Фандомов более 880
Фанфиков более 860
Оридж более 130 работ
Артов более 2220
Рисунков более 125
Видео более 1450
Аватарок более 14000
» Дневники вампира » 1313
» Сверхъестественное » 588
» Баффи » 425
» Гарри Поттер » 408
» Волчонок » 282
» Однажды » 232
» Стрела » 162
» Настоящая кровь » 157
» Доктор Кто » 142
» Зачарованные » 137
» Мстители » 133
» Революция » 123
» Мерлин » 97
» Игра Престолов » 94
» Ангел» 92
» Сплетница » 90
» Древние » 85
» Тор » 76
» Сердце Дикси » 73
» Гримм » 71
» Доктор Хаус » 70
» Красавица и чудовище » 68
» Шерлок BBC » 67
» Белый воротничок » 64
» Касл » 64
» Сумеречная сага» 61
» Аниме » 60
» Хейвен » 60
» Галактика » 56
» Ходячие мертвецы » 54
» Менталист » 53
» Хор » 53
» Ганнибал » 49
» Сотня » 49
» Хоббит » 48
» Кости » 45
» Бэтмен » 47
» Тайны Смоллвиля » 45
» Первый мститель » 43
» Легенда об Искателе » 41
» Близкие друзья » 40
» Люди будущего » 38
» Герои » 38
» Люди Икс » 35
» Тайный круг » 33
» Властелин колец » 32
» Дракула » 32
» Лихорадка » 29
» Милые обманщицы » 29
» Константин » 28
» Ужасы по дешевке » 27
» Агенты Щ.И.Т. » 26
» В лунном свете » 25
» Хемлок Гроув » 25
» Сонная лощина » 24
» 3 метра над уровнем неба » 23
» Грань » 23
» Корабль » 22
» Люцифер » 20
» Викинги » 19
» Говорящая с призраками » 19
» Элементарно » 19
» Черный список » 19
» Звездные воины » 18
» Зена » 18
» Гавайи 5-0 » 17
» Демоны Да Винчи » 17
» Робин Гуд » 17
» Узы крови » 17
» Сумеречные охотники » 17
» Шпионка » 16
» Американская история ужасов » 15
» Железный человек » 15
» Королева проклятых » 14
» Шерлок Холмс » 14
» В поле зрения » 13
» Изгоняющий дьявола » 13
» Под куполом » 13
» Флэш » 13
» Голодные игры » 12
» Друзья » 12
______________________________ Обновлено 22.02.2020 00:10

От Missis_Winchester в посте:
Флуд-пост
От Kovac в посте:
Флуд-пост
От Levana в посте:
Given and Denied
От Didima в посте:
Яд
От Levana в посте:
Яд
От Levana в посте:
We'll meet again
От Levana в посте:
Их было трое
От bronzza в посте:
Я тебя не уберёг
От bronzza в посте:
Merry Christmas

«« все отзывы

Сейчас на сайте: 10
Гостей: 10

Пользователи: 

- отсутствуют

Роботы: 

- отсутствуют
Дополнительное время
Фанфики, Мыслить как преступник, Кости, PG-13
Голосов: 0
Автор: Ева Невская
Бета: Иннокентия
Предупреждения: кроссовер
Персонажи: Спенсер Рид, Лэнс Свитс, Джек Ходжинс, Сили Бут, Темперанс Бреннан, Зак Эдди
Статус: закончен
Фанфик написан на Fandom Kombat 2020 для команды fandom Criminal Minds 2020.


Краткое содержание:
О семье, которую мы выбираем сами, и преступниках, которые сидят с нами за одним столом.

Внимание! Копирование информации из данного поста без разрешения запрещено. По всем вопросам обращайтесь непосредственно к автору
Спенсер сидит на диване в кабинете Лэнса, на столе лежат несколько папок с делами, которые он приехал с ним обсудить. Его кузену нужен взгляд со стороны, а Спенсер только и рад помочь. Тем более его обеспокоил голос Лэнса, когда тот сообщал о похищении агента Бута. Спенсер знает, как Лэнс относится к этому человеку, знает, что Бут заменяет ему семью. И он не хочет даже думать о том, что случилось бы с Лэнсом, не спаси Джаред Бут и доктор Бреннан своего брата и напарника.

Спенсер смотрит, как Лэнс что-то ищет в ящике стола, бормоча под нос о том, что точно видел нужную вещь в одном из них. В итоге Лэнс достает пачку сигарет и зажигалку, ставит пепельницу между собой и кузеном. Подкурив, начинает кашлять. Спенсер молчит. Лэнс держит сигарету чуть дрожащими пальцами.

— Могильщица — забралась под кожу, — после короткой паузы Лэнс выдыхает прямо на Спенсера, заставляя того поморщиться от едкого дыма. — Я знаю, как с этим справиться, но не могу собраться. Моя стена — дырявый бронежилет.

— Есть запасной план: щит из друзей помогает, — Спенсер задумывается на секунду и добавляет: — Поэтому я здесь.

