— Поживу с вами, — весело ответил Ван Чжи на немой вопрос Тан Фана. – Дело это небыстрое, конечно. Эпидемия застала всех врасплох. Но вы ведь будете так любезны и пустите меня под крышу?
Ложка выпала у Тан Фана изо рта.
Ван Чжи, со своей неизменной улыбочкой, легко поклонился, ступил за порог и прошествовал во внутренний двор, обойдя остолбеневшего юношу. Несколько сундуков, которые поспешно сгрузил из повозки возничий, остались за воротами. Ван Чжи помахал ладошкой.
— Я очень торопился, поэтому много взять не смог. Будете так добры, занесёте мой багаж?
— Здесь вам не дворец! – прорезался, наконец, голос у Тан Фана. – Забыли прихватить слуг?
— Нельзя, — возмущенно поднял брови Ван Чжи, оборачиваясь на его гневный возглас. – Небезопасно.
— Разве вам не нужно быть подле Его Величества? – хмуро спросил тот, выскребая из плошки скудный завтрак.
— Поскольку я контактировал с большим количеством народа, я тоже могу быть переносчиком болезни. Надо выждать несколько дней, чтобы убедиться, — со вздохом покачал головой Ван Чжи. – Сердце мое разрывается от горя. Я бы всё отдал, чтобы находиться рядом с Его Величеством.
Тан Фан, чиновник 6-го ранга префектуры Шунтянь, почему-то не ощущал себя польщенным визитом императорского евнуха в это недоброе утро. Вся неделя в целом выдалась абсолютно безумной. Суй Джоу, хозяин дома, где Тан Фан снимал комнату, и, по совместительству, его хороший товарищ, пропадал на службе, домой возвращался на рассвете, чтобы быстро перекусить и поспать часа два.
Командир Императорской стражи, он был на передовой в эти неспокойные дни. Болезнь добралась и до столицы. А значит, в городе до всеобщей паники и беспорядков рукой подать. Стража всеми силами пыталась справиться с надвигающимся коллапсом.
Байху Суй не мог, разумеется, просиживать штаны дома на лавке, и Тан Фан это прекрасно понимал, но… Как же не хватало вкусной стряпни Суй Джоу! И его компании тоже, чего уж скрывать. Последнее время Тан Фан питался исключительно жидкой кашкой – единственное блюдо, которое он мог приготовить и не отравиться. Малышка Дунэр осталась у его сестры, так что и на нее рассчитывать не приходилось.
Нет, не то, чтобы Тан Фан жаловался… Он не смел. Крупы ему хватило бы еще на неделю, каша, конечно, скоро осточертеет до тошноты, но и то пища. А теперь заявился этот дворцовый баловень. Никаких запасов не напасешься!
Ван Чжи подвигал носом:
— Приятно пахнет. Что кушаете?
Тан Фан быстро облизал ложку.
— Что доел, того уже нет. Надеюсь, вы привезли что-нибудь из еды? У меня осталось совсем немного…
Ван Чжи указал на сундуки.
— А как вы думаете, зачем я тащил через весь город эти ящики, рискуя попасться грабителям? Сейчас с провиантом туго, если бы какая-нибудь шайка напала по пути… Дзякуй на задании и не может защищать меня. Я несся сюда на свой страх и риск…
Но Тан Фан уже не слушал его, бросившись к сундукам. Он так старался втащить кованные железом махины во двор, что чуть не сорвал спину. Потом сразу же затворил ворота, повесив засов. И несколько минут Ван Чжи наслаждался его восторженными вздохами и стонами. Магистр Фан был известным гурманом, так что, прихватив с кухни связку сочных окороков, Ван Чжи обеспечил себе место под крышей их дома.
Откровенно говоря, он и представить не мог, что однажды попросится на постой к государственным служащим ниже рангом. Но столкнувшись с необходимостью самоизолироваться, Ван Чжи тотчас подумал об их скромном жилище. Только здесь и нигде более он чувствовал себя в безопасности. И дело даже не в том, что мало кто станет искать его в таком месте. Просто… кажется, у него появились друзья.
— А что тут? – уложив яства назад, Тан Фан потянулся к другому ящику.
— Лекарства. И вина.
— Ооо, — Тан Фан капитулировал.
— Есть новости от братца Гуанчуня?
— Нет, — вздохнул магистр Тан. – Боюсь, он совсем замотается и ослабеет. Так и заболеть недолго. Спит всего пару часов в сутки, ест… вы бы видели, что он ест! Какие-то кирпичи из редьки.
— Ах. Военная еда. Слыхал о таком.
— Тьфу!
— Вижу, он и вам её предложил.
— Я ни в жизнь не возьму в рот эдакую дрянь!
— Может, еще и придется. Времена нас ждут тяжелые, — Ван Чжи проследовал мимо него, направляясь к дому.
Тан Фан проводил его встревоженным взглядом.
— Так это надолго? Эта заразу не одолеть даже силами императорских врачей?
— Врачи всего лишь люди, — впервые хмурая складка пролегла меж бровей Ван Чжи. – Мы все ничтожны перед волей богов.
— Беда, — Тан Фан обернулся, глядя на запертые ворота. – Однако пока Суй Джоу там, я верю, что ситуацию удастся держать под контролем.

Суй Джоу появился дома вечером, не на рассвете, как уже повелось в последние дни. Засов с ворот, ожидая его, сняли, хотя Ван Чжи протестовал, ведь в дом могут проникнуть мародеры. Но Тан Фан переживал, что Суй Джоу будет стучать, а они не услышат.
