Чак Басс, знаешь, ты лучшее, что у меня есть. Ты реальнее всего, что у меня есть.
Еще совсем недавно ты не значил для меня ровным счетом ничего. Но ведь наши игры начались не без причины? Не без причины завязались и эти отношения, которые ни к чему не ведут. Или ведут?
Я совсем запуталась, Чак Басс. В моей цепочке не хватает одного звена. И это звено — ты.
Все начиналось почти прекрасно. Я тебя ненавидела, и это было взаимно. Идеальный баланс.
И внезапно откуда-то взялась яростная, сумасшедшая страсть, которая жгла, съедала, пропуская себя через нас, уничтожала нас изнутри и возрождала вновь. Я чувствую тебя через каждое прикосновение, через каждый ядовитый взгляд. Я знаю тебя, знаю по-настоящему, ведь мы одинаковые, мы — одно и то же. И это лишь усиливает мое помешательство. Моё собственное, личное безумие, которому я даже не пытаюсь сопротивляться — я ему поддаюсь.
Я сама выбрала эту дорогу. В один конец.
Я до сих пор не могу забыть... Я никогда не забуду ту ночь, первую ночь, с которой начался танец, который ведут оба. Я никогда не забуду тебя и всегда буду помнить твои слова о том, что тебе свято. Я знаю, я чувствую, что та ночь стала и твоей точкой невозврата.
Ты эгоистичен, ты лицемерен, Чак Басс. Ты невыносим и слишком привередлив. С тобой невозможно находиться рядом... до тошноты. До дрожи. До изнеможения. И в то же время одним своим присутствием ты сводишь меня с ума. До той же крайней степени бессилия. Я больше не принадлежу самой себе. Но мы с тобою так похожи, что быть не может никаких сомнений — мое присутствие и для тебя не остается незамеченным.
Мы — иллюзия, доведенная до совершенства. И мы — реальность, песок, заключенный в песчаной колбе.
Мы жизненно необходимы друг для друга, ведь стоит одному уйти, и иллюзия рассеется, песочные часы обратятся в разбитую стеклянную крошку. Наш тандем распадется словно карточный домик, за чем наблюдаешь словно за магическим трюком, на себе ощущая острую боль от обрушившейся волны отчаянья. Цунами безнадежности и пустоты. Друг без друга мы станем фантомами.
Но почему тогда ты поступаешь так? Уходишь, оставляешь напоследок пару фраз. Чак Басс, ты можешь себе представить, как тяжело далось мне понимание, что я люблю тебя?!
С тобой я остаюсь все той же Королевой Би. Гордой, самоуверенной, сильной. Я остаюсь эталоном, примером, идеалом. И моя жизнь не будет прежней, если в ней не будет тебя. Все напускное и реальное больше не будет иметь такого большого для меня значения, если я не буду знать, что, получив от меня очередную колкую пощечину по своему самолюбию, ты будешь смотреть мне вслед, ненавидеть меня, гордиться мной и желать меня как никогда раньше. С тобой я нахожусь на самом пике. И всякий раз с каждым поцелуем и каждым прикосновением я стремительно падаю вниз с гигантского вулкана своего самообладания.
Чак, знаешь, ты лучшее, что у меня есть.
Пальцы. Кожа. Губы. Дыхание. Пульс.
Взрыв.
Лава ошеломляющего нетерпения, жажды, сумасшествия.
И это все ты, Чак.
Мы оба знаем, что не можем без игры, мы не можем допустить дефицита боли. Это как определение любви, самая жестокая проверка. В этом есть нечто притягательное, нежное, дурманящее, колкое, нужное.
Но ведь ты же хочешь лишить меня всего. За что? Зачем? Разве тебе станет легче? Останется все та же взрывная боль. Она управляет нами, она стала нашим кукловодом. Попробуй понять, что чувствуешь сам. Я чувствую то же.
Мне нужно быть близко. Мне это необходимо. Я поддержу тебя в любом твоем начинании. Я сделаю все, чтобы тебе помочь, если понадоблюсь. Я буду рядом, когда ты попросишь...
Нет, это даже смешно. Ты же Чак Басс. И ты никогда не просишь.
Поэтому я просто буду рядом. Когда я буду нужна тебе, я буду — рядом.
Потому что я Блэр Уолдорф, законченная эгоистка, которая изо всех сил пыталась не любить законченного эгоиста.
И это тот проклятый единственный раз, когда я могу признать свое поражение. Да, я с треском провалила этот тест.
— Я люблю тебя.
— Это очень плохо.
Это до безумия плохо, до самых дорогих слёз Манхэттенской Королевы Би, которые на деле ничего не стоят.
Знаешь, мой мир был бы куда лучше, если бы тебя в нем не было. Но ведь это был бы совсем другой мир.
Я люблю тебя. И это ужасно. До потери сознания, подсознания! Я лишусь когда-нибудь рассудка, не выдержав очередной атаки с твоей стороны. А ты просто разворачиваешься и уходишь. Разве не это ты хотел от меня услышать? Я всего лишь хочу помочь тебе. И поэтому я в игре. Всегда. В игре с единственным правилом: никогда не сдаваться и не отступать.
Я не могу видеть, как ты мучаешься из-за смерти отца, как тебе больно, поэтому знай, что я буду с тобой до конца и вопреки всему. Ты слишком мне дорог.
Ты сидишь на моей кровати совсем потерянный.
— Что ты тут делаешь?
Я задала вопрос, который не следовало задавать. Лишний вопрос. Ты пришел, а значит, я могу тебе помочь. Но чем?
Я обнимаю тебя. И никому не нужно большего. Тебе достаточно моей поддержки. Мне достаточно того, что я тебе нужна.
Ты лежишь совсем рядом, спишь. Мне отчего-то горько во рту. Я лежу сзади и впервые не решаюсь тебя обнять.
Ты многое пережил, отдохни теперь. Мне более чем достаточно знать, что ты здесь, в сантиметре от меня, и что хотя бы сейчас тебе не больно.
Я не помню, как уснула. Мне казалось, что это практически невозможно, ведь впервые за долгое время наступило умиротворение, я так не хотела упускать этот момент. Мне не хотелось засыпать.
А теперь на твоей подушке лежит записка. В ней несколько строк:
Прости за все.
Ты заслуживаешь лучшего.
Не ищи меня.
Чак.
Мой мир всегда будет лучше без тебя. Но без тебя - это будет не мой мир.
Чак, просто Чак... Ты - лучшее, что у меня есть. И я найду тебя.