— Скольких еще умников мы должны потерять? — Лэнс тушит сигарету и подходит к окну, чтобы открыть его. — Я утратил контроль над собой и не смог удержать их. Из-за личностных отношений и заинтересованности в деле мы действовали импульсивно. Никто даже не задумался о последствиях.

Спенсер внимательно разглядывает напряженную спину Лэнса, опирающегося на подоконник. Он понимает его, представляет, что тот чувствует, поэтому осторожно подбирает слова.

— Ты неверно интерпретируешь то, что я сказал. Я не говорю использовать друзей, как живой щит. Помнишь, что ты мне сказал после того, как получил оружие? Ты представлял, что защищаешь их. Я видел, как вы работаете, они аналогично оберегают тебя. Семья, которую мы выбираем сами.

— Я просто стоял и смотрел, как они нарушают правила. Понимаешь, Спенсер? — Лэнс садится на диван напротив и выбивает себе еще одну сигарету из пачки.

— Ты не должен брать вину на себя за их выбор. Вы спасли агента Бута, а способ в данный момент — не главное. — Спенсер пытается поймать его взгляд. — Если тебя это утешит, то моя команда нарушает правила систематически. Хотч пишет десяток отчетов и объяснительных, почему мы поступили именно так. Когда наше расследование затрагивает кого-то из команды, границы размываются. И это не хорошо, но и не плохо.

Следующие пару минут Лэнс молча курит, обдумывая услышанное.

— Но разве я не должен помогать им не выходить за границы? — он чиркает зажигалкой и следит за вспыхнувшим язычком пламени. — Разве не должен быть голосом разума, когда они теряют контроль?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос.

— Это сложнее, чем я думал. Сначала Зак, теперь Таффит. — Потушить сигарету удается Лэнсу не с первого раза, но он все равно тянется за следующей.

— Шесть минут. Столько отнимает одна сигарета у нас с тобой, — это Спенсер говорит всем, кто ему дорог и у кого есть вредная привычка.

— Ремарк писал, что люди — ещё больший яд, чем алкоголь или табак, — вздыхает Лэнс и спрашивает: — Знаешь, сколько людей, по статистике, умирает по другим причинам за это же время?

— Одна тысяча восемьдесят человек, — отвечает Спенсер, продолжая смотреть, как Лэнс крутит в руках пачку сигарет. — Просчитать вероятность, когда мы окажемся в их числе?

— Нет. — Лэнс открывает и закрывает пачку. — А просчитать вероятность, с которой один из умников окажется серийным убийцей, можешь?

Спенсер качает головой и вспоминает, как девять месяцев назад Лэнс вызвал его для составления профиля.

Рид переступает порог Джефферсоновского института и сразу попадает в лапы агента Бута. Тот, словно извиняясь, описывает ситуацию, оправдывает коллег, себя и причину, из-за которой Рид здесь. Бут прикладывает карточку к считывающему устройству, и оно противно пищит, пропуская их на платформу, где ждут остальные. Рид по дороге читал их личные дела; сопоставляет то, что уже знает, с тем, что видит. Энджела крутит карандаш в руках, рисуя в воздухе иной исход событий. Ходжинс сидит на рабочем месте, держась за голову, и бормочет под нос: «Это я виноват». Рид читает по губам. Бреннан изучает его в ответ, как новые кости.

— Это доктор Спенсер Рид. Мой кузен, — Свитс улыбается ему едва заметно. — Он из отдела поведенческого анализа ФБР, я попросил его помочь с профилем. Нам нужен трезвый, незаинтересованный взгляд со стороны. Сейчас я всех представлю.

— Добро пожаловать, доктор Рид, — Бреннан протягивает ему ладонь после знакомства. — Читала ваши работы.

— И я ознакомился с вашими, — он выдавливает улыбку. — Где мне можно устроить штаб?

Доктор Сароян разводит руками:

— Свитс предлагает свой кабинет, либо вы можете устроиться где-то в лаборатории.

— Кабинет Лэнса подойдет, — Рид улыбается заметно теплее.


Моргнув, Спенсер обрывает поток воспоминаний и смотрит на кузена. Немного подумав, он спрашивает:

— Ты хочешь поговорить про Зака?

— Что? — Лэнс выглядит обескураженным.

— У нас не было времени поговорить об этом раньше. И я говорю не про дело, а про личность Зака.

— Он гений, — Лэнс выдыхает. — Зак… рациональный человек, который опирается на логику. Жизнь для него — эксперимент. И не мне судить, но он его провалил.

Спенсер понимающе кивает:

— Это его кот Шредингера.

— Спенсер, мы открыли коробку за него и знаем результат! — Лэнс вскакивает на ноги и принимается ходить по кабинету в поисках пятого угла.

Спенсер невольно проводит параллель с тем, что уже видел здесь. Сравнивает Лэнса с той версией девятимесячной давности, что хранится в его памяти.

Свитс — хвастается — показывает кузену свой кабинет. Рид понимает, как для него это важно и не перебивает. Дает время все рассказать, понимая, что дело, может, и не терпит отлагательств, но пять минут ничего не решат.

— Это моя была идея заменить челюсть в скелете, — Свитс резко меняет тему, а Рид садится на диван. — Я составил свой портрет подозреваемого и принял решение, что так будет правильно.