— Что случилось?
— Всё закончилось?!
Одновременно спросили Ван Чжи и Тан Фан, выходя из своих комнат. Суй поднял ладонь, останавливая их. А потом закашлялся, прижимая платок ко рту. Ван Чжи отпрянул и схватил за локоть Тан Фана, ринувшегося к товарищу.
— Нельзя!
— Он же едва на ногах держится, — Тан Фан попытался освободить руку, но Суй Джоу хрипло произнес.
— Ван Чжи прав. Не подходи ко мне. Лучше бы вам сейчас быть где-нибудь в другом месте.
— Почему вы не отправились в медицинский покой? – резко произнес Ван Чжи, делая еще шаг назад. Суй Джоу устало привалился к стене.
— Потому что коек и так не хватает. Меня отправили домой, больше некуда. А вы как тут оказались?
— Избавляю Его Величество от потенциального заражения.
— Что ж… похоже, угодили из огня в полымя.
— Пустите меня, — Тан Фан не оставлял попыток приблизиться к Сую. – Разве не видите, что ему нужна помощь?
— А кто поможет вам?
Суй Джоу помахал им.
— Я справлюсь. Просто… надо… отдохнуть.
— Я сварю тебе целебный отвар, застелю постель. Да пустите же меня, Ван Чжи!
— Когда это вы научились готовить? – прошипел евнух, не сводя настороженного взора с согбенной фигуры стражника.
— Не стану отсиживаться в своей комнате. Моему другу нужен уход. А вы что намерены делать?
Ван Чжи промолчал. Его сосредоточенный вид свидетельствовал о напряженной работе ума.
— Возьмите лекарства, что я принес. Там, в сундуке, — наконец, промолвил он.
— Спасибо! – откликнулся Тан Фан, оборачиваясь, но увидел лишь край одеяния, исчезнувший за дверью. Рисковать своим здоровьем Ван Чжи явно не собирался.
— Ладно. Один справлюсь, — пробормотал Тан Фан. Суй Джоу смерил его скептическим взором. – Что? И не смотри на меня так. Выбора у тебя все равно нет.
— Уж лучше никакой помощи, чем…
— Довольно обидно, знаешь ли!
Суй Джоу заставил юношу повязать платок вокруг лица и только потом оперся на его подставленное плечо. Тан Фан отвел больного в свою комнату, самое просторное и хорошо проветриваемое помещение. Суй Джоу был чересчур изможден, чтобы протестовать. Казалось, он с каждой минутой теряет всё больше сил. Пока Тан Фан находился в спальне, помогая Гуанчуню раздеться и улечься в постель, тот держался, но едва юноша вышел за дверь, разразился жутким кашлем. Тан Фан прислонился к стене, приказывая себе собраться с духом. Ужас грозил захлестнуть его с головой. Даже на их общего друга, доктора Пэй Хуэя, рассчитывать не приходилось — он тоже всеми днями пропадал в городской лечебнице.
— Вы не сможете помочь ему, — раздался голос. Тан Фан открыл глаза. На пороге своей комнаты стоял Ван Чжи. – Болезнь зашла уже слишком далеко. Теперь остается молиться, что организм Байху Суя достаточно силен и справится самостоятельно.
— Но ведь что-то же сделать можно?
Ван Чжи пожал плечами.
— Не мешать. И не пытайтесь накормить его своей стряпней — быстрее на тот свет отправите.
— Таблетки нельзя принимать на пустой желудок, — упрямо сжал губы Тан Фан.
— Сварите ему кашу. И давайте побольше питья. Все равно другого лекарства нет.
— А как же то, что вы принесли в своем багаже?!
— Просто тонизирующие и дезинфицирующие средства. Нет от этой болезни лекарства и еще не придумано. Нам выпало великое испытание, магистр Тан. Слабенькие люди его не переживут.
— Вы и сами не слишком-то атлетически сложены, — узрев намек на себя, обиделся Тан Фан.
— Зато умный, — улыбнулся Ван Чжи, постукивая пальцем по виску. – Телом и правда не вышел, но благодаря моим мозгам я…
Тан Фан притворно кашлянул. Ван Чжи мгновенно исчез за дверью.
— Сварить на вашу долю? – проходя мимо его комнаты, крикнул Тан Фан. Судя по топоту, Ван Чжи метнулся в дальний угол. Тан Фан тихонько рассмеялся.
На кухне настроение его быстро испортилось. Он и правда не способен побаловать захворавшего товарища ничем слаще постной кашки. Впервые за всё время их знакомства Тан Фан ощутил укоры совести за то, что не старался освоить кулинарное искусство. Когда живешь рядом с мастером по приготовлению вкусной и питательной пищи, желание делать что-то самому неминуемо угасает. Впрочем, это не является оправданием. Теперь от него совсем никакого толку.
Тан Фан предавался унынию еще пару минут, а потом закатал рукава и храбро взялся за любимую кастрюлю Суй Джоу. Хорошо бы её не подпалить, не то братец Суй ему потом задаст перцу.

Ван Чжи занимался распитием алкогольных напитков. Императорская сливовая настойка немножко скрасила его существование. Однако сидеть в полутьме и в одиночку заливать печаль было вовсе не в стиле Ван Чжи. В борделе Хуаньи ему прислуживали хорошенькие куртизанки, а готовил лучший в столице повар – Ван Чжи рискнул нанять его, «позабыв» сперва отрекомендовать Императорскому двору. В конце концов, там и без того хватает искусных кулинаров.
