стоит он твоей печали,
Ты лучше, Эйрис, улыбнись.
Его все Нарсис величают,
А за глаза зовут Нарцисс.
Он рос тщеславным и спесивым.
Лишь самого себя любил.
И так как был самым красивым,
Привык, что все носились с ним.

Залюбовался отражением,
А дело шло уже к весне.
Лёд треснул, резкое падение -
И вот глупец уже в воде.
Теперь он пасынок Владыки,
Возможно, новый фаворит.
Характер мерзкий, очень скрытный.
Весь двор об этом говорит.
- Ну что, красавицы, готовы
На праздник с дядькой Водяным?
Тогда все дружно песнь заводим
И на веселье поспешим.
- На праздник девы собирали
Цветочки, травы, колоски.
Всё пели звонко, танцевали
Да славные плели венки…

Как на острове Буяне
Развернулось, эх, гулянье:
Шабаш в Лукоморье,
Нечисти - раздолье.

Ведьмы, бойкие девицы,
Из дурмана да кислицы,
Наварили зелья
Всем для угощенья.

- Ну-ка, авторы Фанвэя,
Приходите побыстрее!
Вдоволь потусите,
Сказки напишите!
***
Весь в опилках и лохматый
Ходит Леший неженатый.
- Заходите, девы!
Дам малины спелой.
***
А на старой мельнице
Водяной наш женится.
Да не в первый, в пятый раз,
Ух, хвостатый ловелас!
***
Красавицы-русалки
Сидят себе на травке,
Меняют бойко перлы
На костяные гребни.
И поцелуй на сдачу,
Красивым же – в придачу.
***
Беда у Ласкотушки:
Не проколола ушки.
- Вот как надеть серёжки,
Подаренные Ёшкой?
***
У сирен ангина
От прохладной тины.
- Вредная работа,
Так на юг охота!
***
Змей Горыныч трёхголовый,
Олигарх наш непутёвый,
Поднял всем налоги.
Ох, протянем ноги!
***
Домовой и Банник
Не поделят краник.
Да не простой, а газовый.
Замёрзнем же, заразы вы!
***
Соловей-разбойник
Записал свой сольник.
И хоть теперь он поп-звезда,
Свистеть живьём готов всегда.
***
Жители сказочной страны
Жертвами стали красоты.
От лихорадки Эбола
Вреда такого не было.
***
Василиса-то Прекрасная -
Ворожея, ох, опасная.
Хоть в жабу девка превратиться,
Найдётся дурень, чтоб жениться.
***
Грозный и страшный Людоед
Дал воздержания обед.
Он теперь изгнанец,
Вегетарианец.
***
Истерика у Ёшки.
Её прямые ножки
Назвали костяными
Завистницы людские.

- С чего прозвали бабкой?
Нет сил, терпеть нападки.
Однако выход есть –
Обидчиц гадких съесть.
***
Волкодлаки, берендеи
Замотали брадобреев.
Всему виной промо акция
«Бесплатная эпиляция!»
***
А кикиморам болотным
Приговор был сделан модный:
Сидеть на топях в иле,
Коль не под силу стиль им.
Итак хватает разных дур,
Распространять антигламур.
***
Корвососы-доноры
Кровь сдают бидонами
От людских срамных болезней,
У здоровых кровь - полезней.
***
А царь Кощей
Завёл «Харлей»,
Вслед ему - бабайки
Оседлали байки.

Едут узнать,
Кто посмел врать,
Сделав из красавца,
Немощного старца.
***
Ах, это котик же, Баюн,
Коварный, дерзкий говорун.
Наплёл людишкам небылиц
Про уважаемых всех лиц.

Придётся вам всё рассказать,
Но только, чур, не привирать!
И если нам понравиться,
Все целыми останутся.

Домовенок в разрушенной норке
Одиноко взирает на ночь,
Аккуратно стирает оборки:
Он любому готов тут помочь.

Домовенку бы зернышко каши
Да водицы студеной глоток,
Тихо он все желания наши
Собирает в просторный лоток.

Домовенок живет очень тихо,
Незаметно и мирно живет,
В отчий дом не пускает он лихо
И из снов паутину плетет.

Он ночами в серванте играет,
Выгребает золу из печи,
Ночь длинна, но и день прибывает,
А при свете он скромно молчит.