— Для субъекта это важно — собрать мозаику полностью. Я бы поступил так же. — Рид наблюдает, как Свитс нервно ходит по кабинету, размахивая руками. Понимает, что тот не может справиться с эмоциями. — Ты хочешь поговорить?

— Позже, — Свитс качает головой. — Сейчас не могу ни говорить, ни думать. Да и не хочу. Все, что я мог рассказать, то поведал по дороге.

— Тогда мне нужно допросить всю команду.

— И меня?

— В том числе, — кивает Рид. — Сделаем это в твоем кабинете. Так они будут чувствовать себя в безопасности и будут более откровенны.

— Ты уже знаешь, с кем хочешь поговорить в первую очередь?

Потерев лоб, Рид отвечает, слегка поджав губы:

— Доктор Ходжинс.

— Сейчас позвоню Буту. — Свитс ищет по карманам телефон. — А профиль?..

— После допроса.

Лэнс нервно переставляет книги с места на место, словно больше не замечая чужого присутствия рядом. Спенсер выжидающе смотрит, ждет, когда кузен вернется и можно будет продолжить разговор. Он понимает, что раны, которые оставило то дело, даже не приблизились к заживлению. И, вероятней всего, не только у Лэнса, но и у всей их команды.

— Ты ведь тоже проводишь эксперимент, — прочищая горло, говорит Спенсер. — С доктором Бреннан и агентом Бутом.

— Что? — Лэнс резко оборачивается и несколько секунд, не моргая, смотрит на него. — Я хочу понять их взаимоотношения, помочь им самим разобраться в своих чувствах. Разве это эксперимент?

— В какой-то степени. — Спенсер пожимает плечами. — Ты торопишь события, предполагаешь, какой исход может быть, и заставляешь их приближаться к нему. Торопишь события, если коротко. А я посмею поделиться своими впечатлениями о них и сказать, что доктору Бреннан нужно время, она мыслит и живет очень логично. Перемены никто не любит.

— Стал разбираться в отношениях? — щурится Лэнс, из-за чего его выражение лица становится практически нечитаемым.

Спенсер хмыкает:

— Нет, просто моя работа — изучать людей.

Доктор Ходжинс сидит напротив и выглядит озабоченным. Он нервно делает несколько глотков воды и, кажется, практически готов начать посвящать Рида в теории заговора, но тот начинает беседу первым:

— Расскажите мне, как все было.

— Мы с Заком проводили эксперимент. Все просчитали, — Ходжинс прикрывает глаза, словно переносится обратно в лабораторию. — Мы начали спорить. Я спросил, с каких пор я стал ассистентом, а Зак ответил: «С тех самых, как я стал королем лаборатории». Я передал ему мономер, как он и просил. Мы все просчитали. Я пошел за формой, которая должна была понадобиться, а Зак… Зак добавил мономер, раздался взрыв. Мы же все просчитали! — он вскакивает на ноги и тут же садится обратно. — Следующее, что я помню — это вой пожарной сирены и крики доктора Бреннан, которая звала меня по имени.
Зажмурившись, Ходжинс потирает ладонью — неосознанно, думает Рид, — в области солнечного сплетения и продолжает:

— Откашлявшись, я сказал, что со мной все в порядке, и тогда увидел Зака. Кэм… то есть доктор Сароян побежала звонить медикам, Бут и Бреннан кинулись к Заку.

— Вы уверены, что дали Заку именно мономер? — делая пометку в блокноте, спрашивает Рид.

— Да! — несколько агрессивно отвечает Ходжинс. — Зак добавил три грамма, как и положено. Мы все просчитали.

— Хорошо, что было дальше?

— Мы навестили Зака в больнице, договорились по очереди с ним быть. У него ожоги третьей степени. — Ходжинс закрывает лицо руками, Рид знает, что тот чувствует вину. — Потом принялись за свою работу.

— Кто проводил анализ взрывчатого вещества?

— Я, — рубит Ходжинс. — Не доверяю ФБР. Особенно когда дело касается моего друга.

Рид пропускает мимо ушей его невольный — или же вполне осознанный? — выпад в сторону Бюро.

— Что вы выяснили, доктор Ходжинс? — спрашивает он, подаваясь чуть вперед.

— Трициклический пероксид ацетона вступил в реакцию с термопластиком и произошел взрыв. Я решил, что Зак перепутал контейнеры. В этом есть логика. Понимаете, доктор Рид? — Ходжинс смотрит на него, словно в поисках поддержки. — Тогда я решил продолжить работать и сравнить серебро со скелета и шурупов.

— И какой результат?

— Когда я спустился в хранилище, то скелета не обнаружил. Позвал доктора Сароян, а она — Бреннан, Бута и Свитса, — Ходжинс переводит дух и вытирает ладони о штаны. — Мы просмотрели камеры видеонаблюдения, они были выведены из строя. Доктор Сароян сказала, что это диверсия, а Бут предположил, что это сделал один из нас.
Он умолкает, а Рид, глядя на собственные заметки, думает, что дальнейшая часть разговора вряд ли пройдет более гладко. Но есть вопросы, которые, хоть и являются неудобными, следует озвучивать.