А теперь поглядите-ка на него: расселся на полу, в несвежих одеждах, волосы спутались, лицо засалилось… и напивается как жалкая пьянчужка. Ван Чжи ощутил отвращение к себе.
Хватит!
Он решительно заткнул кувшин пробкой и вернул в ящик.
Правда в том, что он боится. Но усвоил еще с малых лет: хочешь выжить, встречай трудности с улыбкой. Так сказала та, что заменила ему мать, и с тех пор Ван Чжи неукоснительно следовал совету.
Её Высочество…
Ван Чжи вытер глаза и поднялся с пола. Подойдя к пыльному зеркалу (неужели тут никто не смотрит на свое отражение перед тем, как выйти в люди?), он быстро привел себя в порядок.
Вот так-то лучше. Хорошо, что захватил с собой туалетные принадлежности. Он не превратится в замарашку, проживая вдали от Двора. Нельзя терять форму.
Закручивая волосы в косы — что было весьма непросто в отсутствие прислуги — Ван Чжи ощутил запах гари. Вначале он решил, что ему показалось. Должно быть, где-то на улице разводят костры – жуткое свидетельство начавшегося в столице мора. Но потом до него дошло, что Тан Фан всё это время находился на кухне…

— Хотите предать нас мучительной смерти от огня?!
— Вы-то разве страдаете? Заперлись в своей комнате, распиваете вина…
— А что еще делать?
Ван Чжи оставил надежду сохранить рукава чистыми и отважно сунулся в дымовую завесу. Взяв кочергу, он сбил горящую кастрюлю на пол.
— Что вы делаете?! Это любимая кастрюля Суй Джоу!
— Теперь уже нет…
— Что же я ему скажу? — Тан Фан упал на колени, размазывая по лицу сажу вперемежку со слезами.
— Странно, что он еще не прибежал сюда тушить пожар, - задумчиво произнес Ван Чжи. — Вонь стоит на весь двор.
Они замолчали и уставились друг на друга.
— Пойду проверю, как он, - прошептал Тан Фан, поднимаясь.
Ван Чжи обвел кухню взором. Тан Фан гений в ремесле сыска, но абсолютный профан в приготовлении пищи. Это надо же…спалить кастрюлю, готовя обычную кашу. Или что у него там?
Ван Чжи склонился над испорченной посудиной, вдохнул и закашлялся. Однако слабый запах специй напомнил об одном простом, но эффективном средстве, которое делала для него Драгоценная Супруга Ван, когда он, будучи ребенком, подхватывал простуду. Ван Чжи вздохнул, смиряясь с тем, что ему придется суетиться словно мальчику на побегушках.
Когда Тан Фан появился на кухне, на плите уже булькало ароматное варево, а в чайничке заваривались целебные травы. Но еще удивительнее было зрелище Ван Чжи, в переднике и косынке, деловито режущего коренья на разделочной доске.
— Что там с Байху Суем?
Тан Фан устало махнул рукой.
— Он даже не проснулся. Дышит, но с трудом. У меня самого уже голова кружится от этой гари, а он дрыхнет как ни в чем не бывало. Не к добру это. Вот бы сюда Пэя…
— Но доктор занят. И вряд ли освободится в скором времени. Не волнуйтесь о Суй Джоу, он очень крепкий мужчина. Вот, отнесите ему этот чай. И сами выпейте тоже.
Ван Чжи закончил с кореньями, поместил их в кастрюльку и, помешав содержимое, попробовал его, зачерпнув ложкой.
— Надо же. Всё еще помню, как оно готовится, - улыбнулся он.
Тан Фан рухнул на лавку и уронил голову на скрещенные на столе руки.
— Братец Гуанчунь весь горит. Наверное, ему очень плохо. Надо набрать воды и смыть с него пот… Сейчас чуточку отдохну и пойду.
Ван Чжи бросил на Тан Фана ироничный взгляд.
— Какая самоотверженность! Вы так преданы господину Сую, что я ему даже завидую.
— Не говорите глупости, - глухо пробурчал Тан Фан. — Вы хотите слечь с лихорадкой?
— Вы бы стали обтирать меня мягкой тряпочкой и поить отваром?
Тан Фан медленно поднял голову. Ван Чжи улыбался во весь рот, явно сдерживая смех.
— Смейтесь, смейтесь, - фыркнул Тан Фан. — Я бы сделал это для любого из моих друзей.
Ван Чжи стремительно наклонился к нему и придержал за подбородок. Тан Фан смерил его удивленным взором. Ван Чжи осторожно переставил чашку с горячим чаем, в которой Тан Фан, собираясь вновь опустить голову, едва не обварил себе лицо.
— Надеюсь, я вхожу в их число, - с улыбкой поклонился Ван Чжи.
— К-конечно, - смущенно пробормотал Тан Фан. Потом с силой потер глаза и зевнул. — Я совсем не соображаю от усталости. А еще — чем дальше, тем страшнее. Если уж такой сильный человек, как Суй Джоу, слег, то что будет с остальными?
— Главное, не падать духом. Когда надежда угасает, люди пускаются во все тяжкие. Вот почему в критические времена у стражи дел невпроворот. Страшна не столько болезнь, сколько паника и отчаянье.
