- Не ожидала, что именно ты поможешь мне, - Елена поудобнее развалилась на диване с бокалом виски в руке.
- Жизнь вообще непредсказуемая штука, милая, - усмехнулся Клаус. Девушка сделала несколько глотков янтарной жидкости, и мужчина понял, что не может оторвать от неё взгляд. Почему его так упорно тянет к ней? Настолько, что когда она рядом, гибрид готов послать куда подальше и Кэролайн, с завидным упрямством отшивающую его, и Хейли, сейчас так тесно связанную с ним. Поначалу Клаус думал, что во всём виновата схожесть Елены и Татии, но потом понял, что дело не в этом. На самом деле они совсем разные, к тому же к Кэтрин тот никогда не испытывал подобного влечения.
Майклсону было любопытно наблюдать за «новой» Еленой, отключившей свои чувства. Гилберт стала более дерзкой, уверенной в себе. И в то же время Клаус будто немного тосковал по той, какой она была раньше, сострадательной, остро переживающей все эмоции. Так непохожей на него самого… Братья Сальваторе тоже скучали по прежней Елене и даже заключили с гибридом небольшую сделку. Тот поможет вернуть чувства молодой вампирше, а награда… Он сам решит в своё время.
Брюнетке удалось сбежать от Дэймона и Стефана, задумавших вернуть ей человечность с помощью пыток, и спрятаться в особняке Майклсонов. Но та и не подозревала о сделке, заключённой братьями с первородным. Правда, Клаус вовсе не собирался мучить её.
Допив виски, Елена встала и подошла к минибару. Отставив в сторону пустой бокал, она опёрлась локтями о стойку и окинула взглядом ряды бутылок с различными напитками. Мужчина невольно залюбовался ей. Расслабленная, грациозная поза, тёмные локоны, струящиеся по плечам и спине…
Неожиданно Клаус понял, КАК сможет вернуть ей чувства. Конечно, такой способ вряд ли понравится Сальваторе. Но они совсем не обязаны об этом знать, не так ли?
Поднявшись с кресла, тот подошёл к Елене и встал почти вплотную к ней. Девушка не повернулась к нему лицом даже тогда, когда он убрал прядь волос с её плеча и прикоснулся губами к обнажённой коже. Его руки легли ей на талию, прижимая крепче к сильному мужскому телу, а губы заскользили выше, лаская нежную шею. Гилберт глубоко вздохнула, и Клаус ухмыльнулся. Какие же братья глупцы, если думали, что лучший способ помочь снова испытывать эмоции – причинить боль. Наслаждение гораздо эффективнее.
Руки заскользили выше по податливому телу и сжали девичью грудь, чётко ощущавшуюся сквозь ткань тонкого шёлкового сарафана. Елена чуть слышно застонала, и тогда Клаус спустился ниже, сминая пальцами подол её платья, чувствуя под ладонями прохладную кожу стройных бёдер. Брюнетка приподняла руки, и мужчина стянул с неё ненужную в данный момент одежду. Затем расстегнул застёжку бюстгальтера и отбросил его в сторону.
Только тогда Елена повернулась к первородному лицом. Её глаза не выражали ни страха, ни ненависти, что было довольно-таки непривычно для Клауса. Лишь любопытство, смешанное с ожиданием. И желание…
Мужчина наклонился к ней и поцеловал. Чувственно, неторопливо, почти нежно, давая девушке возможность прочувствовать его вкус. Хриплый стон вырвался из груди гибрида, когда Елена запустила пальцы в его шевелюру, прижимаясь к нему всем телом. Отстранившись, он отошёл на пару шагов, слегка изумлённый глубиной собственного желания. Клаус жаждал её, как бы не скрывал это, и сейчас жажда стала просто непереносимой.
Не отрывая взгляда, вампирша спустила вниз последнюю часть своего белья, оставшись совершенно обнажённой. Тогда Майклсон резко шагнул вперёд и, подхватив девушку под ягодицы, приподнял её и усадил на барную стойку. Его губы заскользили по её коже, лаская шею, грудь, спускаясь всё ниже. Елена вскрикнула, когда его язык коснулся внутренней стороны её бедра. Но Клаус не спешил подталкивать Гилберт к вершине наслаждения. Она должна ПОЧУВСТВОВАТЬ, что хочет его.
- Пожалуйста, - взмолилась та.
- Ты хочешь это?
- Да.
- Ты, правда, чувствуешь это?
- Да.
Стоило последнему слову, слететь с губ, как мужчина подхватил её на руки и отнёс на диван. Пара секунд – и он молниеносно скинул с себя одежду. А затем вошёл в девушку, стараясь делать всё медленно, неторопливо. Трудно было сдерживаться, ощущая себя в её влажном, горячем лоне, но Клаусу каким-то чудом это удавалось. Острые ноготки царапали его спину, стройные ножки крепче стискивали размеренно двигавшиеся бёдра, а с уст Елены постоянно срывались просьбы дать наконец то, что они оба хотят. И в итоге он сдался. Собственные эмоции вышли из-под контроля, и выдержка полетела псу под хвост, когда Клаус начал врезаться в неё всё сильнее, быстрее, пока по их телам не прошлась мощная судорога удовольствия, а громкий крик Елены не смешался с хриплым стоном гибрида…
Потом мужчина пытался отдышаться и прийти в себя. Когда ему это удалось, он взглянул в лицо Гилберт. На прикрытых глазах брюнетки выступили слёзы наслаждения. Слёзы… Разве отключивший чувства способен плакать от переполняющих эмоций, не важно, от каких?
Елена открыла глаза. Она смотрела на Клауса так, будто видела его впервые, вглядываясь в давно знакомые черты, но совсем по-другому, чем прежде. Приподняв руку, девушка коснулась тыльной стороны ладони его лица, и в тот момент Клаус ощутил, как где-то глубоко внутри него сжался горячий ком. Странно, он должен был заставить Елену чувствовать, но вместо этого сам начинает что-то испытывать к ней.
Мужчина снова поцеловал её, но теперь иначе. Жадно, почти грубо, как бы стараясь доказать самому себе, что между ними ничего нет, кроме краткой вспышки внезапно вспыхнувшей страсти. Девушка не замедлила ответить ему, и ком внутри стал просто обжигающим. Резко вскочив с дивана, Клаус подошёл к барной стойке и сжал столешницу пальцами, не замечая, как крошится дерево.
Он слышал, как Елена тоже встала и, тихо ступая босыми ногами, остановилась за его спиной. А затем неожиданно прижалась к его напряжённому телу, нежно обнимая. И в этот момент горячий комок исчез, превратившись в приятное тепло, растекавшееся по венам. Гибрид повернулся и сам притянул девушку к себе, уткнувшись носом в её волосы и вдыхая их неповторимый аромат, смешанный с запахом яблочного шампуня.
И тогда Клаус понял, что когда она рядом, способен послать куда подальше и обоих Сальваторе, и Мистик-Фоллс, и весь мир, лишь бы та принадлежала ему. А вопрос о награде за возвращение чувств Елене больше не стоял…