— Вы знаете, кто мог это сделать, доктор Ходжинс?

— Вы спрашиваете: не я ли это сделал, не так ли, агент Рид? — криво усмехается Ходжинс, и в его улыбке — ни грамма радости.

— Вы уходите от ответа.

— Я лучший кандидат для подозрений, — со стороны может показаться, что Ходжинс расслабился, но Рид инстинктивно ощущает исходящее от него напряжение. — Не верю правительству, верю в заговоры, разбираюсь во взрывчатке…

— Это чистосердечное признание? — спрашивает Рид, наблюдая за реакцией.

— Нет. — Ходжинс выравнивает спину и собирается, словно по команде. — Я бы никогда не причинил вред Заку или кому-то из команды.

— Хорошо, — кивает Рид на выдохе. — Мы закончили. Вы можете позвать агента Бута?


Лэнс возвращается в свое кресло, давая себе время для обдумывания ответа. Спенсер не собирается его торопить. Иногда в разговорах даже с близким человеком нужна пауза для осознания и принятия того, куда повернул разговор.

— Не хочешь ли ты сказать, что я создаю семью из Бреннан и Бута для себя? — наконец-то выдает Лэнс. Кажется, он не до конца уверен в правильности формулировки собственного вопроса.

— Я не считаю, что это плохо, — объясняет Спенсер. — Гидеон мне был как отец, которого не хватало в детстве. Мы, словно многодетная семья, понимаешь? Мы любим друг друга, заботимся друг о друге, знаем, когда нужно поддержать, а когда лучше не вмешиваться.
— Это так заметно? — обеспокоенно спрашивает Лэнс. — То, что я делаю?

— Мне — да, — Спенсер ведет плечом. — Но лишь потому, что я знаю тебя, знаю, через что тебе пришлось пройти. Хотеть семью — это нормально. Но разумно ли вести себя как ребенок, который хочет свести конкретных маму и папу вместе? Как психолог, ты знаешь главное правило — не навреди.

Лэнс долго смотрит на Спенсера, прежде чем ответить.

— Я понимаю, почему ты выбрал на роль отца Гидеона, но понимаешь ли ты, почему я выбрал на роль отца Бута?

Бут сидит напротив Рида, сжав руки в замок впереди себя, и изучает его. Рид ждет, когда тот заговорит первым. Он знает, какую тактику допроса выбирать для каждого. Это его работа.

— И я бы первым допросил Ходжинса, — наконец-то выпаливает Бут. — Он идеально подходит на роль Гормогона…

— Субъекта, — перебивает его Рид.

— Что?

— Называя субъекта Гормогоном, вы придаете ему значимости, заставляете чувствовать себя особенным. Это должно быть такое же обычное дело, как и всегда, отличаясь разве что пометкой «важно».

— Хорошо, — Бут выдыхает. — Ходжинс подходит на роль субъекта, и это делает его идеальным подозреваемым. Но он слишком очевидный выбор, понимаете, доктор Рид? Так дела раскрываются только в сериалах.

— А как же доктор Бреннан? Почему вы не подумали на нее? — спрашивает Рид. — Она умна, рациональна…

— Нет, — Бут резко обрывает Рида, не дает закончить мысль. — Я знаю, что это не Кости. Не просто знаю. Я ее алиби.

Рид хмыкает, оценив эмоциональность реакции, и продолжает допрос:
— Хорошо. Расскажите мне, что было после того, как вы заметили пропажу скелета.
Бут сжимает переносицу, будто это помогает восстановить хронологию событий, и пускается в объяснения:

— Вызвал команду ФБРовцев, нужно было проверить институтскую технику, собрать улики. Умники не находили себе места, с подозрением смотрели друг на друга и агентов. Камилла дергала их каждые пару минут, спрашивала, нашли ли они что-то. Кэролайн пыталась угомонить ее, дать ФБР выполнять свою работу. Мы с Кости и Свитсом сидели в кафе рядом с лабораторией, обсуждали детали расследования. Свитс принес наши дела, сказал, что у него есть подозреваемый. Чтобы не ошибиться из-за личной заинтересованности в деле, он посоветовал позвонить своему кузену, вам, доктор Рид.

— Да, агент Хотчнер сразу же отправил меня к вам, как только получил запрос, — подтверждает Рид. — Какую кандидатуру предложил доктор Свитс?

Бут запускает пятерню в волосы: похоже, даже ему становится все сложнее сохранять спокойствие в сложившейся ситуации.

— Ходжинса, понятное дело, — отвечает он. — Сказал, что тот параноик, и что достаточно долго наблюдал за ним. Поэтому и считает, что именно Ходжинс может быть нашим Гор… субъектом.

Рид едва заметно дергает уголками губ; как же подобное импульсивное поведение все-таки характерно для кузена, пусть даже он и один из лучших специалистов в своей отрасли.

— И как вы отреагировали на его слова?

— Попросил продолжить, в его словах был смысл. К тому же мы ждали вас, — на мгновение Бут прерывается, переводя дыхание. — Кости отказывалась верить. Защищала Ходжинса. Я пытался объяснить ей, что в этом есть смысл. В конце концов, мы нашли хранилище Гор… субъекта только благодаря ему.