Тан Фан, слушая его, мгновенно провалился в сон. Ван Чжи внимательно посмотрел на юношу – показалось, что тот и сам слегка температурит. Потрогав его лоб, Ван Чжи нахмурился. Потом бросил взгляд на дверь – на комнату напротив, в которой лежал их больной. Кажется, сегодня великий Ван Чжи освоит еще и работу сиделки, но разве для него это внове? В заботах о Его Величестве он занимался абсолютно всем. Не так уж и сложно сменить курс, все равно во дворец ему долго не попасть.

Когда Ван Чжи появился в спальне Суй Джой, тот уже не спал. Но явно очень мучился: пот катил с него градом, лицо горело, дышал он тяжело, с хрипами. Он как раз допивал воду из чаши, что ему оставил Тан Фан, и при виде Ван Чжи в наряде домохозяйки, едва не подавился.
Ван Чжи просеменил к его постели, осторожно поставил поднос на столик рядом с кроватью. Налил в чашку отвар, снял крышку с плошки с супом. Суй Джоу таращился молча.
— Это замечательное средство по рецепту Его Высочества. Обязательно выпейте, - сказал Ван Чжи, будто не замечая потрясения на лице товарища.
— Когда вы заговорили, я, наконец, убедился, что не брежу, - отмер Суй Джоу.
— Дела ваши плохи, - посетовал Ван Чжи. Коснувшись его лба, он быстро вытер руку о передник. — Как же вас угораздило, господин Суй? Вы весь такой… несгибаемый под ударами судьбы. И вдруг вас уложила в постель какая-то инфекция?
— Видели бы вы, что творится на улицах столицы, - помотал головой стражник. — Люди в таком ужасе, что приписывают этой заразе самые невероятные способности.
— Видимо, они не так и ошибаются, если даже вас подкосило, - Ван Чжи уселся на стульчик в другом углу комнаты, сложив свои холеные ручки на коленях, и стал еще больше походить на тетушку. Лицо «тетушки» наполовину закрывал платок, но от Суй Джоу не укрылся внимательный взгляд, сновавший по нему, словно Ван Чжи издалека пытался прощупать его тело, как делает это доктор на осмотре.
— Ничего сверхъестественного не случилось. На меня попала мокрота больного, когда я помогал ему добраться до медицинской повозки, - устало вздохнул Суй Джоу.
— С ума сошли?! Разве это работа императорского стражника? – возмущенно подался вперед Ван Чжи.
— Не мог же я пройти мимо. Несчастный не в силах был и шагу ступить, от слабости его мотало из стороны в сторону.
— Вы неисправимы, - фыркнул Ван Чжи.
Байху Суй с трудом приподнялся, опираясь на локоть, и потянулся к подносу. Казалось, он сдвигает горы, совершая эти простые действия — каждую мышцу в его теле сводило от боли.
— Почему вы еще здесь? – дуя на питье, Суй Джоу обратил на евнуха взор налитых кровью глаз - от перенапряжения во время приступов кашля пострадали сосуды.
— А куда мне податься? Разве что сразу отправиться на больничную койку — вряд ли я останусь здоровым, выйдя за ворота.
— Да, конечно, рядом со мной вы в полной безопасности, - в голосе Суй Джоу послышалась ирония.
— Ну, если соблюдать все меры предосторожности…
— У вас нет загородного поместья или чего-то такого на подобные случаи?
Ван Чжи промолчал.
— Неужто вам некуда пойти, господин Ван?
— Пейте отвар, господин Суй.
Суй Джоу попытался ухватиться за плошку, но пальцы его не слушались. Он со стоном повалился назад.
— Меня словно предают медленной казни через раздирание на части, - простонал Суй Джоу.
Ван Чжи, поколебавшись, встал и подошел к больному. Сев на краешек кровати, он взял ложку, зачерпнул содержимое плошки и поднес к его рту.
— Я помогу.
Суй Джоу вновь был слишком потрясен, чтобы протестовать. Он послушно сделал глоток.
— Не очень вкусно — коренья горчат, — но весьма полезно. Хорошо, что я захватил с собой несколько штук, - приговаривал Ван Чжи, потчуя пациента.
— Мне все равно. Я не чувствую ни вкуса, ни запаха, - признался Суй Джоу. – Кстати, что это был за шум? И где Тан Фан? Что-то случилось?
— Эээ… Тан Фан прилег отдохнуть. От него больше суеты, чем пользы, - уклонился от ответа Ван Чжи, мысленно пожелав Жунциню удачи, когда Суй Джоу обнаружит беспорядок на кухне.
— Вы с ним помягче, он совсем не приучен к быту. Не знаю, как жил-то всё это время, - пробормотал Суй Джоу.
Настала очередь Ван Чжи удивляться.
— В самом деле, ваша преданность друг другу не знает границ. Вы еле дышите, а всё беспокоитесь о своем дружочке.
Суй Джоу едва слышно хмыкнул. Его опять начало клонить в сон, и он с трудом заставлял себя открывать рот, чтобы проглотить подношение.
— Вы и сами проявляете чудеса самопожертвования. Видел бы кто-нибудь нас со стороны…
— Но тут никого нет, а я никому не расскажу, — Ван Чжи впихнул последнюю ложку супа ему в рот. Суй Джоу закрыл глаза и засопел. — Э-э, пожалуй, с обтиранием тела я пока повременю, - оглядев его долговязую фигуру, решил Ван Чжи.