Домовенок ночами мечтает,
Попивая коричневый чай,
А по дому дух ночи летает
И ворчит, будто бы невзначай.

Домовой сушит лапки над свечкой
И молчит, улыбаясь луне,
Он не теплое ищет местечко,
Просто дарит улыбку весне.

Домовенок молчит одиноко,
Он хозяину предан давно,
Иногда преподаст нам уроки,
Ведь ему не уснуть все равно.

Дорогой мой, тебе ведь не тяжко,
Ты на кухне ночной оглядись,
Положи в уголок ложку кашки
И за все до земли поклонись.

Каждый вечер как солнце гибнуло,
Я же знала, что тебя нет в живых,
Но в двенадцать часов с половиною
Мы встречались средь трав полевых.

Ты являлся ко мне, я боялася,
Ведь ты взглядом с ума мог свести
В сердце тьма порой подкрадалася,
Отпусти же меня, отпусти.

А на утро - и губы полыновы,
А на утро - в глазах та же тьма,
И в двенадцать часов с половиною
Я тебя вызывала сама.

Не целованная и не обвенчана
За тобою бежала во мрак,
Каждый с наступлением вечера
Я б спасалась, не знаю лишь как.

Напролет ночь с тобой целовалися,
Страсти нашей не было конца.
Заигралась с тобой, заигралася,
Но стучали блаженно сердца.

С каждым разом жизнь во мне таяла,
Упивался ты мной, как вином.
Каждый день ночи ждала и маялась,
Жаждя встречи подлунной, хмельной.

Звезды гаснут в ночной бесконечности,
Допивал на сей раз ты до дна.
Утопала теперь же я в вечности.
Что ж... Во всем виновата сама.

Захмелела тобою я Исполна,
И искать теперь буду весь век,
Пока не найдут меня неистовую,
Неподвижную среди черных рек.

Тень паутины. Глядит из угла Сам.
Мохнатый. Лохматый. Страшно?
Домашний.

***
Ночь. Нить. Тёмная фигура.
Путает Кикимора пряжу.
А ведь могла бы. Столько лунного света.
И пальцы её тонки.

***
Не спишь. Ждёшь.
Волненье. В груди? В крови?
Шорох крыльев в окне.
Прилетел мой вампир.
Нет, другой.
На ужин.

***
Снег. Кровь. Шью. Жду.
Не придёшь. Умру.
Дочь родится вампиром.
Белоснежкой.

***
На экране толпами бродят эльфы и вампиры.
Их больше, чем китайцев.

***
Японские вампиры худы и некрасивы.
Не любишь аниме?
Нет.
Возьми на кухне нож.
Убейся сама. Молча.

Жарко, весело, хмельно.
Тени оживают.
В поле, словно днем, светло
И костры пылают.

"Дай мне руку, мы с тобой
Прыгнем через пламя.
Хочешь - станешь мне женой,
Поцелуй - узнаем."

А глаза - обсидиан
Губы словно маки
"Полно, хлопец, все обман!
Брось ты эти враки."

Смех струится серебром
Меж зубов жемчужных.
И уж пьян иным вином
Слов он ищет нужных.

"Ты не веришь? Это зря
Ведь за мной не станет.
Говорят, в ночи цветок
В чаще расцветает

Только раз в году. Готов,
Для тебя достану.
Только чур с утра сватов -
Женихом я стану."

Улыбнулась, повела
Бровью смолянистой.
"Что ж, уговорил, тогда
Быть твоей невестой!"

И идут тропой глухой,
Песнь все тише льется,
Только сучьев треск сухой
Громче раздается.

Он уже и сам не рад,
Тих, не разговорчив,
Только девы томный взгляд
Остер да разборчив.

Крик совы. Молчанье. Стах
В душу заронился.
И напуганный, в сердцах,
Он оборотился.

"Не пора ль в обратный путь?
Стихло все в округе.
Быть моей или не быть?
И гожусь ли в други?"

Холод по спине. Оскал.
В жилах кровь студится.
"Твоя правда - доказал,
Что пора жениться

Тебе, молодец, но вот
Здесь какое дело -
Был бы счастлив ты с другой,
А связался с ведьмой..."