— Как вы думаете, агент Бут, почему доктор Бреннан защищала доктора Ходжинса? — Рид задает вопрос максимально аккуратно, еще памятуя реакцию Бута на предыдущее упоминание его напарницы.

В этот раз все обходится лишь вздернутым подбородком.

— Кости всегда верит в своих людей, даже отрицая свою веру хотя бы в это.

Рид наклоняет голову:

— Вы не думали, что доктор Бреннан может быть субъектом, а доктор Ходжинс — ее ассистентом?

— Нет! — Бут бросает на Рида недобрый взгляд и тут же сам себя одергивает: — Нет, нет. Это абсолютно лишено смысла.

— Хорошо, продолжайте, — кивает Рид, делая пометки.

Бут, вздохнув, потирает ладонью глаза — слегка покрасневшие и опухшие от явного недосыпа, прежде чем снова начать говорить.

— Кости предположила, что это она может быть субъектом, — красноречивый взгляд Бута лучше любых слов объясняет, что он думает об этой теории, — но Свитс сказал, что та слишком уважает жизнь. Кости и Свитс начали спорить, она вспылила и вернулась в лабораторию, я пошел за ней. Мы нашли Камиллу и рассказали о предположениях Свитса.

— Как она на это отреагировала?

Бут пожимает плечами:

— Не удивилась. Выдвинула свою теорию о том, что субъект — это Свитс. В ее словах также был смысл. Мы начали подозревать друг друга. Для умников это было тяжело.
— Вы психолог, агент Бут? — без тени сарказма интересуется Рид.

— Я, как и вы, доктор Рид, должен разбираться в людях. Это моя работа, — Бут приподнимается, занимая более удобное место, и пытается рассмотреть, что записывает Рид. — Камилла как бывший коп, была убедительной в своих рассуждениях. Мы с Кости принялись искать улики против Свитса.

Рид снова хмыкает, делая очередную пометку.

— Не приходило ли вам в голову, агент Бут, что доктор Сароян просто пытается отвести от себя подозрения?

— Я проанализировал то, что она говорила, как она двигалась, — голос Бута звучит твердо и уверенно. — У меня были причины ей доверять.

— А какие причины не доверять доктору Свитсу у вас были? — этот вопрос Рид считает весьма обоснованным, и все же он замечает тень, промелькнувшую на лице Бута.
Но с ответом тот не мешкает:

— Логичные рассуждения Камиллы и мои собственные. Мы с Кости как раз были со Свитсом, проводили неофициальный… да даже не допрос, скорее дружескую беседу. Он метался, сомневался в том, что говорил. Я уже был готов арестовать его, когда позвонила Кэм и рассказала, что нашел доктор Ходжинс.

Рид переворачивает страницу и разглаживает тыльной стороной ладони чистый блокнотный лист.

— Что это были за улики? Повлияли ли они на профиль подозреваемого?
— Да, — кивает Бут. — На отваренной кости были остатки свинца, что сужало круг подозреваемых. Ходжинс показал Камилле карту района, где не происходила замена труб. Дом Ходжинса располагался там же, — заканчивает он с тихим вздохом.

— Значит, он снова возглавил список подозреваемых? — подытоживает Рид.

— Да.

Взгляд Рида скользит по паре кривоватых строчек, что украсили собой белизну страницы, а после фокусируется на Буте.

— Хорошо, агент Бут. Позовите доктора Бреннан, пожалуйста.

Брови Бута резко взмывают вверх.

— Вы будете допрашивать и ее? Но у Кости алиби.

— Это стандартная процедура, и вам это хорошо известно.

Воспоминаний о том разговоре с агентом Бутом Спенсеру оказывается достаточно, чтобы быть готовым ответить Лэнсу.

— Он дает ощущение защищенности, разбирается в людях, доверяет инстинктам, может дать совет.

— Да, — кивает Лэнс. — Он защитник для сына, коллег, друзей. Рядом с ним не страшно отправляться на дело. Чувствуешь себя уверено.

Рассматривая кузена сейчас, Спенсер все еще чувствует не совсем уместное желание улыбаться; возможно, именно так себя ощущают люди при взгляде на котят или новорожденных детей?

— Доктор Бреннан рациональный человек, который все, что нельзя доказать научно, подвергает сомнениям, — озвучивает он очевидное. — Так почему ее ты выбрал на роль мамы?

— Ты же знаешь, что это не так работает, — фыркает Лэнс.

— Знаю, — Спенсер все же улыбается. — Но мы же просто разговариваем, как друзья.
Лэнс вздыхает, переводя взгляд со Спенсера на пепельницу и обратно. Молчание слегка затягивается, но Спенсер терпелив. И не зря.

— Рядом с Бутом она другая, — все же поясняет Лэнс. — Он сглаживает острые углы. Помогает ей разбираться в психологии, пусть она и не считает ее за науку. Она доверяет Буту.

Доктор Бреннан смотрит на Рида, как на кости, которые принесли на повторный анализ. Именно так он себя и ощущает. Бреннан держится уверенно, пристально смотрит в глаза, словно предлагая игру «кто умнее».