Он возвращался на кухню, когда на него налетел взбудораженный Тан Фан.
— Что с ним? Всё плохо, да? Ему хуже, да? – затараторил юноша. Ван Чжи тщетно пытался увернуться – Тан Фан хватал его за рукава, и в конце концов Ван Чжи уронил поднос с посудой.
— Да хватит вам, угомонитесь! – прикрикнул Ван Чжи, прекратив волноваться, что они разбудят Суй Джоу. — Вы только мешаете!
Тан Фан отшатнулся, а потом закрыл рот ладонями.
— П-простите, - выдавил он.
— Суй Джоу отдыхает, и вам пора. Если вы оба сляжете, я совсем перестану спать. А ну как меня призовет Его Величество? Мне что тогда, разорваться? – ворчал Ван Чжи, собирая посуду.
— Не думал, что вы станете колебаться, - прошептал Тан Фан.
Ван Чжи, сжав губы, посмотрел на него снизу вверх. Он молчал, словно раздумывая над его словами, а потом сказал:
— Сейчас же идите в постель. И если попробуете встать, я вас веревками привяжу к кровати.
— Но я…
— Уложу рядом с собой и привяжу!
— Понял, понял!
Удаляясь, он нещадно зевал и бормотал:
— Надо же, какой деспот. И с чего мы вообще сдались императорскому евнуху…

Следующие несколько дней они прожили в режиме родителей новорожденного ребенка. Пока Тан Фан спал, Ван Чжи присматривал за Суй Джоу, потом просыпался Тан Фан и сменял его. Молодой человек очень эмоционально воспринял случившееся и буквально места себе не находил. Если он часами не сидел под дверью друга, то торчал за кучей свитков, будто пытаясь найти успокоение в чтении.
Ван Чжи держался более хладнокровно, но и ему было о чем тревожиться. Мысленно он возвращался к Его Величеству, страдая от недостатка информации из дворца. И затяжная лихорадка Суй Джоу его тоже беспокоила. Если так продолжится, однажды даже непобедимый Байху Суй сдастся.
Хоть бы весточку из Запретного города, молился Ван Чжи, вглядываясь в дорогу за окошком. Хоть бы Суй Джоу стало лучше, тогда я сам поеду во дворец, загадывал он.
Но не было ни улучшения, ни новостей. Казалось, о Ван Чжи забыли и боги, и Их Величества.
Когда же в их ворота, наконец, постучали, Ван Чжи отчего-то не обрадовался. Это оказался Пэй Хуэй. Доктор был немногословен. Кивком поприветствовав друзей, он направился в комнату больного. Ван Чжи проводил его задумчивым взглядом. Тан Фан, заметив выражение его лица, сник.
Доктор осмотрел Байху Суя. Его голос звучал ободряюще, но тон не мог обмануть подслушивающих. Ван Чжи так и остался стоять на верхней ступени лестницы, в то время как Тан Фан ждал, сидя прямо у порога.
Пей Хуэй закончил с осмотром и вышел к ним.
—Он не может дышать в полную силу. Боюсь, улучшения нет. У меня нет лекарств для такого случая, болезнь зашла слишком далеко.
Тан Фан внимал каждому его слову, а Ван Чжи почти перестал слушать. Глядя на Тан Фана, он размышлял о том, как лучше будет вытащить его из дома, когда неизбежное произойдет. Может быть, вызвать срочно во дворец или даже увезти силой?..
— Еще не все потеряно, - промолвил Тан Фан, как только за доктором закрылись двери. Ван Чжи, вздрогнув, поднял на него взор. Тот стоял очень прямо, сжав кулаки, точно собирался выстрелить в небо, едва сгорит запал. — Еще не всё.

Вечером Тан Фан появился на пороге комнаты Ван Чжи, тот дремал, сидя в кресле, и спросонья решил, что видит призрака.
— В чем дело? – грозно прошептал Ван Чжи, справившись с испугом.
— Я нашел средство помочь Суй Джоу. Но мне понадобится ваша помощь.
— Да что вы говорите! Лучшие врачи не справляются, а вы не спали двое суток и уже готовы предложить исцеление, - продолжил негодовать Ван Чжи.
— Просто у них нет моей библиотеки! - Тан Фан помахал тетрадью. — Итак, нужно собрать плесень… действовать надо осторожно, процесс деликатный…
— Вы и вправду рехнулись, - покачал головой Ван Чжи.
— Рехнулся или нет, но попробовать стоит! Или мы его потеряем.
— Дождемся доктора Пэя.
— Доктор Пэй не может нам помочь.
Когда Тан Фан потащил Ван Чжи в подвал, тот снова начал сопротивляться, однако, наотрез отказывать Тан Фану означало лишь то, что безумец останется со своим экспериментом один на один, поэтому Ван Чжи, скрепя сердце, слушался его указаний.
— Здесь у меня есть кое-какие заготовки, зреют уже несколько дней, с тех пор как заболел Байху Суй. Надеюсь, условия были соблюдены мной в точности, и всё получилось. Не думал, конечно, что придется опробовать сей метод, но на войне все средства хороши...
Ван Чжи с жалостью смотрел на товарища. Суй Джой еще не покинул их, а магистр Тан уже подвергся душевному недугу.
Юноша перебирал фрукты, что лежали в ящике, и бормотал себе под нос сущую околесицу. Ван Чжи держал фонарь, пока не заболела рука. Он собирался решительно объявить, что с него хватит, но каждый раз открывая рот, не издавал ни звука, продолжая терпеть.
— Нашел! – воскликнул Тан Фан. — Нашел. Вот этот подходит. О! О! Теперь надо аккуратно срезать зеленую часть…
— Вы же не намерены дать это господину Сую? – с сомнением спросил Ван Чжи.
В ответ Тан Фан одарил его своей безумной улыбкой и бросился вверх по лестнице.
— Что вы там стоите? Мне все еще нужна ваша помощь, - вернувшись через несколько секунд, заглянул в проем Тан Фан.
— Помощь вам определенно нужна, но не та, что вы думаете, - сморщившись как от боли, пробормотал Ван Чжи.
— Живее, живее! Я хочу проверить эффект…
Ван Чжи замер, занеся ногу над ступенью.
— Ведь… не на мне же?!
— А на ком еще? Я тоже попробую. Прежде чем дать его Суй Джоу, надо убедиться, что организм справится с лекарством. И что это всё… не бред сумасшедшего.

Ван Чжи еще сильнее воспротивился лечению, когда сам попробовал изготовленное средство.
— Какая гадость! – сплюнув выпитое, вскричал он. — Не вздумайте давать это Суй Джоу!
— Да, оно отвратительно на вкус. Но разве лекарство должно быть приятным? – Тан Фан отважно проглотил свою дозу.
— Непростительно ставить эксперименты на больном человеке. Он же ваш друг, в конце концов.
— Будь тут Пэй Хуэй, он бы меня понял. Но что вы можете знать, вы же не врач.
— Вы тоже!
Тан Фан сверкал глазами, прижимая к себе чашу с ядовитым зельем.
— Я должен помочь…
— Что, если ему станет хуже? Вы себя не простите.
— Мне плевать, слышите! Что будет потом, мне совершенно неважно.
— Я против, - скрестив руки на груди, вынес свой вердикт Ван Чжи.
— Беру всё на себя, - прошептал Тан Фан.
Взгляд императорского евнуха, обладающий неоспоримой властью, при дворе означал бы, что виновника ждет неминуемая кара, но здесь и сейчас он не значил ровным счетом ничего против наполненного решимостью взора господина Тана. Так они стояли, испепеляя друг друга, несколько минут. Потом Тан Фан склонил голову, а Ван Чжи вздохнул. И с горечью смотрел, как юноша отправился исполнять свой собственный приговор.

«Виновен!».
«Ты оставил Нас».
«Ты предал Нас».
Хор голосов надрывался в его голове. Тонкие пальцы рвали на нем одежды, острые зубы впивались в плоть.
«Ты должен быть рядом со Мной», - шепнул знакомый голос ему на ухо.
Ван Чжи с трудом разлепил веки. Во мраке шевелились тени, где-то рядом раздавалось тяжелое дыхание. Именно так он и боялся встретить свой последний миг – окруженный демонами, жаждущими затащить его в ад.
— Нет! – Простыня облепила его тело точно саван. Дыхание стало ближе и громче.
Неужели ему никто не поможет?
— Тан Фан, - приглушенно позвал Ван Чжи и протянул руку. Матрас рядом был пуст и холоден.
О, нет! Они забрали его первым!
— На помощь, - прохрипел Ван Чжи.
Всё это было слишком несправедливо, слишком… изощренно исполнено, чтобы быть правдой. Реальность не бывает настолько отзывчивой.
Едва поняв это, Ван Чжи проснулся.
В окно светило тусклое утро. Должно быть, еще очень рано.
Кошмарные видения, несколько часов дурных снов. Но кое-что сбылось наяву – место рядом с ним было пусто.
Ван Чжи торопливо поднялся и, натыкаясь спросонья на стены и косяки, отправился на поиски товарища. Но не нашел Тан Фана и в его покоях. Ван Чжи бросил испуганный взгляд на комнату Суй Джоу.
Что-то произошло? Так тихо… Почему так тихо?
Накануне Тан Фан дал другулекарство. Ведь дал? Или…
Ван Чжи приблизился к комнате. Он опять услышал тяжелое частое дыхание – оно было его собственным.

Заглянув в комнату, уже освещенную солнечными лучами, он встретился взглядом с Байху Суем. Потом Суй Джоу моргнул, и Ван Чжи расплылся в радостной улыбке.
Он таращился на стражника несколько секунд, пока не заметил, что тот подает ему какие-то знаки глазами. Ван Чжи перевел взор.
Поперек тела Суй Джоу лежал Тан Фан. И крепко спал, из его открытого рта стекала струйка слюны. Ван Чжи вновь посмотрел на мужчину. Тот выглядел смущенным.
— Как вы себя чувствуете?
— Мне ужасно хочется откашляться, - прошептал Суй Джоу.
— Дайте угадаю – боитесь потревожить сон младенчика?
— Он пришел посреди ночи, заставил меня выпить какую-то ужасную гадость. Но мне уже было все равно, поэтому я послушался. А теперь…
— Вам лучше?!
Суй Джоу кивнул и улыбнулся.
— Чертов Тан Фан, каков, а! – пробормотал Ван Чжи.
— Надо его отнести в его комнату. Он совсем измучен, - Суй Джоу осторожно переложил руку юноши со своей груди.
— Вам о себе стоит позаботиться, а Тан Фан отоспится в своей постели. Сейчас я его разбужу, — Ван Чжи направился к ним, но Суй Джоу замотал головой. — Ладно. Но его нужно снять, пока вы не задохнулись.