Но кто сказал, что Рид отказывается от вызовов?

— Расскажите мне, доктор Бреннан, что было после того, как доктор Сароян позвонила агенту Буту и сообщила о находке доктора Ходжинса.

— Я вернулась в лабораторию, — ее голос звучит размеренно и спокойно. — Мне нужно было еще раз все проверить, тогда я заметила, что кость подвергалась излучению, о чем и сообщила доктор Сароян.

— Что сделала она? — черкая ручкой, интересуется Рид.

— Совместно с мисс Джуллиан мы собрали моих студентов и дали им задание: проверить все десять тысяч костей, которые у нас находятся в модульном хранилище. — Бреннан кладет руку на подлокотник. — Я осталась с ними контролировать процесс.

Намекая, что он весь во внимании, Рид кивает:

— Что было дальше?

— В коробке с останками ребенка были кости взрослого мужчины, такая же ситуация наблюдалась и в контейнере с женскими останками, — говорит Бреннан, поджимая губы. — Осмотрев кости, я отправила одну из студенток к доктору Сароян, чтобы она выявила ДНК. У черепа отсутствовала нижняя челюсть, и ею могла быть та, которую прислали в институт. Тогда нас с мисс Джуллиан позвал один из студентов, чтобы показать свою находку, — она замолкает, словно давая Риду время переварить информацию.

Но ему передышка не требуется.

— И что же он нашел?

— На черепах были удалены клыки. Это заставило меня задуматься: зачем Гормо… субъекту, — тут же поправляет она себя и продолжает: — Я знакома с не только с вашими научными работами, но и публикациями ваших коллег.

— Отрадно слышать такое, — говорит Рид, склонив голову.

— Это не похвала, доктор Рид, — невозмутимо поясняет Бреннан. — Констатация факта.

Рид прокашливается, заполняя неловкую паузу, воцарившуюся после ее слов, и вместе с подобием улыбки выдавливает:

— Продолжим?

Бреннан кивает:

— Тогда я задумалась: зачем субъекту клыки? Мисс Джуллиан хотела запросить все видеозаписи за полгода из модульного хранилища костей, но их там никогда и не было. Я отправилась в лабораторию проверять челюсть, которую мы получили. Мне нужно было проверить свою догадку.



Всплывший в памяти образ доктора Бреннан весьма ярок, так что Спенсер вполне готов продолжить беседу с Лэнсом.

— Агент Бут и доктор Бреннан — отличная команда, — говорит он. — Они напоминают мне Эмили и Дерека, только мои ребята сосуществуют без любовного подтекста. А вот то, как они работают в команде, как понимают друг друга — все абсолютно одинаково.
Во взгляде Лэнса мелькает заинтересованность. Он выгибает бровь:

— Мы только и говорим с тобой обо мне и моих проблемах. Может, ты хочешь поговорить про свою жизнь или работу?

— Нет, с моей жизнью и работой все понятно, — парирует Спенсер. — Гидеон так и не вернулся, Хотч иногда нас воспитывает, Гарсия дарит тепло и радость, с Морганом продолжаем войну шуток. Все хорошо.

— Мы так и не вернулись к разговору про твоего отца, — напоминает Лэнс.

— Я общался с ним в рамках расследования, но продолжать общение или прощать его не собираюсь. У меня другие планы на жизнь.

Лэнс явно сожалеет, что поднял этот вопрос, но Спенсеру все равно стоит нечеловеческих усилий не разорвать зрительный контакт.

— Как мама? Я скучаю по ее голосу и по тому, как перед сном она читала нам стихи.

— С переменным успехом, но беспокоиться не о чем. — Рид очень хочет сменить тему. — Вернемся к Заку? Таффит? Доктору Бреннан или агенту Буту?

— Может быть, закажем пиццу? — Лэнс пожимает плечами. — Чувствую голод.

Спенсер качает головой: а кузен все еще мастер уходить от не самых приятных разговоров.
— Да, было бы неплохо, — в итоге соглашается он.

Лэнс тянется к телефону, а Спенсер вновь проваливается в воспоминания.

Они вместе со Свитсом едут в лабораторию, чтобы представить профиль субъекта и его ассистента. Выйдя из машины, Рид просит Свитса собрать всех, а сам задерживается на парковке и звонит Хотчу.

— Все в порядке, Рид? Мы готовы выехать через двадцать минут, — тот, как и обычно, предельно краток.

— Да, Хотч, я справляюсь. — Рид прижимает телефон к уху плечом, одновременно выискивая в портфеле свой блокнот. — Просто хотел проконсультироваться, как лучше сообщить им, что один из них — предатель. Если допустить мысль, что тебе предстоял бы такой разговор с нашей командой…

Явно не желая дослушивать предположение Рида до конца, Хотч прерывает его:
— Я бы сказал, что мы все люди, и некоторые из нас могут совершать ошибки. Что мы лишь можем помочь друг другу принять выбор, который сделал кто-то из наших друзей. Попробовал бы убедить не терять доверия и веры в людей.

— Некоторые из нас… совершают ошибки и лгут, — выдыхает Рид, впрочем, чувствуя, что сил на разговор с командой во главе с доктором Бреннан стало больше. — Спасибо, Хотч.

— К слову, Рид, — будто между прочим замечает тот. — Останься на пару дней с кузеном. Когда появится дело, я сообщу куда прилететь.

Рид прячет телефон в карман, заходит в институт. Все его ждут в кабинете доктора Бреннан: она сама сидит за рабочим столом, за ее спиной истуканом застыл Бут, сидящий на диване, Ходжинс сжимает руку слегка побледневшей Энджелы, а Свитс и доктор Сароян расположились на стульях для посетителей.

—Я начну с профиля субъекта, которого вы называете Гормогоном, — Рид поправляет лямку портфеля. — Мужчина. Старше тридцати лет. Возможно, имеет постоянную работу или работает из дома, который является его храмом. Он никто. Человек-невидимка. Озлобленный на мир и историю, потому что не может найти свое место. Он физически силен, коммуникабелен, это позволяет ему управлять учеником. Вызывает интерес и способен поддержать беседу.

— И как нам его найти? — спрашивает Бут. — Поместить объявление «Ищем людоеда, который ненавидит мир»?

— Нет, — Рид качает головой. — Чтобы найти учителя, сначала нужно найти ученика.

— Ты готов озвучить его профиль? — Свитс напряженно смотрит на кузена.

Рид еще раз обводит взглядом собравшихся в кабинете людей и, захлопнув ненужный, более существующий для виду, блокнот, начинает говорить:

— Это образованный мужчина, с IQ выше среднего. Возраст — от двадцати пяти до тридцати лет. Есть постоянная работа, но он не чувствует себя комфортно в общении, как со своим, так и с противоположным полом. У него слабая личность, он ищет покровителя, проводника, заступника. Имеет ученую степень. Разбирается в химии, антропологии. Знает лабораторию и институт, знает, как все устроено, знает, где есть слепые зоны и когда охрана совершает обход…

Рид читает эмоции на лицах членов команды: осознание, боль, отрицание, ужас вперемешку с принятием. И так — словно по замкнутому кругу.

Спустя полминуты молчаливый шок покидает Ходжинса. Он вскакивает на ноги, повторяя, как заведенная игрушка одно и то же:

— Нет. Нет. Нет! Это не может быть! Он бы никогда…

Не в силах справиться с потрясением, он падает обратно на диван, закрыв лицо руками. Энджела, смахнув слезы, сжимает его плечо.

— Агент Рид. — Бут смотрит ему в глаза. — Вы хотите сказать, что помощник, ученик субъекта — Зак?

— Наш Зак? — вторит ему Кэм.

— Это подкреплено фактами, — моргнув, отвечает Рид.

— Он прав, Бут, — Бреннан согласно кивает, подтверждая его слова. — У Зака есть доступ в модульное хранилище костей, он солгал насчет отметин на челюсти. Именно Зак подготавливал мономер. Он должен был рассчитать силу взрыва, но…

— Но Зак вместе с доктором Ходжинсом спорили, термопластик нагрелся. У него не было выхода, — заканчивает Рид. — Вы должны понимать, что все мы — люди, которые совершают ошибки.

— Но мы не убиваем людей из-за своих ошибок, — Бут повышает голос, и на мгновение Риду кажется, что тому нестерпимо хочется швырнуть что-нибудь в стену, но он попросту не знает, что из вещей Бреннан можно разбить.

— Зак знал, что даже от маленького взрыва можно пострадать, — доктор Сароян с надеждой смотрит на Рида, словно ждет, что он возьмет свои слова обратно, скажет, что ошибается. Что это — не Зак.

— Поэтому он не дал Ходжинсу провести эксперимент, — вместо Рида глухо отвечает Бреннан. — Зак знал, что кто-то пострадает, и выбрал себя. Зак — рациональный человек, но его логика не безупречна.

— Он доверился не тому человеку. — Свитс подымается на ноги и скользит бездумным взглядом по каждому из друзей. — И никто из нас не мог предположить, что такое возможно.

Рид смотрит в их потерянные лица, не решаясь высказаться. Им нужно пережить свою боль в семейном кругу. Некоторые люди принимают решения, делают ставку на выбор, который им кажется логичным, просчитывают все до мелочей, кроме самого главного — как их близким придется жить с последствиями таких действий.

Ремарк писал: «Чем меньше знаешь, тем проще жить. Знание делает человека свободным, но несчастным». И Рид с ним согласен.

Курьер с пиццей приезжает достаточно быстро, картонная коробка ложится на стол между Лэнсом и Спенсером. Они продолжают разговор.

— Ты идеально составил профиль Таффит. — Спенсер кивает сторону папки с делом. — Мне даже нечего добавить.

— Я учился у лучшего, — улыбается Лэнс. — Я работал по твоим материалам, которые остались после дела Зака. Всегда нужно быть начеку.

— Я, как и моя команда, иногда допускаем ошибки.

— Ты сам говорил, что мы просто люди. — Лэнс пожимает плечами. — Мы не идеальные: кто-то из нас ранен, кто-то — борется со своими демонами, кто-то — совершает ошибки…
— А кто-то курит, — Спенсер бросает взгляд на пепельницу.