Вдвоем они переместили Тан Фана, тот даже не проснулся. Ван Чжи заметил, что Суй Джоу двигается уже чуть более энергично. То ли Тан Фан сотворил волшебство, то ли Байху Суй оказался на редкость сильным человеком.
Но Ван Чжи взял себе на заметку раздобыть рецепт этой плесневелой гадости. Если оно и впрямь работает…

Однако Суй Джоу, действительно, пошел на поправку. Через два дня, после очередного визита Пэй Хуэя, он даже отважился встать. Его сильно шатало, ноги не слушались. Но желание вымыться помогло ему — очень медленно — добраться до банной комнаты. Тан Фан, к смущению и досаде товарищей, теперь дневал и ночевал в комнате Суй Джоу. И хотя те пытались успокоить его – раз уж Суй Джоу становится лучше, – Тан Фан наотрез отказывался выйти из режима боевой готовности. Поэтому, едва он уснул, Суй отправился мыться — без его неустанного надзора.
Испытав острое блаженство, Суй Джоу опустился в теплую мыльную воду. От слабости все его мышцы дрожали, голова тряслась, но он все равно ощущал себя родившимся заново. От воды исходил цветочный аромат – Ван Чжи постарался, и Суй Джоу понял, что снова чувствует запахи. Может, и вкус вернулся? В животе его заурчало.
— До чего хорошо, - пробормотал он, - хорошо быть живым.
За дверью послышался топот. Суй Джоу вздохнул, ожидая, что сейчас ворвется Жунцин с воплями о том, почему Суй Джоу самостоятельно отправился в столь опасное путешествие да еще и осмелился принимать ванну в одиночку, рискуя утопиться.
Но к нему заявился Ван Чжи.
— Что случилось? – мгновенно насторожился Суй Джоу, увидев выражение его лица.
— Это Тан Фан, - выдохнул тот. – Он потерял сознание. Не знаю, что произошло. Я пробовал привести его в чувство…
Как он сумел быстро вылезти из чана и натянуть штаны трясущимися руками, Суй Джоу не помнил. Наверняка еще и синяков себе наставил, когда, врезаясь в стены, последовал за Ван Чжи.
Тан Фан лежал навзничь, на пороге его комнаты. Наверное, проснулся, не обнаружил Суй Джоу в постели, бросился на поиски, поскользнулся и упал.
— Он повредил голову?
—Непонятно, - Ван Чжи аккуратно ощупал его череп. – Вроде, нет.
Суй Джоу, не взирая на протесты Ван Чжи, поднял юношу и занес его в комнату.
— И откуда в вас только силы берутся?!
— Пусть снова спит здесь. Я уже достаточно оправился, вернусь к себе.
— Будете так надрываться, опять сляжете.
Суй Джоу озабоченно вглядывался в бледное лицо Тан Фана.
— Может, он заболел? Нельзя было позволять ему торчать возле меня круглосуточно.
— Разве кто-то мог его остановить? Вы же знаете Жунцина.
– Что же делать?..
Ван Чжи промолвил:
— Нужен доктор.
— Пэй Хуэй был недавно. Следующий визит будет не раньше, чем через три дня.
— Значит, надо его привести. Я пойду.
— Вы?..
— Конечно.
— Но постойте. Там, снаружи, небезопасно.
— Я возьму оружие.
— И полно зараженных.
— Я постараюсь держать дистанцию.
— Лучше мне…
— Не говорите глупостей. Вы едва на ногах стоите.
Сказав это, Ван Чжи развернулся и направился к двери.
— Постойте, Ван Чжи.
— Я так решил, Суй Джоу. Оставьте.
— Да нет же, погодите…
Ван Чжи обернулся, услышав слабый стон. Тан Фан очнулся.
Пока он приходил в себя, товарищи молча ждали. Сперва взгляд его блуждал, но немного погодя прояснился, и Тан Фан заметил присутствующих. Он удивленно поморгал, словно не доверяя своему зрению или рассудку.
— Как вы себя чувствуете? – спросил Ван Чжи, напряженно морща лоб – признак крайней озабоченности.
— Почему я мокрый? – прошептал Тан Фан, оттягивая влажную ткань на груди. Суй Джоу вспомнил, что все еще сидит в одних штанах, и смущенно отодвинулся.
— Прошу прощения, это с меня натекло.
— Что с вами произошло, в конце концов? – приказным тоном потребовал отчета Ван Чжи.
— Я… - Тан Фан переводил взгляд с одного на другого. Сообразив, что они не на шутку переволновались, он ощутил себя виноватым. — Кажется, я… забыл покушать. Да, наверное, со вчерашнего дня не ел. Как-то всё не до того было. А потом резко встал и…
Суй Джоу выдохнул. Но Ван Чжи не спешил униматься.
— А как насчет остального? Не ощущаете признаков болезни? Голова не болит, тело не ломит?
— Н-нет, - Тан Фан верно расценил выражение лица Ваня. — Простите.
— Сколько раз я говорил вам, чтоб вы прекратили изводить себя! Я говорил? Говорил. Но вы не слушали. Никто не слушает меня. Насколько безответственным нужно быть…
Суй Джу положил руку ему на плечо.
— Господин Ван, успокойтесь. Всё позади. Все живы. Не надо так волноваться.
— Да я с вами с ума сойду! — отмахнулся Ван Чжи. — Вы встанете, а я лягу. А меня еще столько дел ждёт.