— Таффит — вампир, умелый манипулятор, — игнорирует любые намеки Лэнс. — Я был уверен, что мы потеряем Бута. Мысленно готовился к этому сам и думал, как помочь команде. — Понимая, что Спенсер все еще смотрит на давно прекратившие дымить окурки, Лэнс вздыхает: — Да, знаю, ты скажешь, что я ищу себе оправдание. Но иногда сигарета — единственный выход. Помогает очистить мысли.

— И загрязнить легкие, — Спенсер мягко журит его.

— Эй, Спенсер… — Лэнс ищет слова. — Я знаю, что это слабость. И помогаю другим избавиться от этой привычки. Но у меня нет зависимости. За всю жизнь у меня всего лишь минус тридцать шесть минут.

— Ты только представь, сколько ты мог успеть за это время. — Спенсер взмахивает рукой, и треугольный кусок пиццы приземляется ему на брюки.

Лэнс смеется:

— С детства ничего не изменилось.

— Хочешь сказать, что падающая пицца — это константа нашего общения? — спрашивает Спенсер, стараясь вытереть пятно влажной салфеткой, предложенной Лэнсом.

— Нам, как никому, нужна стабильность, — сдвигает плечами Лэнс.

Решив, что сделал с пятном все возможное, Спенсер с некой опаской косится в сторону коробки с едой, а после спрашивает:

— Ты часто видишься с Заком?

— Как и с любым другим своим клиентом, — тут же отвечает Лэнс.

— Ты всегда можешь позвонить мне.

— Ты ненавидишь технику. — Лэнс заинтересовано смотрит на пачку сигарет на столе. — Твой телефон, кроме принятия звонков, что-то еще может?

— А разве телефон должен что-то еще уметь? — вопросом на вопрос отзывается Спенсер. — И ты уходишь от ответа.

Лэнс откладывает недоеденный кусок пиццы обратно в коробку и промокает пальцы салфеткой.

— Мне тяжело работать с Заком, — вздыхает он. — На меня давит осознание того, кем он был раньше, и того, кем он стал. Мне непросто видеть лица его друзей, когда они сами или кто-то другой о нем вспоминают.

— Поэтому я и хотел с тобой поговорить о нем, ведь ты говоришь со всеми.

— Я справляюсь. С каждым разом становится проще. — Лэнс достает сигарету из пачки под пристальным взглядом Спенсера. — Знаешь, мы же можем предотвращать зло, но не можем придумать для этого универсального способа. — Он качает головой и ломает сигарету пополам.

— Плюс шесть минут, — с полуулыбкой проговаривает Спенсер.

— Дополнительное время для… чего?

— Я читал, что в дополнительное время многие футбольные матчи кардинально меняли счет. — Спенсер внимательно наблюдает, как Лэнс проводит рукой над огоньком зажигалки. — А им дают стандартно — три минуты.

Лэнс одергивает руку от огня, обжигаясь, как об жизнь.

— Дополнительное время понадобится тебе, как минимум, для того, чтобы довести дело Таффит до конца, — не унимается Спенсер. — Продолжать эксперимент с агентом Бутом и доктором Бреннан…

— Тебе же не нравится то, что я так над ним работаю, — удивленно вскидывает голову Лэнс.

— Я в состоянии принять такой твой выбор. — Спенсер пожимает плечами. — И, в случае чего, знаю, как жить с его последствиями. Я беспокоюсь о тебе точно так же, как ты переживаешь об их чувствах. Не хочу, чтобы твоя иллюзия оказалась лучше, чем реальность.

Лэнс склоняет голову набок и улыбается:

— Мне нравится моя жизнь. У меня есть ты, друзья, коллеги, хорошая работа, которая помогает людям. Я нужен своей семье, которую выбрал сам.

— Как и они тебя, — Спенсер возвращает улыбку кузену. — Именно так это и работает. Если ты будешь в чем-то сомневаться, ты знаешь, как со мной связаться или где меня найти.

— Минус двенадцать минут и плюс десяток вопросов. Спасибо, Спенсер.

Спенсер кивает, чувствуя, что Лэнс говорит с подтекстом, который он не понимает. На всякий случай, он убирает от него пепельницу подальше и улыбается собственным мыслям. Дополнительное время никогда не помешает.

Сегодня Спенсер для Лэнса — лишь способ справиться с этой жизнью.
418 0 от 27-12-2020, 21:35
Уважаемый посетитель, Вы зашли на сайт как незарегистрированный пользователь.
Мы рекомендуем Вам зарегистрироваться, либо войти на сайт под своим именем.
 
Информация

Посетители, находящиеся в группе Гость, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

© 2010-2013 You can contact the site owner: Feed-back (обратная связь)
email: admin@fan-way.com, skype: doctor_10th
array(4) { ["type"]=> int(8) ["message"]=> string(36) "Trying to get property of non-object" ["file"]=> string(77) "/var/www/fanwayco/data/www/fan-way.com/engine/modules/online/online.class.php" ["line"]=> int(288) }