— Каких дел? – взглянул на него Суй Джоу.
Ван Чжи не ответил. Окинув их сердитым взором, он вышел из комнаты.
— Мне жаль, - пискнул Тан Фан, кусая рукав.
— Всё хорошо, - Суй Джоу похлопал его по колену. — Иди и поешь. Я оденусь и приду к вам.
— Тебе полегчало? – Тан Фан тут же поднялся, придвигаясь к нему. — Значит, лекарство подействовало?..
— Выходит, что так.
— Ура-а! – Тан Фан подкинул подушку. — Наконец-то, я смог помочь.
Суй Джоу с улыбкой наблюдал за ним.
— Как всегда, - чуть слышно произнес он.


Через несколько дней Суй Джоу достаточно окреп, и Ван Чжи объявил им, что возвращается во дворец.
— Как Его Величество? – поинтересовался Тан Фан, поедая жаркое, которое из остатков провианта состряпал Суй Джоу.
— Пребывает в здравии, - не без самодовольства сказал Ван Чжи.
— Очевидно, вы постарались. Закрыли его в императорской тюрьме? – усмехнулся Суй Джоу.
Судя по выражению лица Ван Чжи, он попал в точку. Тан Фан от изумления открыл рот.
— Да ну ладно!
— Я убедил Его Величество… не без содействия Его Высочества, - склонил голову Ван Чжи. — Но долго так продолжаться не может. Я вынужден вернуться.
— Я удивлен, что вы всё еще здесь, - с иронией взглянул на него Байху Суй.
— Всё, всё. Покидаю вас, - помахал рукавом Ван Чжи. — Я распоряжусь, чтобы вам принесли еду и лекарства. И пока не торопитесь выходить на службу, господин Суй. Всё-таки вы тяжело перенесли сей недуг.
Верный Дзякуй приехал за Ван Чжи лично. Они о чем-то негромко переговаривались, стоя у ворот, а слуги собирали и выносили вещи Ван Чжи. Появился и подчиненный Суй Джоу, второй офицер Императорской стражи Сюэ Лин. Он поприветствовал командира издалека, но тот кивнул ему и пригласил войти.
— Как обстоят дела? – Суй Джоу чувствовал себя виноватым за то, что не был со своим отрядом в трудные времена.
— Божьей милостью, справляемся, командир, - отрапортовал Сюэ Лин. — Уж как мы за вас переживали, но я ни на миг не сомневался — вы одолеете эту заразу. Кто, как не вы. Да и коли сам господин Ван отказался возвращаться во дворец, чтобы присматривать за вами…
— Отказался? Ты о чём? - одновременно спросили Суй Джоу и Тан Фан.
— Ну… да. Мы-то уж его неделю как ждем, без него ничего толком не делается. Половина министров сбежала из столицы, когда всё это началось, другая заперлась в своих покоях. Нам, стражникам Его Величества, и Северной, и Западной ограде, пришлось самим разруливать… Но я не мог вас подвести, командир. К слову сказать, так оно даже и лучше было, без ста начальников, что на мозги капают… Уж простите, ежели чего.
— То есть, ты хочешь сказать, что Ван Чжи призвали ко двору уже неделю назад, - задумчиво произнес Суй Джоу.
— Если не раньше. Его Величество прямо рвали и метали. Требовали выпустить его, но вы же понимаете, ежели нарушим приказ господина Вана… Страшное дело, но его боятся едва ли не больше, чем Императора. Её Высочество нам обещала, что возьмет это на себя. Только всё спрашивала, как там господин Ван, и когда он вернется. Посылала к вам домой слуг, а те всё одно и то же докладывают – нет и нет. Её Величество уже волновалась, что господин Ван слег и помирает.
— С ума сойти, - прошептал Тан Фан. — Ты можешь в это поверить, Гуанчунь?
— Кхм, - Суй Джоу пихнул его в бок. – Сюэ Лин, пусть эта информация останется между нами, хорошо? У господина Вана и так хватает недоброжелателей. А я скоро присоединюсь к вам. Вот доктор меня осмотрит, и станет ясно, когда вернусь на службу.
— Конечно, конечно, поправляйтесь, командир. А мы уж это, не подведем, - приговаривал офицер, отступая к воротам.
Наконец, вещи погрузили в повозку, Дзякуй уселся на козлы. Ван Чжи подошел к товарищам, чтобы попрощаться.
— Кажется, мое проживание у вас несколько затянулось, но, надеюсь, я вам не слишком докучал, - с улыбкой произнес он.
— Вы ради нас… - начал Тан Фан. Суй Джоу перебил его: — У вас из-за этого не будет неприятностей?
— Всё под контролем, - помахал ладошкой Ван Чжи и направился к воротам.
Суй Джоу проводил его пристальным взглядом, и Ван Чжи обернулся, чувствуя этот взгляд спиной.
— Вы спрашивали меня, господин Суй, почему я остался?
Суй Джоу склонил голову. Тан Фан маячил за его спиной. Ван Чжи посмотрел на одного, на другого и сказал:
— Его Величество, конечно, будет сердиться на меня. Но он, рано или поздно, простит мне мой проступок. Ведь Его Величество не хочет лишиться важных для Него людей…
Ван Чжи забрался в повозку и выглянул из окошка. Колесница тронулась, и голос Ван Чжи прозвучал, удаляясь:
— А я не хотел лишиться тех, кто важен мне…